Фараон
Шрифт:
Гуротас развел руками с улыбкой смирения, которая была одновременно печальной и гордой.
– ‘Ты снисходительна ко мне, моя любимая дочь, - ответил он.
Гуротас охотно позволил нам выбрать сотню лучших воинов с сорока колесницами и лошадьми; к ним мы добавили Батура, Наслу и полдюжины других воинов, знавших Аттерика Туро и узнающих его, если увидят снова. Затем Серрена и я обсуждали, как мы могли бы попасть в Луксор в самые кратчайшие сроки . Естественно, решающим фактором была скорость течения Нила, которая противоречила бы нашему направлению движения, если бы мы взяли корабль из дельты в Луксор. В это время года на этом участке реки течение почти такое же, как у человека при быстрой ходьбе. Это означает, что он уменьшит скорость лодки вдвое. Однако лодка могла бы плыть и днем, и ночью. Лошадь с всадником
Ветер дул с севера и днем, и ночью, наполняя наши паруса и толкая нас против течения, но все равно на плавание и греблю уходили долгие часы и дни, пока рано утром я не взобрался на вершину бизань-мачты и сквозь речной туман не разглядел стены Сада радости на холмах над рекой. Час спустя мы пришвартовали наш маленький флот у главного причала Луксорских доков, и мы с Серреной сошли на берег с полудюжиной людей; все мы, но особенно Серрена, были переодеты. Мы не были уверены, добрался ли Аттерик до города раньше нас. Если бы он это сделал, то это открыло бы все виды неприятных случайностей. Существовала даже отдаленная возможность, что он смог бы вернуться в город.
Однако, когда мы подошли к главным воротам, они уже были открыты, и казалось, что дела идут как обычно. Я даже узнал трех или четырех охранников. Все они были людьми Венега. Сразу стало ясно, что Аттерик и его банда ренегатов еще не прибыли с севера, но я знал, что они не могут быть очень далеко позади нас.
Городская стража была рада меня видеть. Когда я попросил Серрену снять маскировку и показать им свое лицо, они сразу же узнали ее. Вне себя от восторга, они пали ниц к ее ногам. Мне пришлось дать им несколько крепких пинков, чтобы они встали на ноги и сопроводили нас в апартаменты Венега в золотом дворце. Венег тоже был повергнут в восторг внезапным появлением царицы. Мне пришлось резко напомнить ему, что Аттерик и банда его злодеев не отстают от нас.
Четыре часа спустя, когда колесницы Аттерика наконец прибыли в Луксор, городские ворота были закрыты и заперты на засов, а верхушки стен опустели. В городе воцарилась гулкая тишина. Он и его свита осторожно остановились кучкой на расстоянии длинной стрелы от главных ворот. Совершенно очевидно, что всю дорогу от Абу-Наскоса они ехали очень быстро. Те из их колесниц, что уцелели в пути, были пыльными, побитыми и сильно потрепанными. Я насчитал сорок новых повозок, покидающих гарнизон Абу-Наскоса, каждая из которых была запряжена пятью лошадьми в отличном состоянии. Теперь число колесниц сократилось до двадцати девяти. Одиннадцать из них, должно быть, потеряли колеса или сломали оси и были брошены на дороге. Запасные лошади были согнаны в свободную кучу возничими, которые были лишены колесного транспорта. За прошедшие дни они сильно похудели. Их плащи были грязными и жесткими от пыли. Четверо или пятеро из них ранены и хромали.
За городскими стенами люди Венега стояли на своих постах. Большинство из них стояли на верхушках стен, но по моему приказу держали головы подальше от парапетов. Остальные толпились за городскими воротами, вне поля зрения, но готовые к вылазке по моему приказу.
Аттерик Туро, очевидно, не ожидал встретить сопротивление. Он благополучно оставил город в руках генерала Панмаси. Теперь он почти наверняка ожидал, что Панмаси выскочит ему навстречу. Когда он этого не сделал, Аттерик сразу насторожился. Подозрительность глубоко укоренилась в его натуре. И поскольку я знал его так хорошо, это заразило мое собственное мышление. Я понял, что совершил ошибку, приказав своим людям держаться подальше.
‘Ты видишь Аттерик ?- Спросил я Серрену, которая лежала рядом со мной на крепостном валу Луксора и смотрела в ту же нишу парапета.
‘Пока нет. Здесь слишком много пыли и движения, - ответила она. ‘И они слишком далеко.’
