"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29

— Не знал, что ты к ней так сильно привязался… — выдохнул Спящий Лис. Ему крайне не понравились мои слова.

— А я не знал, что вы загоните меня в эту ситуацию, но вот мы здесь.

— До турнира считанные дни, Кирью. Это невозможно.

— Пусть участвует, — пожал я плечами, — но затем уходит свободной и без шлейфа претензий ко мне и себе.

Я не собирался вмешиваться в судьбу Хиракавы Асуми. Ей, конечно, не было приятна судьба племенной лошади для каких-то левых типов, несмотря на все привилегии, полагающиеся «яркоглазым», но девушка смирилась с этим, нашла плюсы в своем положении, построила планы жизни. Несмотря на истекающее время, она не пыталась взять себе больше, чем раньше, а наоборот, заботилась обо мне и Мане по мере сил. Я уже не мог считать её чужой.

В планах было попасть на этот турнир, благо нужный статус у меня был, как ученика Хиракавы. Попасть, посмотреть, попробовать наладить контакт с теми, от кого будет что-то зависеть. Посмотреть на них, понять, как пользуются Ки, возможно, выторговать девушку себе в обмен на пару секретов. Сложно, рискованно, непродуманно, много «если» и «то», но планы были.

…и внезапно появляется Хаттори.

Что же, можно и так.

Как оказалось — нужно и так. Со слишком большой, ничуть не играемой неохотой, даже нервозностью, Спящий Лис согласился на сделку. Подобное поведение как нельзя лучше подтверждало то, что я слышал ранее о Старых родах от деда и самой Асуми, а значит… возможно, мне повезло. Несмотря на сложившиеся обстоятельства.

Направляясь домой, я размышлял о сложностях, присущих жизни смертных. С людьми легко иметь дело, когда ты из неприступной цитадели можешь направлять в любую точку планеты метеориты. Ты говоришь, тебя слушают и исполняют. Не то, чтобы я часто этим пользовался, мои интересы редко касались простых людей, но не обязательно применять то, что ты можешь. Достаточно мочь.

Однако, общество смертных, когда я стал одним из них, показало много новых граней. Где-то приходится уступать, когда это не обязательно. Где-то давить, хотя это и не нужно. Многообразие, хитросплетения, интриги и компромиссы — тонкая паутина для слабого и уязвимого ко всему существа.

Хаттори был кристально уверен, что совместный проект Мичико Коджима и Тануки Ойи — это следующая ступень, подготовка для новой волны Снадобья. Уже не просто забрасывание рынков Снадобьем, а предварительная подготовка, популяризация продукта. Выехать на Специальном Комитете, радостно спонсирующим создание новых арен, получить популярность благодаря интернету и работе Тануки, сгладить углы, показать новую жизнь подросткам, а затем… Это было более чем вероятно.

Я немного уже понимал человека, взявшего себе имя Тануки Ойя. Его комплекс роста, комплекс неполноценности, трансформировался в неутомимое желание творить, быть замеченным, создавать нечто новое. Ойя, даже шагающий по агонизирующим телам, был совершенно незлым человеком, ему не нравился вид крови и крики боли, он не испытывал удовольствие при виде выносимых в мешках трупов, но это было контролируемое неприятие. Никому не нравится вставать в шесть утра, делать зарядку, идти на работу. Но надо. Это издержки.

Наш знаменитый конферансье давно привык к издержкам, зато сидит на яркости момента как на героиновой игле. Я для него — звезда, чей потенциал он пока еще не раскрыл. Гений, боец, непровозглашенный чемпион турнира Ямикен, знакомый со многими знаменитыми людьми, от айдолов до детективов. Тануки Ойя ломает голову, как показать меня еще, это на сто процентов его идея-фикс. Именно поэтому мы там, где мы есть.

Что же, с этим можно работать.

