"Фантастика 2025-95". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Впрочем, когда мы вышли на нужной остановке, Шираиши набралась смелости и задала вопрос о том, почему её отец внезапно сменил место обитания.
– Раньше более семидесяти процентов «надевающих черное», - начал объяснять я девушке, - Приходились на жителей деревень. Эти люди рано или поздно принимают решение жить в одном месте с такими же как они, образуя анклавы Темного мира. Здесь же, в таких тихих местах, открывают додзё и школы те из «надевших», кто прекратил активно развиваться в виду возраста, вроде моего деда, Горо Кирью. Такие поселения получают неслабую поддержку от правительства, да и от своих, еще живых, детей. Здесь очень мирно и безопасно.
– А п-почему
– Потому что это не дом престарелых, Мана, и не приют. Комитет не швыряется деньгами направо и налево. Если человек не в состоянии позаботиться о себе – ему никто не будет помогать.
Темный мир, забавное наименование серой зоны, принятое на этой планете. К нему относится всё сомнительное, все аморальное и полузапрещенное. Шарлатаны, организованная преступность, уличные бойцы, шпионы, хакеры, проституция, торговля рабами. Всё, от почти белого до того, что чернее черного. Темный мир никоим образом не касается законодательства какой-либо страны, он, скорее, неписанный закон, маркирующий одного из своих. Поэтому, в такую вот деревню, что находится чуть ли не в пределах Токио, не приедут полицейские, даже если тут будет обнаружен с десяток трупов. Только люди из Специального Комитета.
Огаваза ждал нас на входе в деревню. Худой низкорослый человек, выглядящий лет на двадцать пять старше своего возраста, умудрился одновременно просиять при виде кинувшейся к нему дочери и нахмуриться на меня. Выглядел он значительно лучше, чем в те времена, когда я его увидел в первый раз. Уже не обтянутый кожей скелет, бормочущий под нос нечто безумное, но и не нормальный человек. То, что произошло с Суичиро, не могло быть вылечено, лишь купировано. Было чудом, что он до сих пор жив, «сломавшиеся» существуют плохо и недолго, даже если заботятся о себе, а у человека последние годы прошли на улице и впроголодь.
С трудом оторвавшись от дочери, он провел нас в находящееся неподалеку заброшенное додзё, где во дворе стояло несколько макивар, отличавшихся куда лучшим состоянием, чем потемневший от неухоженности дом с заваленной мусором крышей. Показав мне пару ударов и объяснив их значение, Суичиро вновь вернулся к дочери… затем, чтобы через пять минут подойти и, процедив несколько непечатных слов, показать еще кое-что. Я справился минут за десять. Он заставил отрабатывать удар локтем. Тут уже было гораздо сложнее, потому что бывший псих не пояснил элементы доворота туловищем, что пришлось постигать самому. Тем не менее, я не возражал, позволяя отцу и дочери наговориться. В следующий раз просто приеду без неё. Пусть навещает отца по субботам.
– Так, надоело! – в очередной раз подошедший Суичиро хмуро показал мне синай, тренировочный меч для упражнений кендо, - Если ты такой пришибленный, то поучи-ка мэн и котэ! Это элементарные упражнения с мечом, их набивают годами! Дай уже с дочерью поговорить, монстр!
– Зачем мне умение обращаться с холодным оружием? – спросил я, пока Огаваза демонстрировал удары. Спросил без какого-либо подтекста.
– Тебе это пригодится, поверь мне, - дёрнул щекой учитель, - Отрабатывай, даже если покажется, что исполняешь идеально. Через час-полтора придёт Ога-баба, она уведет Ману смотреть деревню. И это… ты не много на себя берешь, указывая нам с дочерью, когда встречаться?