Люди Аттерика нервно переминались с ноги на ногу, ожидая его приказа приблизиться к городским воротам. Ситуация постепенно
переходила в тупик.Я увидел, что большинство колесничих Аттерика из-за жары в это время дня сняли свои бронзовые шлемы и нагрудники. Я прикрыл глаза ладонями и пристально посмотрел на группу, пытаясь узнать кого-нибудь из них. Внезапно один из них поднял шлем обеими руками, готовясь надеть его на голову. В то же мгновение его конь повернулся под ним, и солнечный свет ударил прямо в его поднятое лицо.
Я схватил рукой Серрену.
– Вот он!’
‘Ты не должен наказывать меня за это, - запротестовала она. Иногда, когда я волнуюсь, я забываю, насколько я силен. Однако у меня не было никаких сомнений. Это был настоящий Аттерик, и его подозрения были основательно возбуждены нашей неспособностью показать себя. Он снова приготовился бежать. Я поднялся на ноги со стрелой, вложенной в лук. Я знал, что дальность стрельбы была очень большой, а он был движущейся мишенью. Он крутил головой своего скакуна и в то же время подхлестывал его шпорами. Расстояние было слишком велико, но я пустил стрелу. Я наблюдал, как она поднимается в небо, а затем начинает падение. Это выглядело так хорошо, что я подумал, что по крайней мере собираюсь его ударить, и тихо ликовал. Но тут я почувствовал, как внезапный порыв ветра поцеловал меня в щеку, и увидел, как стрела поднялась в потоке воздуха и пролетела над его головой. Он пригнулся, услышав, как она пролетела так близко, и прижался к шее своего коня. Остальные всадники и их лошади сгрудились вокруг него, и они поскакали на восток, направляясь в сторону рифтовой долины и Красного моря.
Я встал и смотрел на облако пыли, пока оно не рассеялось, а потом крикнул Венегу: "Как скоро ты дашь мне сотню всадников, чтобы я следовал за Аттериком?’
Венег ответил не сразу, но вскочил на ноги и побежал ко мне по дорожке. Выражение его лица было обеспокоенным. ‘Ты собираешься преследовать Аттерика?’
‘Конечно.- Я услышал рычание в своем собственном голосе. Я ненавижу глупые вопросы.
– Но он направляется прямо на территорию Шушукана. Ты не посмеешь последовать за ним только с сотней человек. Вам понадобится армия за спиной, прежде чем вы попытаетесь это сделать.’
– Шушукан?- Я немного смягчил тон своего голоса. ‘Никогда о таком не слышал. О ком или о чем ты говоришь?’
‘Я должен извиниться, господин Таита. Я должен был объяснить более ясно. Сам я узнал о них только несколько недель назад. Это племя отщепенцев и преступных изгоев. Они живут вне цивилизации и ограничений.- Он умиротворяюще развел руками. ‘Я предлагаю обсудить это, прежде чем принимать поспешное решение, милорд.’
‘Если Аттерик едет прямо на их территорию, а они такие злые, как ты их описываешь, то эти шушуканские твари наверняка позаботятся о нем для нас. Это избавит нас от многих неприятностей. Я улыбнулся, но Венег снова покачал головой.
‘До меня дошли слухи, что Аттерик сам является вождем Шушукана и основателем их движения. Неудивительно, что его называют человеком с пятьюдесятью лицами.’
Серрена внимательно слушала наш разговор, но теперь она заговорила: "Я не понимаю, почему Аттерик пошел на такие крайности. Конечно, как фараон Египта, он обладает абсолютной властью и властью над всеми?’
Я отрицательно покачал головой.
– Только над хорошим. Но даже фараон не имеет права распространять зло. Если он правит как Фараон и в то же время является хозяином Шушукана, то в его распоряжении есть как добро, так и величайшее зло.’
‘Как это умно с его стороны!
– она говорила серьезно, но глаза ее сверкали, как у львицы, почуявшей добычу.
– Вы, конечно, закрыли для него хорошую сторону. Вы лишили его доступа в Луксор и другие прекрасные города этого самого Египта. Вы заперли его там, где он должен быть, имея доступ только к Шушукану.’
‘Мы должны узнать все, что можно, об этом месте зла, - решил я. ‘Мы должны послать наших шпионов, чтобы узнать все о преступниках. Кто там правит и держит власть; кто издает законы – хотя, возможно, нет законов в такой среде, как та, которую создал Аттерик.’