Фартлек. Игра со скоростью

– А-а, черт. Зараза, – вскидываю глаза на Саню. Мой лучший друг и хозяин этого места смотрит на палец, а потом обтирает его о грязные рабочие шаровары, оставляя кровавые следы.

– Порезался? – морщусь.

– Да, черт. Не пойму, почему не идет. Вроде с размером угадали, – разглядываю голый торс друга, поблескивающий от пота. Сашка смотрит задумчиво на мой Кавасаки и вертит в руках новую светодиодную лампу для фары.

– Не смотри на меня так, – швыряет в меня выпачканную в масле тряпку.

– Как? – хохотнув, ловлю двумя пальцами и бросаю обратно.

– Как на всех мужиков, с которыми ты еще не успела переспать.

Это правда.

Когда мы познакомились с Саней три года назад, мы одновременно почувствовали какую-то родственную связь. Нам было хорошо и хайпово вместе, и мы чуть было не переспали. Но вовремя поняли, что, если перейдем эту черту, дружбы между нами больше не будет, а она – единственная настоящая и дорогая вещь в моей жизни.

За три года мы стали друг другу, как брат и сестра. Но периодически, меня прикалывает подтрунивать над другом, предлагая ему со мной разок перепихнуться!

– Фу, Сань, заткнись! Ты же семья, а в семье не место инцестам.

– Помни об этом, – наставляет на меня указательный палец. – Так, давай попробуем еще разок.

Саша вновь склоняется над моим Кавасаки, пытаясь установить долбанную фару.

Полный апгрейд моего спортбайка – дело Сашкиных рук. А они у него золотые, смазанные моторным маслом. До него мой японец был куском железа, сейчас – это офигенный прокаченный монстр.

В этом гараже, являющимся родным пристанищем большинству байкеров, апгрейдились самые крутые спортбайки нашего города. Этим Саня и зарабатывает себе на жизнь. В его гараже мы и познакомились, когда мне посоветовали супер мастера по ремонту и обслуживанию мотоциклов.

– В субботу встречаемся у Храма. Покатаемся, потом ко мне, – напоминает мой друг.

Тусовки у Сани бывают чаще, чем количество выходных дней в неделе.

– Я помню. Сань?

– М-м? – пыхтит друг и поднимает на меня глаза. Хорош, гаденыш. Эти ресницы его длиннющие сводят с ума.

– Попробуем вили? (1) – умоляюще хлопаю веками.

– Алис, нет, – жестко обрубает друг. – Не проси. Отлегло от задницы и забылось?

– Зануда ты, Малеев, – фыркаю и обиженно складываю руки на груди.

– Я не собираюсь собирать твои кости по асфальту, – рявкает Саня. – В последний раз мало было?

Вообще – то нет. У меня только недавно отцвёл синяк на заднице.

– И что, я теперь никогда не научусь делать вилли, папочка? – ехидничаю.

– Когда я точно буду уверен в тебе, тогда попробуем. Сейчас же в тебе полно амбиций и необоснованной самоуверенности. Байк не прощает ошибок, ты ведь помнишь?

Корчу другу рожу и показываю средний палец. Философ хренов. Наш мото-отец в мото-семье.

– Лучше расскажи, как твои успехи в плавании? – друг вытирает руки о грязную тряпку и подходит к маленькой самодельной раковине, над которой висит пластиковый резервуар с водой.

– Успехи? – вспоминаю о сайте, на котором в корзине остались неоплаченные товары. – У меня еще ни одного занятия не было, – огрызаюсь.

Мой мозг подкидывает фигуру неотёсанного грубияна, похожего на огромного дикого гризли. Мои скулы сводит гневом, когда вспоминаю наглую рожу, выкинувшую меня из бассейна, как водоросль.

Друг вопросительно выгибает бровь зная, что, как минимум, одно у меня должно было быть.

– Ага! Тренер мне придурочный достался.

Ну ничего. Завтра я принципиально приду на чертовы занятия. И даже не для того, чтобы научиться держаться на воде, а чтобы позлить этого мужлана.

Нажимаю «оплатить покупки» и мерзко улыбаюсь.

Вы хотели видеть меня в плавательной шапочке, Андрей Валерьевич?

Тогда готовьте спасательный круг, Алиса Коваль объявляет морской бой!

(1)

Вили —

это трюк, заключающийся в езде на мотоцикле на одном заднем колесе.

Глава 5. Андрей

Этот воротник форменного поло раздражает кожу на шее, пропитанную хлоркой. Провожу ладонью по затылку, стирая влажные капли пота. Меня душит этот воротник, но правила Комплекса, которые были разработаны совместно со мной, обязывают ношение форменного спортивного костюма: эластановые шорты или трико и белая футболка-поло с логотипом Комплекса.

Вхожу в бассейн, выхватывая своих пацанов, дуркующих у стартовой тумбы. Это самая старшая группа пловцов и самая проблемная. Подростковый возраст, когда гормоны диктуют тебе забить на спорт и вкусить прелести молодости или, наконец, определиться с тем, что тренировка – твоя единственная и любимая подружка. А помочь разобраться в себе и в своем хочу-не хочу ребятам помогает жена Макса, Александра, наш штатный психолог.

– Андрей Валерьевич, здравия желаем! – смеясь, выпрямляются парни, когда замечают меня.

– Вольно. Здорова пацаны. А где Пряхин? – прохожусь по лицам ребят.

– У него отит, – хохотнув, сообщает Рогозин.

– Сегодня отит. А на прошлой неделе что было? Понос? – смотрю каждому в глаза.

Пацаны ржут, а мне не до смеха. Это как раз то, о чем я говорил. Илья Пряхин, толковый перспективный парень, рубит свое спортивное будущее на корню. В последний месяц он переболел всем придуманным говном, каким только можно. У него родственница в поликлинике работает и спонсирует его справками. Придётся снова в гости наведаться. К Саше он принципиально не ходит, типа западло реальному пацану, чтобы в его башке копались.

– Так. Ясно. Кистевые лопатки (1) берем, – киваю в сторону открытого стенда с профессиональным снаряжением.

– У-у-у… – гудят мои оглоеды. – Фартлек? (2)

– Он самый. Тёмыч, че стоим, кого ждем? – рявкаю на пацана. Нервозность зашкаливает. То ли долбанный воротник так упорно раздражает, то ли стрелка часов, приближающая время занятия со стервой. Даю руку на отсечение: она не придет, но откуда-то изнутри я ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы она пришла. Черт его знает, что за метаморфозы такие.

– Какие брать? – бурчит Артем, скосив недовольную физиономию. Вот еще один пример подросткового протеста. – Колобашка нужна? (3)

– Тема, у тебя какие-то проблемы? Самые маленькие берите. Без поплавка сегодня.

– Нет у меня никаких проблем, – бубнит себе под нос.

– А че сопим тогда? Резче давайте, – хватаю свисток, болтающийся на пупке, и даю команду.

– Пацаны, слушай сюда. Сегодня работаем 1600 метров. Да, Тём, да, – перевожу внимание на растущего бунтаря, замечая его очередное недовольство, – но, если тебя что-то не устраивает, здесь никто никого не держит, – показываю в сторону двери. Пацаны замолкают и смотрят на меня с удивлением. Обычно Андрей Валерьевич – добрый папа, жестить у нас по части Филатова. Но сегодня, кажется, проблемы с самоконтролем у меня, что нехило напрягает. Снова смотрю на время. Без одной минуты. – Итак, 1600 метров кролем. Начинаем со свободной сотки, следующую – раскатываем. Интервал отдыха плывем ниже критической скорости. Всё понятно?