"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Февраль подходил к концу.
Аврорат отменил ордер на арест Томаса Марволо Риддла. Сообщила об этом маленькая заметка в Пророке, словно о рядовом, ничего не значащем событии. Я её четыре раза перечитал, выискивал тайный смысл, потом отложил газету и принялся думать. Полезное занятие, жаль, не все его любят.
Со снятием Минчума ультралибералы лишились значительной доли своего влияния, чем ожидаемо воспользовались их соперники-консерваторы. Несмотря на тот факт, что существование радикальной вооруженной оппозиции полностью устраивало некоторых лордов, голоса «соглашателей» перевесили, и Волдеморту дали возможность вернуться в политику. Консерваторам требовалось для формирующейся партии лицо, официальный лидер, способный
Итак, Волдеморта вернули на политическую шахматную доску. Тем самым министр закрыла неудобный вопрос с потенциальными террористами, переведя его в русло интриг и подковерных баталий, а Малфой со товарищи получили агента влияния в Визенгамоте. Точнее говоря, получат сразу после следующих выборов или если кто-то из нынешних членов в отставку уйдет. Министром Риддл стать не может, у него опыта работы чиновником нет, а вот Верховным Чародеем — запросто. Обвинения с него сняты полностью, тем более что ордер на арест изначально был выписан по какой-то глупой статье и формально ни в чем тяжком он не обвинялся. Пока что Волдеморт ведет себя тихо. Занятия темной магией скрывает, казнить всех грязнокровок не призывает, с противниками из старых семей подчеркнуто вежлив и корректен. Натаскивать щенков на свежую кровь ему тоже не нужно, он еще вменяем и не разочаровался в легальных способах получения власти, поэтому рейдов на магглов не устраивает.
Я ведь не поленился, поднял старые номера Пророка и прочел написанные Риддлом статьи. Жестковато, но рациональных мыслей хватает. Если бы не недавний пример Гриндевальда перед глазами, тоже начинавшего с подобных идей, сторонников у лорда Волдеморта было бы намного больше. А сейчас — опасаются. И правильно делают, потому что сотворение крестража не просто так приравнено к серьёзным преступлениям и карается пожизненным заключением в Азкабане.
Согласно министерским данным и сведениям из публичных библиотек, после создания крестража сумасшествие неизбежно. Причем считается, что больше одного не создавал никто. Однако в книгах, купленных в Лютном, содержится несколько иная информация. Расщепление души само по себе не опасно, те же художники или артефакторы подобное практикуют довольно часто — опасны последствия. При отсутствии серьезной подготовки и не менее сложных восстанавливающих ритуалов и медитаций, выздоравливающая душа заполняет образовавшуюся пустоту теми качествами, что уже имеются в наличии. Таким образом, осторожный человек становится трусом, гордый — презирающих всех гордецом, властолюбивый теряет чувство меры и готов на любую подлость ради карьерного роста. Мечта превращается в сверхцель, манию.
Мои источники информации однозначно указывали на окклюменцию как на основной способ поддержания психического здоровья, однако они же настойчиво советовали ограничиться созданием одного крестража или хотя бы сделать перерыв лет в двадцать. Волдеморт считается сильнейшим мастером ментальных наук, однако вряд ли он был в курсе подробностей, когда творил первый крестраж. И когда создавал второй, скорее всего, тоже. По идее, он уже давно должен демонстрировать серьезные признаки неадекватности — тогда почему их нет? Он общается с массой людей, странности в поведении обязательно бы заметили и использованы против него.
По-видимому, есть особые нюансы при множественном расщеплении души, в которых разбираются только специалисты. На консультацию у мэтра Солано у меня денег не хватит, леди Алексии придется объяснять причину интереса, значит, она тоже отпадает. Есть еще один вариант, только больно уж он пугающий… С другой стороны, я давно хотел испытать силы в противостоянии с серьезным противником.
