"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Возможно, я мог бы попросить у него воспоминания, — предложил я авантюру. – У нас думосброс есть?
— Да ты с ума сошел! – засмеялась леди. – Он тебя проклянет и правильно сделает!
Маги практически никогда не отдают воспоминания в чужие руки. Максимум – позволят просмотреть в своем присутствии, выказывая тем самым высокий уровень доверия. Воспоминания если отдают на сторону, то сразу делают копию для себя, а оригинал уже не используют. Не вкладывают обратно. Причина проста – опытный легилимент может поправить память, внести нужные ему изменения. Или, если стоит иная задача, незаметно добавить заклинание, постепенно разрушающее сознание донора после возвращения воспоминаний. Банальная осторожность советует следить
— Поттер чудовищно невежественен в некоторых отношениях, — объяснил я идею. – Он просто не поймёт, насколько нагло моё предложение. Мне кажется, имеет смысл попробовать.
— Ну попробуй, — легко согласилась леди. – В конце концов, тебе страдать. Думосброса у нас нет, но в случае согласия что-нибудь придумаем, так что дерзай. Думаю, после суда настроение у мальчика не слишком радостное, пусть сбросит пар хоть таким образом.
— Дамблдор, фактически, выиграл суд, — высказал я мнение, появившееся после прочтения прессы и писем однокурсников.
— О, директор молодец! Старик всем показал, что его рано списывать.
Суд над Поттером стал поражением Министерства благодаря самому Министерству. Огромное количество нарушений при его проведении – частности, на них с удовольствием оттоптались газеты, но народ особого внимания не обратил. Простые люди вообще не поняли, зачем процесс затевали. Школьник колданул на каникулах и ради этого собирать заседание Визенгамота полным составом? Да вам делать, что ли, нечего? К тому же, на процессе внезапно выплыли дементоры, к чему Фадж внезапно оказался не готов и не удержал лицо. Вообще, похоже, процесс готовился в спешке, и министр не знал ни о примененном Поттером заклинании, ни о стражах Азкабана, иначе не допустил бы огласки. Патронус не просто высшее, это ультимативно-светлое заклинание, в чем-то легендарное. Создав его после четвертого курса, Поттер невольно подтвердил свою репутацию положительного героя, тем самым превратив Министерство в темных гонителей.
С логикой у волшебников не особо хорошо, зато они назубок помнят древние легенды. Подсознательно они считают, что живут в сказке – у них есть для того основания. Если Поттер продолжит у них ассоциироваться со светлой, положительной, правильной стороной, то один факт его наличия обеспечит Дамблдору серьёзную поддержку.
Насчет дементоров. Старшие обсудили между собой и пришли к выводу, что в мире простецов они пребывать могут, если заранее хорошо подкормились и недолго. А уж если у них добровольный помощник найдётся… Так что, по мнению авторитетных волшебников, Поттер вполне может говорить правду.
Возвращаясь к суду в заключение хочу сказать, что прошел он для Министерства неудачно, став медийным поражением. Нельзя произвольно менять правила игры, нарушать закон в угоду моменту. Контроль над прессой не помогал, общественное мнение действия чиновников не одобряло. Словом, всё прошло настолько удачно для директора, что поневоле задумаешься – не с его ли подачи организовано?
Это лето у меня получилось сумбурным. Вроде бы событий нет, вместе с тем свободного времени мало, постоянно занят какими-то делами. То учусь, то снова в лесу учусь, то тренируюсь. Раз в неделю выбивался из общего ряда выходной, когда я мог куда-то сходить и встретиться с друзьями. К слову сказать, камин у нас в поместье всего один, причем расположен в пристройке к дому главы рода. Проход в покои хозяйки есть, но он достаточно длинный, а при необходимости всю пристройку можно легко снести без особого труда.
