ФАНТАЗИИ ОФИСНОЙ МЫШКИ

— К вечеру позвонил Меликханов, сказал, что прождал отца в условленном месте ровно час и что так дела не делаются, — продолжал Олег, — и что он умывает руки. Мама не находила себе места. Отец пропал, а через три дня надо было уезжать. Что было делать? Идти в милицию и рассказывать, что у него была с собой крупная сумма денег и драгоценности? А как доказать, что он не сбежал от семьи? К тому же нам не позволили бы уехать… И мама решилась — взяла нас с сестрой и самые необходимые вещи и села в самолет. Никаких известий от отца мы не имели, и мама уверилась, что он умер. У них были очень хорошие отношения, отец никогда бы не поступил с ней так подло — украл драгоценности, деньги и скрылся. Мы жили трудно, но сестре все же сделали операцию, и она поправилась. В последние десять лет я по делам много раз бывал в России. Мы с матерью часто говорили на тему о прошлом, и она призналась мне, что не вспоминает о тех драгоценностях, но хотела бы получить назад фамильный серебряный крест — он принадлежал еще ее прабабке, уцелел во всех войнах и революциях… Он дорог ей как память.

И вот я все это время наводил справки, завел знакомства среди ювелиров и наконец нашел человека, который видел этот крест. И кто, вы думаете, ему его продал?

— Меликханов… — пробормотала я и отметила удивленный взгляд Антона.

Он явно скучал, слушая длинный рассказ, и удивлялся моему серьезному отношению.

— Ясно, что этот гад заманил отца в ловушку, а там убил и ограбил — не смог совладать с собственной жадностью. И ведь как верно все рассчитал — что мать не станет поднимать шум, у нее было безвыходное положение! И теперь мы даже на могилу отца не можем сходить!

— Я знаю, где он лежит… — еле слышно сказала я. — Я вам покажу…

— Как? — Олег отшатнулся. — Откуда?

Я наклонилась к нему ближе и быстрым шепотом поведала всю историю, случившуюся со мной двадцать лет назад.

— Он закапывал там труп… вашего отца, оттого и всполошился так, когда меня увидел… Он и меня хотел убить, чтобы свидетелей не оставлять… Меня сторож спас. И если бы кто-нибудь сообразил тогда выслушать семилетнего ребенка внимательно… хотя вашему отцу это уже не помогло бы… А как вы узнали про деньги?

— Я долго искал крест и вышел на женщину, чей муж когда-то получил его в качестве взятки…

— Бывшая жена Самоцветова! — вскричала я. — Вернее, его вдова!

— Вы должны извинить меня, Женя, — серьезно сказал Олег. — Я не смог вам помочь в тот день, когда убили Меликханова. Сначала я хотел его напугать, чтобы он сам пошел в милицию и признался в убийстве.

— Бомжом притворялись…

— И не только это… — смутился Олег. — Но понял, что зря теряю время, — это не тот человек, у него совесть просто отсутствует. Тогда я решил с помощью люльки влезть в окно… видит бог, я его так ненавидел, что мог бы и сам убить. Но тут пришли вы и почему-то упали в обморок, а потом явился этот… Мотыгин, они стали ссориться… дальше вы знаете. Я успел только перетащить вас в сторону, чтобы вас не сразу заметили, а потом вылез и закрыл окно. Теперь все разъяснится, а Анна сказала, что вернет мне крест, только когда я найду эти деньги.

Итак, вы понимаете, что мне они очень нужны! — закончил Олег свое повествование и наклонился к саквояжу.

— Скотина! — подала голос Лариса, извивавшаяся на полу, безуспешно пытаясь освободить руки. — Ты еще не знаешь, с кем связался!

Олег не обратил на ее слова никакого внимания. Он взялся за сумку, но прежде чем поднять ее, щелкнул замком и открыл…

Лицо его вытянулось и побледнело.

— Ничего себе! — проговорил он, выпрямляясь. — Вот за чем все охотились! — И он громко расхохотался.