У меня дома, поздно вечером, в большой комнате зала, сидели веселые и пьяные Асуми Хиракава и Елена Сахарова, довольно эффективно набухивающие Кирью Ману под веселую мультяшную музыку.

— Акира! — увидев меня, Асуми хозяйским жестом обняла рыжую русскую за плечи, — Я…ик!…нашла себе замену!

Мои глаза как-то автоматически загорелись красным, а еле тлевший огонек источника выдал удивительно сильную «жажду крови».

Спустя час времени и три качественно выпоротые женские задницы, я заснул с чистой совестью, чтобы через четыре часа поднять их на утреннюю пробежку. Страдания благотворно сказались на карме хулиганок и алкоголичек. Затем мы ушли в цитадель знаний, а русскую увезло вызванное мной такси.

— Тц, — пробубнила на ходу Хиракава, незаметно почесывая пострадавшее от выходки мягкое место, — Мы рассчитывали совсем на другое. Акира, неужели ты её на самом деле ненавидишь?

— Если бы так было, то я давно бы от неё избавился, — равнодушно бросил я на ходу.

Говорить о том, что Лену охомутала какая-то тайная про-правительственная организация я не собирался. Мало было её родителей. Девушка сама себе наступила на пальцы.

— Ну… ладно, а Ману за что отлупил?! Она же была жертвой!

— Присмотрись к ней.

Мана выглядела довольной. С недосыпа во время пробежки она это успешно скрывала, а вот теперь, по дороге в школу, хорошее настроение рослой девушки в шапочке стало куда более заметным. За это она и была затыкана в бок моментально вознегодовавшей хафу, обозвавшей её извращенкой. Хорошая новость, относительно. Она знала о том, что мне не понравится то, что я увижу их пьяными, но решила посмотреть, чем это обернется. За что, в принципе, и получила. Преступление, наказание, удовольствие.

Преображение идёт полным ходом. Хоть одна хорошая новость.

///

— Да, дедушка.…да. Всё хорошо, у нас всё хорошо. Спасибо тебе большое, что держишь нас в курсе! Спасибо! Пока!

Ацуко нажала на «отбой». Лежащий на кровати муж, щеголяющий лишь полотенцем на чреслах, отвлекся от игры в своем мобильном телефоне.

— Ну как они, любимая? — поинтересовался он, шевеля пальцами на ногах.

Она считала это ужасно милым, но еще милее было прыгнуть своему Харуо на грудь, выдавив из него забавный звук. А потом поцеловать.

— Ну, правды нам, конечно, не расскажут… — промурлыкала женщина, прижимаясь щекой к мужу, — Но у них там всё хорошо. Эна ездила пожить к Кире-чан, вернулась странно стриженная, но мне нравится. Такао, оставшись один, приглашал домой девочку. Много.

— Много-много? — в голосе любимого определенно промелькнула мужская… (нет, кобелиная!) гордость. Это требовало наказания.

Например, ударить его головой по животу!

— Уф!

— Много! — почти сердито пробурчала Ацуко, — Готовься, ото-сан! Следующая — Эна!

— О нет! Моя дорогая дочка! — не на шутку всполошился мужчина, — Она же еще маленькая!

— А я вообще думала, что она первой свою вишенку потеряет, — огорошила мужа лежащая на нем жена, — В кого Акира и Такао пошли, я не знаю, а вот дочка в меня!

— В кого пошёл средненький ясно же… — тут же вздохнул Харуо, закладывая одну руку за голову, а второй принимаясь гладить супругу, — В Акиру. Он их воспитывал.

— Да уж, как родители мы…

Оба подавленно замолчали. Эта тема поднималась редко и была слишком неприятной. Оба Кирью методом проб, ошибок, тумаков и голодных вечеров кое-как научились поддерживать рабочий настрой, к тому же, когда возлюбленные не видели друг друга, их мозги начинали работать лучше, видимо, стремясь избавиться от невыносимости такой ситуации… но.