"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Я, распознавший голос нежданного и нежеланного гостя, терпеливо наблюдал. Ему удалось справиться как раз в тот момент, когда на непривычные звуки подошли Эна и Мана.
– О, русская! – удивилась моя сестра, – Чего это ты?! И волосы черные…
– Внимательнее посмотри на неё, – тихо проговорила Мана.
– Я… – с пола пыталась отскрестись Елена Сахарова, – Ых… подожди… те…
Выглядела она не очень. Грязная, явно давно не принимавшая ванну, если судить по запаху. Несвежая одежда, покрытая пятнами. Потрескавшиеся губы, тени под глазами, тремор пальцев, частое сглатывание слюны… Хммм…
– Акира… –
– Подняться? – уточнил я, протягивая ей руку.
Поднявшись с моей помощью на ноги, и крупно дрожа при этом, Сахарова выдавила:
– Спрячь меня! Пожалуйста! Моих родителей убили! Меня ищут!
Хм…
Хакер мне пригодится. А человека, который и так обо мне много знает, но находится в затруднительном положении, лучше держать под контролем.
Глава 8
Поднятый парус
Выспавшаяся, отмытая и сытая Сахарова производила на следующий день куда более благоприятное впечатление. В глазах еще мелькало затравленное выражение, она ежилась и горбилась, сидя на стуле, но уже не выглядела как человек на грани нервного срыва. Мы тоже чувствовали себя спокойнее, узнав, как она вообще попала в Японию. Частный самолет, импровизированный аэродром, двадцать километров одна по бездорожью, затем электрички до Токио. Благословенные вездесущие электрички.
Чисто, не отследить. Пока что. Первая хорошая новость.
– Тем не менее, это если верить тебе, – уточнил я, когда мы начали разговор втроем, на следующий день, – Ты могла привести охотников за собой. Прямо домой ко мне и…моему брату, от которого ты узнала адрес.
– А что мне оставалось делать? – вяло удивилась русская.
– Залечь на дно на пару дней, одолжить или украсть телефон, позвонить с него Мане или Эне, – назвал самое элементарное я, – Но с этим ничего уже не поделаешь.
– Простите…
– Ты не испытываешь раскаяния, – довольно холодно отметила Мана, демонстрируя гостье часть настоящей себя, – Я это учту.
Возникла неловкая пауза.
– Думаю, незачем ничего учитывать, – подумав, ответил я, – Её будут искать, обязательно. Люди придут к нам, это вопрос времени, а значит, действовать нужно быстро. Пластическая операция на лицо и шрамы на теле, паспорт, билет в какую-нибудь глушь. Новая жизнь. Сахарова Елена уже мертва, можно сказать.
– Ты можешь это устроить?! – зеленые глаза русской вспыхивают надеждой.
Глаза… плохо. Больше работы.
Проще убить или ввести в кому, как ввел Соцуюки, а затем просто отдать тем, кто охотятся за секретными заначками семьи Сахаровых, но мне эти варианты претят. К тому же, Киберсойка может оказаться полезной в ближайшее время. Мда, токсичный актив.
– Фух… – Лена расслабляется на стуле, – Я так боялась, что ты меня просто вышвырнешь за дверь…
– Нет, ты слишком много знаешь. Надежнее убить.
– Что?
– Что? – переспрашиваю я, глядя в ставшие довольно пустыми глаза русской, – Пошевели мозгами, сама всё поймешь. Если тебя начнут пытать, то ты выболтаешь всё, что знаешь, в том числе и обо мне, и о работе на японскую разведку. Тебя бы можно было просто сдать им, работала бы как Баранов и горя бы не знала, но увы, времена изменились. Поэтому, я предпочту альтернативу. Тебе сделают пластическую
операцию, превратив в кого-то вроде хафу. Затем паспорт, билет, энная сумма денег и все. Где-то в захолустье, в одном из городков на севере, появляется молодая хафу, вернувшаяся на родину, но не успевшая к похоронам отца. Решает осесть. Все логично. Так?– Так… – неуверенно соглашается девушка, – А что… дальше?
– Мне нужна помощь в одном проекте, – отвечаю я, – Это у тебя займет не более одной-двух недель. Необходимым оборудованием обеспечу. После того, как мы закончим, память машины будет очищена, а ты – совершенно свободна от любых обязательств. Начнешь жизнь заново, целиком и полностью.
Русская молчала, глядя на нас и хлопая ресницами. Я отстраненно разглядывал её, прикидывая, верно ли поступаю? Да, помощник мне пригодится и очень сильно, но Сахарова – чрезвычайно токсичный и опасный актив. Оставлять её в живых крайне неблагоразумно. Крайне. Она разбалованная и слабовольная девушка, которая уже чуть не спилась, дважды меня подставила, а теперь само её существование становится для нас чересчур большой угрозой.
Чересчур.
– Послушай, Акира… – неуверенно, очень неуверенно начала говорить Лена, – Я действительно знаю кое-что…
– Не интересует, – оборвал её я, – Занимайся сама, чем сочтешь нужным. Я предлагаю тебе очень простую сделку. Соглашайся – и потеряешь сознание, в себя уже придёшь другим человеком, которому не нужно оглядываться за спину.
– И где?! – неожиданно взвизгнула русская, вскакивая со стула, – На поезде в какую-нибудь дыру?! Лет десять снимать квартиру на тринадцать татами и жрать бенто?! А вы будете тут, в этом до… хррр… хр…
Это было… неожиданно. Но…
– Вполне закономерно, – заключил я, глядя на Сахарову, с непониманием прижимающую руки к своему горлу, пробитому двумя палочками, которые Мана резко метнула, едва не мазнув кончиками пальцев по носу гостьи. Теперь они торчали крест на крест, пройдя сквозь шею навылет. Кровь мелкими толчками начала выплескиваться из ран.
– Ты можешь её спасти… – тихо проговорила Мана.
– Не вижу смысла, – откликнулся я, вставая с места, – Ты поэтому сегодня Эну отправила к брату?
– Предполагала нечто подобное, – бывшую Шираиши ни грамма не смущала медленно умирающая в шоке и непонимании русская, продолжающая сидеть и ощупывать то, что у неё было в горле, – Всё-таки, я её знаю с чуть-чуть иной стороны, чем ты.
– Ну что же, значит, нам придётся немного сложнее, чем раньше.
Лена умирает раньше, чем успевает понять. Короткими интенсивными всплесками Ки я запекаю четыре ранки, прекращая кровотечение и пережигая палочки, а затем, чуть придерживая труп на стуле, смотрю на жену. Та внимательно глядит на меня.
– Некоторым не нужно многого, чтобы жить… – тихо проговорила девушка, разглядывая тело своей подруги, – … но нужно многим владеть. Она бы не смогла спокойно жить где-нибудь в глуши. Обязательно бы…
– … что-нибудь устроила, – закончил фразу я, – Либо попробовала бы наняться назад, в спецслужбы, не зная, как сейчас обстоят дела, либо учудила бы что-нибудь еще. В конечном итоге оказалась бы на допросе.
– А ты её отверг. Неоднократно. Грубо, – из диалога уже получалась почти эпитафия, – Мне рассказывали, что женщины такое не прощают. Знаешь кто? Она.