Каминная сеть пришла на смену отдельным порталам, прежде довольно распространенным. Если бы они были менее сложны в создании и стоили дешевле, возможно,
до сих пор бы конкурировали на рынке. Однако легкость изготовления и установки, а также демпинг со стороны Министерства привел к тому, что сейчас портальные переходы являются диковинкой, доступной только богатым людям. Или же тем, кто заботится о собственной безопасности – поговаривают, что камин, даже отключенный, при острой необходимости позволяет проникнуть в закрытый дом. Сожжение некоторых хорошо укрепленных поместий во время прошлой войны втихаря объясняли наличием у Темного Лорда сторонников среди министерских, умеющих активировать заблокированную связь.Так что, когда в Англии снова начнётся веселуха, наш камин по кускам разберут. Придется Коннору аппарировать в ближайшую крупную деревню и уже оттуда добираться на работу. Если, конечно, не уволится. Между прочим, всего у трети волшебников хватает силенок для аппарации, а регулярно используют её процентов десять из-за опасности расщепа. Поэтому способность к мгновенному перемещению – показатель принадлежности к своеобразной элите общества.
В утешение себе могу сказать, что страдал не один я. Судя по темным кругам под глазами, весь пятый курс Рейвенкло на каникулах не вылезал из-за парты. Отдохнули, называется. Мы даже на перроне не столько друг с другом здоровались, сколько торопились попрощаться с родными и найти свободное купе, где нас никто не будет беспокоить.
— Школа, наконец-то школа! – улыбался, словно блаженный, Артур.
— Что, тоже замучили?
— Так ведь пятый курс! СОВ на носу, половина народа на шестой курс не пойдёт. И дома дрючат, потому что половины нужного для семейного дела в Хоге не преподают. Ну и политика влияет – сам знаешь, что в стране творится.
В ответ на сентенцию я только кивнул. Мои родичи руководствовались теми же соображениями.
— Пойдём к девушкам или здесь кого подождём?
— Куда угодно, только не к барсукам! Ты видел, сколько народа меня провожало? – он демонстративно воздел руки к небу. – Шесть человек! И каждый хотел обнять, поцеловать, дать напутствие. Нет уж, дозу дружелюбия я на сегодня получил.
— Да, чего-то многовато с тобой людей пришло. В прошлые разы были только родители.
— Это дяди, братья отца с женами, у них какие-то дела в Лондоне. Заодно решили поностальгировать и меня проводить. У нас вся семья в Хогвартсе училась, да и сейчас, сам знаешь, кое-кто учится.
На данный момент клан Шелби в школе, помимо Артура, представлен слизеринкой-семикурсницей и девчонкой из нашего Дома, перешедшей на второй курс. Весь прошлый год Артур стонал, но за ней присматривал, даже с нашими девчонками о чём-то договаривался.
Дверь в купе внезапно отворилась и в открывшемся проёме показался Фриз. Он довольно улыбался:
— Всё-таки не послышалось! А я иду и гадаю – ваши голоса, не ваши!
— Привет, — мы обменялись рукопожатиями. – Чего не со своими?
— Йола захотела поболтать с Мораг, я не решился остаться единственным мужчиной в женском обществе и пошел искать вас.
— Да? – мне не потребовалось много времени, чтобы сложить два плюс два. – Малфой совсем невыносим?
— Как ты догадался? — улыбка Джеймса скисла, словно он уксуса хлебнул.
— Видел его на платформе, самомнение так и прёт. Похоже, на каникулах его дома накрутили и он считает себя заместителем бога.
— Малфой теперь наш староста.
— Видишь, практически угадал, — улыбнулся я. Обернулся к Артуру, — А у нас кто, не знаешь?
— Ну, раз не ты и не я, то методом исключения: либо Голдштейн, либо Бут. Ставлю на Голдштейна.
Старост, если есть возможность, выбирают из пятикурсников. Они уже достаточно авторитетны, чтобы их слушались, и вместе с тем ещё не вошли в «высшую касту», у которой свои интересы и цели в Хоге. Шести— и семикурсники, как я уже говорил, держатся обособленно. Таким образом, старостой мальчиков в этом году стал один из нас.