"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Прости, Маша. Да, я слушаю.
— Я вот тут думаю… — она посмотрела на меня серьёзно, как взрослая. Точнее, как внезапно повзрослевшая. — Червячиный запах был в той комнате, где убили охранников, так? И Аарон Вассертрум пах точно так же.
Я кивнул. Нетрудно сложить два и два.
— Он знал, что Лойза не собирается никого убивать, — продолжила девочка. — И хотел ему помешать. Точнее, навредить: сделать так, чтобы все взбесились, а потом обвинить его.
— Логично, — я снова кивнул. — Только остаётся один вопрос: ЗАЧЕМ тогда Шаман завёл свой
Маша легко пожала плечами.
— Не знаю. Спросим у него, когда выздоровеет.
Я присел перед ней на корточки.
— А ты уверена, что он выздоровеет?
— А ты нет?
Я моргнул.
Маша права: где-то в глубине души я тоже уверен в том, что всё обойдётся.
— Мы с Терентием сейчас едем за Рамзесом, дядя Валид нас отвезёт — сказала Маша. — Ты с нами?
Я оглянулся на пляж, костёр, пирующих друзей…
— Конечно. Только шефа предупрежу.
Вы слышите меня, шеф?
А в ответ — тишина.
Побочным эффектом моего последнего желания стало отсутствие телепатического контакта с Алексом.
Нас больше не связывала ни одна метка.
Я к этому ещё не привык, и всё время пытался обратиться к нему мысленно.
Пришлось идти до шефа ножками.
Выслушав, Алекс милостиво кивнул.
— Только к девяти чтобы как штык, — предупредил он. — Яша обещал подбросить до Питера на вертолёте.
— А вам понравилось летать, шеф. Признайтесь.
— Иди отсюда, поручик. Не мешай праздновать.
И я пошел.
В кармане куртки зазвонил телефон. Удивляясь, как он ещё не сел — в суматохе я про трубу просто забыл — я поднёс его к уху.
— Да?
— Сашхен.
— С кем имею честь?..
Я уже знал, кто это. Но хотел, чтобы она представилась — во избежание.
— Это леди Анна. Нам надо встретиться.
Т.и Д. Зимины
Сукины дети 7. Охота на Ктулху
Глава 1
Тварь появилась неожиданно. И сразу прыгнула, выставив длинные когти, целя мне в горло.
Тяжелое мохнатое тело бросилось между мной и тварью, снесло её в бок, как фантик — я как раз успела выхватить обрез.
Ду-дух, ду-дух, выстрелы грохнули почти одновременно, заряд крупной соли ударил в цель не хуже, чем дробь, тварь взвизгнула, подскочила до потолка и с деревянным грохотом обрушилась на пол.
— Всё, — рыкнул Рамзес. — Ты её уделала.
Кивнув, я безбоязненно подошла к твари и ткнула её носком ботинка.
Мёртвая, она походила на джутовый мешок, набитый деревянными вешалками. Ни глаз, ни пасти, лишь длинные худые лапы с громадными чёрными когтями.
Чёрными они были не от природы — грязь запеклась на них толстым слоем. Там были частички кожи, мелкие обломки костей, и конечно же, кровь. Отличная среда для размножения бактерий.
Одна царапина, и сепсис обеспечен, а вместе с ним — почти стопроцентное превращение вот в такую же тварь, три или четыре
недели спустя.Как это происходит — мы ещё не в курсе.
Сашхен говорит, раньше такого не было. Раньше гули были просто падальщиками, обитателями кладбищ, они никогда не тырились по подвалам, и уж тем более, ни за какие коврижки не полезли бы на крышу.
Мутация. Неизвестный природе феномен. Аномалия.
Я ещё раз потыкала в тварь ботинком.
Хорошие у меня ботинки. С армированной пяткой, с усиленным стальной пластиной мыском и с гвоздями в форме креста, забитыми в подошву.
Я в Бога не верю.
Но отец Прохор говорит, что это не важно. Главное, чтобы Он верил в меня.
— Ну что, идём? — я посмотрела на Рамзеса.
Тот вразвалочку подошел к двери, высунул морду, потянул носом…
— Чисто, — повернув лобастую голову, пёс моргнул. — Можно выходить. Только я её не потащу, — по его спине, по густой, в рыжих и чёрных пятнах шерсти, прошла судорога.
Вздохнув, я вытащила из рюкзака пластиковый пакет на замке, набросила на тварь, с усилием — тяжелая, зараза — перевернула, застегнула молнию…
Как я её поволоку?.. На спине — поясница отвалится, волоком — прохожие удивляться станут: что это тащит столь миниатюрная девочка? Ещё помощь предложат, не дай бог. У нас в Питере граждане отзывчивые, за ними не заржавеет.
Я искательно посмотрела на Рамзеса.
— Может, поможешь? Последний разик, честно-честно.
Пёс фыркнул, сморщив нос.
— Я потом неделю вонять буду. Ави в дом не пустит.
— Да ладно тебе, ты в дом и так не заходишь, живёшь себе в будке.
— Вот именно, — Рамзес переступил с лапы на лапу. — Подстилка так провоняет, что выбрасывать придётся. А мне жалко.
— Я тебя в салон отведу, — пообещав, я тут же пожалела: собачий парикмахер стоит дороже, чем человеческий, а у меня до конца месяца голяк. Но слово не воробей, — как говорит Алекс.
Из кармана куртки выбрался заспанный Терентий, зевнул, показав два ряда острых, как иголки, зубок, и вскарабкался мне на плечо.
— Утро близко, — заметил мыш, цепляясь коготками за моё ухо.
Я умоляюще посмотрела на пса.
— Ладно, сдался Рамзес. — Грузи мешок.
— Ура! — поднатужившись, я взвалила тварь ему на спину, уравновесила, а потом широко распахнула чердачную дверь, чтобы псу было удобнее выбраться.
Лунный свет лежал на скатах крыши толстыми ломтями, и только рядом с трубой притаилась густая чернильная тень.
И такая же тень вдруг прянула сверху, прорезав в лунном свете глубокий чёрный каньон.
— Да чтоб тебя.
Ругалась я тихо, сквозь зубы. Но он всё равно услышал.
Тень подвинулась, повернулась в профиль, в свет попал длинный серебряный хвост…
— Утречко, Сашхен. Как сам?
Между нами было метров десять замусоренного окурками и пластиковыми бутылками пространства, но вдруг стригой оказался рядом. Казалось, он не сделал ни единого движения, даже ресницы не дрогнули. Миг — и он уже почти вплотную.