— Что там? — движимая любопытством, я подскочила к нему и заглянула в саквояж.

— Что там? — повторил за мной Антон и заглянул через мое плечо.

— Что там? — скрипя зубами в бессильной злости, пропыхтела Лариса, которой с полу ничего не было видно.

А там действительно было на что посмотреть. Саквояж был наполнен зеленовато-серой трухой, мелкими обрывками и клочками — тем, что когда-то, два года назад, было пятью миллионами долларов.

— Крысы… — догадалась я. — Не зря здесь работали дератизаторы… здесь и вправду пропасть крыс!

Затем я взглянула на Ларису, которая по-прежнему корчилась на полу, и добавила:

— Двуногие крысы охотились за этими деньгами, но четвероногие их опередили…

— Ну, ладно, — проговорил Олег, застегивая саквояж. — Думаю, учитывая новые обстоятельства, на этот саквояж больше никто не претендует?

— Во всяком случае, не мы! — Я переглянулась с Антоном.

— Тогда я его возьму… у меня появились кое-какие мысли. И разрешите откланяться, а то здесь скоро будет чересчур людно!

Олег юркнул в вентиляционный ход, втащил за собой саквояж и молниеносно закрыл за собой стеновую панель, так что со стороны могло показаться, что он просто ушел сквозь стену.

— Нам все это не померещилось? — проговорил Антон, оглядываясь. — Деньги, изжеванные крысами… супермен в камуфляже…

— Ну, вот это нам, по крайней мере, не мерещится! — Я показала на связанную Ларису.

— Сейчас же развяжите меня! — прошипела она. — Иначе вы очень пожалеете…

— Слушай, а что он такое сказал в конце? — повернулась я к Антону, не обращая внимания на ее бессильные угрозы.

— Что именно?

— Ну, насчет того, что здесь сейчас будет людно…

— Наверное, вот это…

Теперь и я отчетливо слышала приближающиеся шаги многих людей.

— Тогда нам надо отсюда быстро сваливать…

— Боюсь, уже поздно!

Действительно, из-за поворота коридора появилось несколько парней в одинаковых кожаных куртках. Я растерялась, не зная, чего ждать от их появления, но вдруг среди них заметила знакомое круглое лицо с детским румянцем.

— Это вы, майор? Как вы нас нашли?

— А вы что, и вправду думаете, что можно ночью пробраться в охраняемый центр и не засветиться в системе охраны? — Синицын усмехнулся. — Как только вы влезли в окно, на пульте вневедомственной охраны сработала сигнализация. А я заранее предупредил их, чтобы при тревоге из этого бизнес-центра они не выезжали на объект, а немедленно связались со мной… так что мое появление здесь вполне объяснимо. А вот ваше… солидные люди, работники банка, ночью, в таком виде…

Я вспомнила, что до сих пор облачена в защитный балахон, и расстроилась. Но поскольку, как известно, лучшая оборона — это нападение, я тут же набросилась на майора:

— А если милиция не занимается своим прямым делом? Если вместо того, чтобы искать настоящего убийцу, она преследует ни в чем не повинного человека? — Я покосилась на Антона и закончила: — Именно поэтому нам пришлось самим установить истину! Так вот, имейте в виду: Антон Степанович ни в чем не виноват, Меликханова убил Мотыгин, он тоже здесь, в офисе, без сознания… а вот она, Лариса Ивановна, — его сообщница…

— Ничего не докажешь! — прошипела Лариса. — Это только слова! И вообще, немедленно развяжите меня! Вы не имеете права! Я буду жаловаться вашему начальству!

— Можете жаловаться кому угодно, — спокойно проговорил Синицын, — но только я собираюсь вас арестовать за соучастие в убийстве гражданина Меликханова…

— На каком основании? — взвизгнула Лариса.

— Вот на этом! — Майор достал из внутреннего кармана видеокассету. — Вы не забыли, что здесь установлена видеокамера, которая зафиксировала ваше признание?