Фантом страсти, или Шестьдесят оттенков синего

Однако новоиспеченная хозяйка баварского замка ограничилась кратким:

– Так я буду ждать.

– Только, пожалуйста, в своей спальне.

– Я поняла.

– Но твое нетерпение меня радует.

Диана не успела ответить аналогичным комплиментом.

Дверь ванной комнаты закрылась, и резкий лязг внутренней задвижки дал понять настырной супруге, что своеобразная аудиенция закончена.

– Что же, Томас, милый Томас, – еле слышно прошептала супруга, не допущенная к гигиеническо-лечебному таинству. – И на этом спасибо.

Диана завязала махровый пояс.

Лишь одно оставалось загадкой: будет ли брачная ночь иметь хоть какое-нибудь приемлемое в смысле регулярности продолжение.

Кутаясь в халат, Диана направилась в свою, еще не обжитую, спальню.

Сколько раз в неделю будет наведываться супруг?

Фосфоресцирующие рыцари не выдавали общую мужскую тайну.

А то, чего доброго, будет исполнять свой долг разве что раз в месяц.

Диана присела на край своего ложа – увы, обреченного на отсутствие постоянного мужского пребывания – с заката до рассвета.

Или все ограничится первой брачной ночью, которая станет и последней?

Диана прилегла.

Вдруг Томас, ее Томас – хронический импотент, и замок в подарок – лишь жалкая компенсация за сексуальное бессилие?

Диана обняла подушку.

Но, несмотря ни на что, я должна сделать Томаса, моего Томаса, вполне счастливым.

Диана покрепче сжала веки.

А с регулярным сексом или без него – не имеет никакой разницы.

Засыпая, хозяйка крепостных стен, дюжины рыцарей, ухмыляющихся горгулий, зимнего сада, угрюмой библиотеки, великолепной кухни, совмещенной с роскошной столовой, желала хотя бы во сне получить или кунилингус на могильной плите, или коитус под чириканье кладбищенских птичек.

Молодой Ральф не подведет по сексуальной части.

Живой Ральф, а не призрак…

21. Боевая готовность

Диана, стоя обнаженной перед старинным трельяжем, решала трудную задачу: в каком нижнем белье встретить законного супруга.

Вот перед обоими Ральфами – настоящим и призрачным – она вполне могла предстать голенькой.

А как быть с мужем?

Диана припомнила инцидент в самолете, когда ее трусики превратились в желанный сувенир.

Былой сексуальный опыт, протекавший хаотично и беспорядочно, только запутывал ситуацию.

Диана закинула руки за голову, придавая грудям нужную объемность и возбуждающую упругость.

Механик из автосервиса лишил девственности юную смазливую дурашку, не утруждая себя раздеванием объекта минутной страсти.

Диана повернулась боком, разглядывая свой достаточно сексапильный и аппетитный силуэт.

Механик только спустил дурашке трусики до колен, а сам лишь расстегнул брюки.

Диана, невзирая на легкую прохладу, создаваемую кондиционером, прошлась вокруг балдахина.

Было так неудобно задирать ноги к ушам на заднем сиденье разобранного автомобиля.

Диана вернулась к зеркалу.

Потерять невинность – и при этом так и не увидеть мужского члена в натуральную величину.

Диана подмигнула отражению сдобной грации.

Только почувствовать там, где положено, упругую безжалостность и обжигающую напористость.

Диана снова напрягла груди, чтобы растревожить соски до нужной кондиции.

Как она тогда умудрилась не залететь?

Диана полуприсела, широко раздвинув колени.

И только рекламный агент просветил, что надевание презерватива на прямостоящий член – это прерогатива слабого пола.

Диана выпрямилась.

Кстати, рекламный агент всегда начинал веселую ночку с совместного принятия душа.

Диана повторила обход ложа предстоящей любви.

Ну и, разумеется, до самого рассвета они кувыркались абсолютно голые и даже завтракали в чем мама родила.

Диана распахнула шкаф, забитый бельем от лучших европейских кутюрье, – бельем, готовым к носке, бельем, конечно же идеально подобранным под ее фигуру.

Рекламный агент в полной мере дал оценить единственное свое достоинство – то сморщенное и вялое до уморы, то большое и напряженное до восторга.

Диана выбрала из всего белья голубые трусики с алыми розочками.

Томас, ее Томас конечно же не уподобится вульгарному и неотесанному механику.

Диана, надев трусики, опробовала сей интимный предмет туалета новобрачной на легкость снимания.

Предстать совершенно голой – это значит оскорбить супруга: как-никак, даже такой бзик, как фетишизм, требует уважения.

Диана укомплектовала свой постельный вид полупрозрачным лифчиком.

Томас, ее Томас должен хотя бы чуток потрудиться над распростертым в ожидании ласки телом.

Диана изобразила перед трельяжем одну из наиболее сексуальных поз.

Всем своим видом она показывала, что готова соблазнить даже самого холодного из снеговиков, даже самого равнодушного к земным страстям призрака, даже самого не уверенного в собственном потенциале мужа…

22. Ночное разочарование

Только Диана закончила эротико-бельевые приготовления, как башенные часы натужно пробили три раза.

И тотчас же, без предварительного стука в дверь, вошел Томас, ее Томас.

Пожилой джентльмен в темном проеме напоминал материализовавшееся привидение.

Диана, узрев оригинальный наряд экстравагантного супруга, едва удержалась от сногсшибательной реплики о маразме, который крепчал.

Томас, ее Томас вырядился для первой брачной ночи в фланелевую ночную рубашку до пят, и к тому же белую, как саван.

Диана от неожиданности сотворила глупейший книксен, который не произвел на уравновешенного мужа никакого действия.

Супруг приблизился.

Оглядел молодую жену, готовую ко всему.

И начал командовать тоном занудного педанта, ценящего во всем только правильное и полезное:

– Ложись, милая, вот сюда.

Диана исполнила приказ с ретивостью истового новобранца.

– А теперь давай-ка обе руки.

Устраиваясь на подушке, Диана только сейчас заметила, что в стену вделаны специальные медные кольца для наручников.