Фаргал. Трон императора

Ужасало то, что атака происходила в полном молчании. Только звон металла, хруст и тяжелое дыхание людей. А сами твари, казалось, даже не дышали. Хотя были живыми, если из их ран лилась кровь.

Врагов оказалось не меньше трех десятков, и лишь одно преимущество было у людей: быстрота! Чудовища двигались куда медленнее, чем воины. Это удивило бы Фаргала, будь у него время удивляться.

Груды тел громоздились вокруг, но твари продолжали напирать, не обращая внимания на потери. Люди отступили… Теперь они сражались, почти касаясь друг друга плечами…

И вдруг все кончилось.

Три воина стояли с опущенными мечами, переводя дыхание. А вокруг не осталось ни одного чудовища, способного нападать.

— Нам повезло! — проговорил Люг. — Ловить их в такой темнотище — сущее мучение! А так — дело сделано, и никаких забот!

— Все целы? — спросил Фаргал.

— Да! Похоже на то! — откликнулись его соратники.

— Разве это бойцы! — воскликнул Люг. — Просто ходячие… дрова!

— Ладно, ладно, — пробормотал царь. И вдруг вспомнил:

— Маг!

Как удачно вспомнил. Человек. А в этой компании один лишь колдун мог быть назван человеком (насколько можно назвать человеком колдуна), и он уже начал подавать признаки жизни.

— Заткни ему рот, вождь! — велел царь, схватив чародея за руки.

Пока сокт запихивал подвернувшуюся тряпку в рот чародея, тот очнулся, замычал, дико завращал глазами.

— Подержи-ка! — Фаргал передал Шотару левую руку колдуна, наступил лежащему на живот.

Тот вырывался с крайним ожесточением, но Фаргал был сильнее раз в пять.

Хрустнула кость. Глаза мага налились кровью, мычание стало еще громче, он дергался под коленом царя, как придавленная ящерица. А Фаргал совершенно спокойно, один за другим переломал все пять пальцев правой руки чародея. А потом то же проделал с левой рукой.

— Обыщи его, вождь! — приказал он сокту.

Тот с рвением выполнил приказ.

Вскоре горка предметов, от которых лучше держаться подальше, громоздилась на земле. Люг, смысливший в магии побольше, чем император Карнагрии, оглядел их один за другим, три отложил в сторону, остальные забросал ветками, достал трут, кремень с кресалом.

Шотар по собственной инициативе скрутил руки и ноги чародея ремнями, третьим же обвязал голову, чтобы маг не выплюнул кляп.

— Я прихвачу одну из тварей! — сказал Люг, вскидывая на плечо труп.

Шотар поднял с земли связанного мага.

Их кони прибежали на свист хозяев. Но Фаргалу пришлось подержать жеребца сокта, пока тот пристраивал у него на шее тело монстра. Конь храпел, рвался, и только исполинская сила Фаргала помогла Люгу закончить дело. С магом было проще.

Дорога назад показалась легче и короче. Уже через час воины были в лагере.

Семеро мужчин собрались в палатке Шотара. Сам хозяин, царь, Бехер, Люг и два мага: Мескес и Бауран Семиглаз. Третий маг, Сабатонис, караулил снаружи: дело рискованное. Потому и избран шатер Шотара, а не царский.

Собственно, мужчин в шатре было восемь. Посередине, прямо на земле (ковер предусмотрительно убрали, чтобы не загадить), рядом с трупом убитой твари, привезенной соктом, валялся пойманный чародей. И свирепо пялился на своих мучителей.

Мескес начал с твари. Потыкал неизменной костяной палочкой, посыпал какой-то желтой дрянью, постучал ногтем по оскаленным острым зубам. Наконец задрал твари плащ, чтобы убедиться в отсутствии признаков пола.

— Нежить! — констатировал он.

И утратил к трупу интерес.

Темное лицо мага, с острым носом и черными, выкаченными — то ли от природы, то ли от волнения — глазами, заставило Мескеса задуматься.

Выпрямившись, он пропел заклинание, силой Яго возвращавшее змеелюдям-оборотням исконный облик.

Браслет на запястье Люга немедленно запульсировал.

— Ты уж нас совсем за тупиц считаешь! — проворчал сокт.

Маг не ответил. Он изучал пленника.

Наглядевшись сполна, Верховный чародей повернулся к Баурану.

— Да? — спросил Мескес.

— Определенно! — согласился Семиглаз.

Мескес взялся за кисть одной из связанных рук

колдуна.

— Я для верности переломал ему пальцы! — сказал Фаргал.

— Дело прошлое, государь! Он их уже срастил!

— Каков! — покачал головой сокт. — Но мы повторим, раз ему понравилось!

— Ни к чему!

Мескес достал из кошеля две тонкие нити, перевязал ими пальцы колдуна, пошептал.

Маг задергался, замычал.

Шотар пнул его ногой.

— Лежать!

— Вот и хорошо! — промурлыкал Мескес. — Люг! Вынь-ка кляп у него изо рта!

— Не опасно? — осторожно спросил Бехер.

— Мы проследим, Алый! — басом откликнулся Семиглаз. — А то как же он с вами говорить будет?

— А будет? — поинтересовался Бехер, к колдовству, колдунам, чарам и даже к своим, царским магам относившийся с опаской.

— Заговорит! — свирепо заявил Шотар. — Или я ему шкуру спущу от шеи до задницы! Да солью присыплю, чтоб получше сохранился!

Колдун, которого как раз освободили от кляпа, злобно засмеялся.

Как ни странно, Мескес присоединился к нему своим дребезжащим хохотком.

— Ну, капитан! — укоризненно произнес Семиглаз. — Что ж он тебе, разбойник? Ему твои пытки, что девке — щипок! А кожу он себе новую нарастит раньше, чем ты коня вычистишь!

— Особое отношение! — Мескес поднял узловатый палец. — Слуга Аша пред нами!

— Вот как? — Шотар подошел поближе. — Может, добить его — и дело с концом? Или его и прикончить нельзя?

— Убить можно всякое создание, что на свет родиться несчастье имело! — сказал Верховный маг. — Даже вот это! — Он указал на труп монстра. — Нам же с братом моим по ремеслу крайне любопытно узнать о твари, что послал на тебя, государь, этот чародей! А уж тебе, я мыслю, желательно узнать, зачем черная душа сделала сие?

— Тебе придется остаться при своем невежестве, червь! — прошипел чародей.

Бауран тут же оказался рядом, поднял руку.

Но Мескес покачал головой.

— Пусть поговорит! — произнес он добродушно. — По его разумению я и впрямь червь, ибо не властен вызывать демонов! Зато… — Он шагнул к колдуну. — Я властен натравить на тебя твоих собственных демонов, черная душа!