"Фантастика 2025-99". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Человек, сидевший передо мной, интенсивно переживал за свою репутацию. При этом у меня создалось странное впечатление, что ему крайне важно знать, кто выиграет войну, что сохранение доброго имени он связывает именно с военным успехом, с победой. Что ж, его первый вопрос подтвердил мои ощущения:
– Каков будет исход летней кампании?
Я сделала вид, будто не понимаю.
– Нет сомнений, что раньше или позже мы предпримем наступление на Восточном фронте. Чем оно окончится, к чему приведёт?
Хотела бы я знать!
Был июнь, липы в Берлине цвели – будто кипели, с них
– Извините, генерал, к сожалению, этот вопрос находится за пределами моих возможностей: я способна провидеть только личную судьбу человека, его семьи.
– Это – гарантия вашей безопасности, верно, фрейлейн? – раздражённо бросил собеседник.
Приняв вызов, я молча уставилась ему в глаза: моя позиция обозначена, ваше дело – принять её или уйти. Беспроигрышно: человек всегда поведётся на возможность узнать свою личную судьбу, увидев, что гадалка с ним честна и не стремится угодить любой ценой.
А генерал-то выдал себя с потрохами: он не только сомневается в успехе летней кампании – он почти не верит в этот успех!
Тем временем собеседник отбросил своё раздражение.
– Передо мной выбор. – Он трудно и медленно ронял слова и куски фраз. – Первое. Сохранить верность… Не так. Держаться прежнего курса жизни. Второе. Круто изменить курс, рискнуть всем. Так можно прийти к мучительной смерти, но можно заработать славу, благодарность – как минимум. Вопрос: что меня ожидает при выборе одного из путей – поражение и позор, славная гибель, жизнь и общественное уважение?
О втором варианте он говорил гораздо больше, чем о первом. Говорил так напряжённо и так горячился, что даже лицо покраснело от натуги. То есть первый вариант был ему неинтересен, а второй был связан с бурей желаний и сомнений.
Я почти поняла, о чём он! В это невозможно поверить! Невероятная удача? Провокация? Моя ошибка? Провокацию можно пока исключить: он искренен, и за ним никто не стоит. Он одинок, он даже с эгрегором… Точно! Его связь с фашистским эгрегором слаба. Он – сам по себе. Лишь бы не спугнуть! Чтобы вызвать его на большую откровенность, надо сделать вид, что смысл его речей ускользает от меня.
– Вы хотели бы, чтобы я сказала, какой из вариантов поможет вам сохранить жизнь?
Он досадливо поморщится, и я демонстративно поторопилась поправить себя:
– Или обрести славу? Это важнее?
Собеседник вздохнул. Неточность моих наводящих вопросов не вызвала его раздражения, а скорее заставила вновь задуматься.
– Ни то ни другое, дорогая фрейлейн Пляйс, не столь важно. – Он вдруг снова вспыхнул: – Важна репутация, доброе имя семьи. Уважают тех, кто сумел взять верх, победителей не судят, остальное – слюнтяйские бредни. Грош цена тебе, если не сумел верно угадать…
Он опять
осёкся, но подумал – отчётливее некуда: «к кому присоединиться».Теперь правильно было бы задать вопрос, какой же именно помощи он ждёт от гадалки. Но тогда он, вполне вероятно, очнётся и уйдёт, внезапно осознав, что гадалка не может сделать выбор и принять решение вместо него самого. Меня такой поворот не устраивает. Он почти на крючке, и надо немного поддёрнуть, чтобы не сорвался!
Я подержала достаточную паузу, чтобы хорошенько запомнить всё, им сказанное, и объявила «загробным» голосом, заведя глаза в потолок:
– Первый вариант совсем плох. Путь в никуда.
– Что? Разъясните!
Я пожала плечами. За этим его «вариантом» стояла пустота.
– Тлен, забвение, гибель тела и души… Ничего… Нет-нет, ничего иного.
– Что же, в первом варианте обязательно смерть? – переспросил собеседник недоверчиво. – Нет шанса выжить?
– Не знаю, – сказала я честно. – Там всё безжизненно… Бывают и живые мертвецы, – добавила шёпотом, как страшную тайну, то, что мне самой показалось зловещим. – Не знаю…
Чёткой информации больше не шло, и я решительно отрезала:
– Я всё сказала!
– Так. А другой вариант? – старательно смиряя командные интонации, спросил мой властный военный собеседник в штатском костюме.
А ну-тка, пусть уточнит! В принципе, я могла дать прогноз вслепую. Но хотелось вытянуть из генерала побольше информации. Я возвела на него глаза в немом ожидании, и он сам понял, что требуется уточнить формулировку:
– Незаметное, тихое… Я имею теоретическую возможность выйти на… Установить контакт с людьми… с определёнными людьми и… Определённого рода сотрудничество. Но выйдет ли толк? Даст ли сотрудничество тот результат, о котором я пекусь?
– Да. Результат – жизнь.
Удивительно ясные приходили ответы. Параллельно я и ловила информацию, приходившую из неведомых глубин мира, и расчётливо старалась запомнить все слова, произнесённые собеседником. Я должна передать их нашим как можно точнее, чтобы специалисты расшифровали и вскрыли стоящую за ними тайну, о которой я могу лишь смутно догадываться.
– Только моя жизнь – и всё? – насторожённо уточнил собеседник.
– Не знаю, чья! – Я позволила себе немного высокомерия и капризного раздражения барышни, которую замучили глупым переспрашиванием. – Жизнь, что вам всего дороже.
– Спасибо, фрейлейн Пляйс! – внезапно с чувством сказал собеседник.
Он просил разрешения ещё побеспокоить меня в будущем своими вопросами. Я согласилась, но у меня его «отобрали».
Что я поняла и считала тогда из его туманных речей?
Он предполагает, что «Великой Германии» в обозримом будущем придёт конец. Просто сложить за неё голову, следуя долгу солдата до конца, ему неинтересно. Не то чтобы страшно, а именно неинтересно. Он считает, что на этом пути не снискать ни славы, ни уважения. Он хотел бы оказаться на стороне победителей, потому что искренно считает достойной почёта и уважения способность угадать, за кем будущее. Он имеет возможность вступить в альянс с какими-то людьми, но не уверен, стоит ли делать на них ставку. Вот и всё.