– Не много, - взвесив в руке синай, я попробовал повторить хват сенсея, а когда тот начал багроветь, продолжил, - Твоя дочь одна из лучших учениц в школе, но у неё нет друзей, нет приятелей, кроме одной «надевшей черное», которая, к тому же, якудза. И моей сестры. Единственное время, которое Мана может
провести с нормальными людьми – это на пробежке с нами каждое утро, и по воскресеньям, когда Эна её таскает то по магазинам, то в кино, то просто гулять. Ты хочешь, чтобы твоя дряхлая полудохлая туша стала последней затычкой в жизни молодой девушки?– Ну и мерзкий же ты хер, Акира…, - спустя минуту выдавил из себя бывший уличный боец, отворачиваясь и уходя.
Я отрабатывал удары. Это было упражнение уровнем куда выше, чем исполненные ранее. Моторика тела Огавазы, демонстрировавшего эти «мэн» и «котэ» находилась на качественно ином уровне исполнения, чем во время прошлых приёмов. Даже я, со своим опытом и пониманием работы тела, не мог сразу скопировать и запомнить на нужном уровне настолько отточенные техники. Как минимум, теперь, помня тренировки своего деда, который мне пра-прадед, я могу дополнить свою базу движений большим пониманием техничных ударов.
Спустя полтора часа упражнений у меня неслабо болели ладони и ныли запястья. Мелочь, демонстрирующая, что следует посвятить больше времени развитию запястий. Приём, которым я «успокоил» боксёра на месте собственноручно сожженного здания, был эффектен, но не эффективен, однако, отлично подходил для работы с любым человеком, обладающим небольшим весом и удобным размером черепа. Среди опытных и бывалых бойцов редко попадаются настолько легкие как тот смуглый таец (или филиппинец?), но на всякий случай пригодится. Пальцы у меня очень сильные.
Я даже настолько увлекся анализом своих ноющих от повторений мышц, что пропустил возвращение Суичиро.
– Вот смотрю я на тебя, - раздался неприязненный голос учителя, - и не пойму. Ты потомок самого Горо Кирью, признанный гений. Твой потенциал воистину велик. Зачем тебе такой учитель как я? Зачем тебе «мусорщик»?
– Тебе короткий ответ или длинный? – поинтересовался вспотевший я, опуская синай.
– Давай сначала короткий. Потом длинный, - севший на скрещенные ноги неподалеку Огаваза проявил неожиданную сообразительность, - Хочу тебя получше понять, гад.
– Короткий ответ будет таков. Я гений, а ты меня не любишь. Идеальное сочетание, - хмыкнул я, - Длинный будет звучать чуть иначе. Я банально умнее, чем подавляющее большинство «надевших черное», Огаваза-сенсей, в том числе и возможных учителей. У них есть своя философия, своё видение обучения, своё видение предмета. Свой Путь. У «мусорщика» нет… приверженности к этому барахлу. Ты учился чему попало. А я могу даже самые кривые твои движения понять и осознать. Оценить и осудить. Проще говоря, когда ты меня учишь, то это делают сразу все придурки, что давали уроки тебе. А раз ты меня считаешь говнюком, который спит и видит, чтобы сотворить с твоей дочерью что-то паршивое, то тебе будет плевать на то, что я буду делать с полученным знанием. Ты не видишь во мне продолжения себя и не пытаешься впихнуть мне вместе с навыками какое-нибудь философское дерьмо. Как и сказал – для меня это идеальное сочетание.
– А потом, когда я сдохну, ты выкинешь Ману на обочину, да? – помолчав пару минут, горько спросил Суичиро, - Или сделаешь из неё «идеальную» жену?
– Нет и нет, - сняв майку, я обтёрся захваченным полотенцем, а затем оценил повреждения рук, полученные при отработке махов синаем, - В ином случае я бы не позволил ей проводить время со своей семьей. Согласись, Огаваза-сенсей, что шантажировать сенсея дочерью – крайне глупо, ведь от него зависит, чему он будет тебя учить? Я шантажировал безумного придурка, который кинулся на меня с ножом, это да. Шантажировал, чтобы получить учителя. Рискнул ради этого жизнью.