— Проходи, юное дарование! — ухмыльнулся МакИвер, открывая камин. — Читал о тебе заметку
в Пророке, как раз между статьями об изобретении противопиксевого порошка и назначении нового главврача в Мунго. Мать рада, поди?— Очень.
— Ну, еще бы. Откуда такой подкопченный?
— Из Акапулько, это в Мексике. Бросил все и неделю развлекался в свое удовольствие.
— Завидую тебе, — вздохнул мастер. — Я б тоже на недельку-другую усвистал, будь моя воля. Располагайся.
Мы находились в малой гостиной. Поместье древнего рода мастеров пространственных чар внутри значительно больше, чем снаружи, помещений много и все они достойных размеров, так что «малая» гостиная только по названию. Места хватало для длинного дивана, кресел, низкого столика и бара с напитками. Именно возле последнего МакИвер и застрял:
— Чего бы такого взять…
— Мне лучше что-нибудь слабенькое, мастер.
— А что так?
— Пощусь. Хочу почитать одну книжку. Ту, которая у вас хранится в закрытой части.
— Да ну? — МакИвер резко развернулся. — Считаешь себя готовым, малец?
— Есть основания, мастер, — я согласно склонил голову.
— Какие же?
— Я не так давно проверил себя в схожем деле и хочу попробовать взять новые высоты. Мать кое-чему научила, артефактами обзавелся… Думаю, что готов примериться, а дальше видно будет.
С момента схватки с Кодексом Фергюсонов прошел без малого год, и я уверен, что улучшил свои навыки. Иначе бы не рискнул к одушевленной книжке лезть. Её разум ближе к человеческому, по сравнению с Кодексом, а значит, она опаснее, пусть и слабее.
— Дружок, ты себя переоцениваешь, — голосом человека, общающегося с идиотом в больничке, сказал МакИвер. — Не каждую книжку стоит открывать. Да что я говорю? На такую, как эта, даже смотреть страшно.
— И все-таки я рискну.
— Угу. Если она тебя поглотит, мне что делать прикажешь?
— Ну, вы же не пожалеете дружеской оплеухи? — улыбнулся я. — Читать стану в вашем присутствии, и если вдруг увидите, что не справляюсь, вмешаетесь в процесс.
Мастер Брендан помолчал. Идея ему совсем не нравилась, но прежде глупостей он за мной не замечал и о моих успехах в ментальных науках догадывался. Впрямую мы на эту тему не разговаривали, просто отношения с Мэй у него тесные, наверняка она с ним чем-то делилась. Думаю, поэтому он согласился.
— Ладно. Щелчок по носу тебе не повредит, слишком умным себя считать начал, а вытащить тебя я и впрямь успею.
— Спасибо, мастер.
— Не благодари, — поморщился тот. — Когда начнешь?
— Через три дня. Подготовиться надо.
— Да тут что готовься, что не готовься…
На самом деле, с последним утверждением он не прав, потому что последующие трое суток я провел с пользой. Постился, медитировал в беседке на источнике, очищался огнем, водой и солью, принес жертву духам, прося о помощи в трудном деле. Куница, мой покровитель, сожрал десяток вареных яиц, выхлебал литр парного молока (причем доить козу пришлось самому) и заполировал это дело стопкой огневиски. Остальные духи тоже приняли подношение, правда, им досталось поменьше. Еще сварил зелье Ясного Ума, помогающее концентрировать память и дающее некоторую защиту от чужого влияния, выпью его перед самым началом. Работать с одушевленными артефактами следует, находясь на пике формы, вот я и готовился.
Само чтение проходило в одном из ритуальных залов поместья МакИверов. В центре гептаграммы из вмурованных в каменный пол серебряных прутьев установили кафедру, на которой, между двух плошек с маслом, зажженных от чистого огня, положили гримуар. В луче, глядящем на север, встал оберегающий — мастер Брендан, в остальных положили обереги с руническими надписями. Все сделано, само собой, моими руками. Я стоял босиком, в одной льняной рубашке, на шее в мешочке висел защитный медальон-змеевик да на руке надежно холодил кожу уже проверенный в деле амулет.