Фармацевт

– Понимаешь, Витя, мы такой настойки чистотела, наверно литр перемазали и все без толку, – сообщил он.

– Не знаю, где вы её покупали, поэтому ничего говорить не буду, а эту настойку делала еще баба Груня, так, что бери и не возникай, – заметил я.

– Сколько она стоит? – поинтересовался собеседник.

– С будущих родственников денег не беру, – сообщил я.

– Так не пойдет, – не согласился вероятный отчим. – Если взять задаром, то и пользы от лекарства не будет. Так, что держи три рубля. Пригодятся.

Бережно убрав флакончик во внутренний карман пиджака, Костя выбрался из-за стола и начал собираться на работу.

Я ж тем временем достал из ящика с инструментом отвертку, долото и киянку, замок в двери кроме меня никто не поменяет.

Через час я, с сознанием выполненного долга отправился на учебу. Хотя спать хотелось не по-детски. Работать психологом в ночную смену крайне утомительно и вредно для моего здоровья. Бодрило только осознание того, что мои труды в какой-то мере помогут найти взаимопонимание между мамой и нашими возможными родственниками.

Глава 21

Первым уроком у нас был латинский язык. Обычно он проходил у нас спокойно. Людмила Викторовна, преподающая этот предмет, отличалась флегматичным характером, поэтому во время урока казалось, что она витает, где-то в облаках. Но, сегодня она вела себя немного странно. Выражалось это в том, что она чаще, чем обычно, кидала взгляды в мою сторону.

– Витька, ты заметил, что Вобла на тебя все время смотрит, – шепнула мне Ирма. – С чего бы это?

Прозвище Вобла перешло в нашу группу от старших курсов и удивительно точно передавало облик учительницы.

– Заметил, – шепнул я в ответ, сам заинтригованный этой ситуацией. – Понятия не имею, чем я её заинтересовал.

После того, как прозвенел звонок, Людмила Викторовна обратилась ко мне.

– Виктор, задержитесь, пожалуйста.

Это была еще одна фишка с её стороны. Учительница всегда обращалась к нам на вы, в отличие от других преподавателей, беззастенчиво тыкающих всех студентов от первого курса, до четвертого.

Девчонкам до ужаса хотелось узнать, о чём мы будет говорить, но Людмила Викторовна дождалась пока в классе никого не останется, кроме нас двоих.

– Как-то странно я себя чувствую, – призналась учительница. – Никогда еще к студентам с такой просьбой не обращалась.

– Людмила Викторовна, – эта перемена всего пять минут, мне еще в другую аудиторию надо попасть, – напомнил я.

– Да, да, конечно, – спохватилась женщина. – Я совершенно случайно узнала, что вы помогали бабушке в приготовлении настоев трав и прочих снадобий. У моей сестры сейчас весеннее обострение псориаза. Очень тяжело переносит на этот раз. Из официнальных лекарственных форм ничего не помогает. Может, вы, Виктор, сможете чем-нибудь помочь, посоветовать?

– Началось, – обреченно подумал я. – Женский коллектив – страшная сила. Никаких секретов в нём не может быть по определению.

– Людмила Викторовна, понимаете, я действительно помогал бабушке. Но она мне ничего особого не доверяла. Так, что не знаю, чем я могу вам помочь.

– Да, я, в общем, особо и не надеялась, – вздохнула учительница, – Хотя, сами понимаете, утопающий за соломинку хватается. Просто, тяжко смотреть, как Лена мучается, а сделать ничего не могу.

Пока она говорила, уколы совести становились все острей, и когда по щеке Людмилы Викторовны скатилась одинокая слезинка, я не выдержал.

– Вы знаете, после бабушки остались кое-какие настойки и микстуры. Я сейчас пытаюсь их рассортировать. Если найду что-нибудь подходящее, сразу принесу вам. Естественно, гарантировать полное исчезновение симптомов болезни не могу, могу только пообещать, что хуже от бабушкиных микстур не будет.

– Спасибо, – поблагодарила меня преподавательница, смахивая непрошенную слезинку. – Да мы и сами особого эффекта не ждем. И так перепробовано все можно и нельзя. Но если станет хоть чуточку лучше и то дело.

Не успел я зайти в аудиторию, как прозвенел звонок. Благодаря этому ко мне никто не приставал и не выспрашивал, чего хотела от меня Людмила Викторовна.

Но от вопросов соседки по столу уйти не удалось.

– Витька, чего от тебя Вобла хотела? – спросила Ирма, сразу, как мы уселись рядом друг с другом.

– Ничего особенного, – отмахнулся я. – У неё вопросы появились по статье в стенгазете и уточняли дату зачета.

– Врешь, наверно, – с подозрением глянула на меня девушка. На этот вопрос я только молча пожал плечами, как бы намекая, мол, понимай, как знаешь.

На второй перемене я забрал трудовую книжку из портфеля и отправился в канцелярию. Открыв дверь, увидел, как Роза Павловна восседая на своем месте, активно общалась с коллегами по работе.

Стоило мне войти в кабинет, как все три дамы склонили головы над какими-то записями, показывая, как они усердно работают.

Отдав Розе Павловне трудовую книжку всего с двумя записями о приеме и увольнении из больницы, я поспешил уйти, мотивирую тем, что опоздаю на урок. Боялся, что опять кадровичка начнет приставать с просьбами, сварить приворотное зельё. Как ни странно, никаких просьб от неё не последовало. Видимо, не хотела говорить о таких материях при свидетелях. Ну, что же, тем лучше для меня.

Но на этом визите мое общение с руководством не закончилось. Перед последним уроком меня срочно вызвали к директору.

Дмитрий Игнатьевич был не один, в кабинете присутствовал еще и столяр-плотник Светлов. Хотя по его поведению трудно было понять, кто из этих двоих мужчин является главным.

Ну, учитывая подноготную столяра, была понятна его фамильярность с работодателем.

Зайдя в кабинет, я демонстративно помахал рукой, разгоняя облако сигаретного дыма.

– Дмитрий Игнатьевич, плохой пример подаете подрастающему поколению. – поздоровавшись, шутливо спросил я.

– Видал, Иванович, какие у меня кадры учатся, еще первый курс не окончил, а никакого уважения не имеет к возрасту и должности, – ухмыльнулся Москальченко.

– Нет, Игнатьич, ты в корне неправ, – заметил Светлов. – Мне студент понравился, основательный такой парень, хотя сразу видно, себе на уме.

Москальченко глубокомысленно кашлянул.

– В общем, так, товарищи, молодой и пожилой, ставлю вам задачу, привести в порядок Ленинскую комнату. Через две недели у нас сессия. Выпускные экзамены у последних курсов. Из Минздрава будут проверяющие, из Минобра, а у нас в Ленинской комнате конь не валялся.