Фатум

– Хм, – девушка сощурилась, заправила мешающие пряди за уши и задумчиво проговорила:

– В этой жизни все мучаются. Если не всегда, то время от времени. Мы живём в очень жестоком мире, – она вытянула руки перед собой, – видишь, мой маникюр красноречивее слов. Мы как фигуры на шахматной доске. И когда партия перейдёт в эндшпиль, не каждая пешка сможет стать ферзём.

– И это совсем не восхитительно, – Лавр обожал жонглировать этим словом. – Но знаешь, иногда кажется, что у других всё иначе…

– Легко только там, где нас нет, – перебила Алиса.

Лавр обхватил руками голову. Растрёпанные светлые волосы торчали теперь в разные стороны. В представлении девушки-прозаика настоящий поэт выглядит именно так: немного неуклюжий, задумчивый и очарованный, с охапкой светлых запутанных кудрей и вечно удивлёнными глазами, похожими на морские волны.

– Да уж. Сразу вспоминается строчка из моей любимой песни:

…во сне я вижу дали иноземные,

где милосердие правит, где берега кисельные 3 .

3

Oxxxymiron. Где нас нет.

Алиса потрепала юношу по голове; сейчас он напоминал ей испуганного соседского пуделя.

– Именно поэтому, мой дорогой Лавр, я люблю жить. Я слишком сильно люблю жизнь, чтобы от неё отказываться, – она внимательно разглядывала смущённое лицо поэта, опёршись подбородком на сложенные руки.

И в эту минуту Лавру кажется, что сама вселенная носит брекеты и улыбается, сбивая случайного наблюдателя с ног потоком сияющего света. Ещё немного, и планета зальётся смехом; невозможно сопротивляться зарождающейся мелодии и не поймать её ритм.

Поэтическая дуэль проводилась в школьной библиотеке; это место Алиса называла островком счастья. Женщина в жёлтом платье с толстыми косами на макушке была первым человеком, которого девушка встретила в «Фатуме». Спустя несколько минут они уже пили душистый чай с розмарином и имбирём, и Татьяна Валерьевна рассказывала новой знакомой забавные истории. Вечно у этих поэтов что-нибудь случается: кто-то устраивал в общежитии настоящий погром, тоскуя по несчастной любви; кто-то залезал в библиотеку по ночам через окно, потому что якобы не мог писать стихи в другом месте. Случались и такие поэты, которые выносили в коридор письменный стол, забирались на него, обязательно в нелепой одежде или попросту в пижаме, и, раскинув руки, выкрикивали рифмованные строчки. В общем, Алиса с первой же секунды внезапного знакомства прониклась доверием к этой добродушной женщине. Сейчас она стояла, прислонившись к книжному шкафу, с такими же толстыми косами, в круглых очках, как и тогда, и внимательно наблюдала за шумными гостями.

Сложно было догадаться, о чём думала библиотекарша на самом деле; возможно, проклинала нарушителей спокойствия и мечтала, чтобы странное мероприятие поскорее закончилось. Алиса помахала задумчивой женщине и сочувственно покачала головой. Казалось, все зрители прекрасно знали друг друга: девушка услышала столько восторженных криков и увидела так много дружеских объятий! Может быть, поэтому почти сразу почувствовала себя лишней, заняла место в уголке и принялась разглядывать бумажного журавлика – случайного пленника кактусовых колючек.

Алиса пододвинула растение ближе: однажды на нём появятся прекрасные цветы, и пусть красота не будет длиться дольше мгновения, всё же она того стоит. Однажды наступит момент, когда этот печальный журавлик вырвется на свободу и станет одним из тысячи, и тогда произойдёт долгожданное чудо…

– Привет! Тоже здесь первый раз? – звонкий детский голос вывел девушку из оцепенения. Она повернулась и увидела улыбающееся лицо с лучистыми светло-зелёными глазами. Незнакомка на самом деле была похожа на ребёнка: такая же непосредственная и жизнерадостная.

Алиса невольно улыбнулась, увидев клетчатый берет с козырьком, неуклюже свалившийся набок. Девушка покраснела, по всей видимости осознав, что выглядит немного нелепо, поправила козырёк и протянула белую, почти прозрачную ладонь.

– Меня зовут Саша. Саша Ветрова. Недавно поступила на факультет прозы.

Алиса слегка пожала протянутую руку: казалось, пальцы незнакомки сделаны из хрусталя и вот-вот сломаются. «Похожа на куклу барби, – подумала девушка. – Вот только безумно живая», – но ничего не сказала вслух. Юная коллега по перу достала из миниатюрного фиолетового рюкзачка расчёску и провела по белым кукольным волосам. «Такие длинные и такие прямые», – отметила Алиса, совершенно позабыв о необходимости представиться. Она коснулась своих непослушных каштановых кудряшек и недовольно тряхнула головой. Ведь существуют же почти идеальные люди, почему только ей так не повезло с внешностью? Девушка тяжело вздохнула, и собеседница как будто немного насторожилась. Она прижалась к спинке стула и облизала сухие губы. Широкие чёрные стрелки делали её глаза большими и немного печальными. Сейчас они казались слишком испуганными, как у заблудившегося зверька, который потерял маму. Загадочная девушка спрятала руки в больших карманах длинного серого пиджака.

– Наверное, я тебе не понравилась? – послышался приглушённый вопрос.

Алиса положила руку на плечо несчастного ребёнка и обворожительно улыбнулась. Едва ли кто-нибудь мог устоять перед Алисиной улыбкой, которая имела эффект зеркала: наблюдатель обязательно повторял это невесомое движение губ, а потом удивлялся собственной беззаботности.

– Нет, с чего ты взяла? Прости, я так долго разглядываю людей… Мне обычно очень интересно заводить новые знакомства. Но, как писатель, я немного странная, – затараторила девушка. Ей на самом деле очень понравилась Саша, и, возможно, они могли бы стать хорошими подругами.

– А как тебя зовут? Просто ты ничего не сказала, вот я и навоображала всякого, – глаза девушки, похожей на живую куклу, засияли. «Взгляд, который способен растопить даже самые ледяные сердца», – отметила про себя её очарованная собеседница.

– Извини ещё раз… Я Алиса, – она немного помолчала и, как будто что-то вспомнив, добавила:

– Алиса Лужицкая. И я тоже недавно поступила на факультет прозы.

Саша захлопала в ладоши; козырёк клетчатого берета снова опустился на глаза. Девушка не обратила на это никакого внимания, достала из рюкзака телефон в ярко-жёлтом чехле и предложила новой знакомой сделать фотографию на память. Алиса успела заметить интеллигентное лицо Бунина на экране блокировки.

Вечером счастливая Саша Ветрова сделала новую публикацию в своём блоге: «Всем привет, сегодня у меня наконец-то появилась подруга».

Поэтическая дуэль началась – без секундантов, докторов и пистолетов. Впрочем, в мире существует оружие пострашнее: именно оно, согласно Священному Писанию, и дало начало нашему земному аду.

Лавр выглядел взволнованным, точно от результатов этого поединка и в самом деле зависело будущее. Алиса видела, как предательски дрожат его пальцы и он сжимает руки за спиной, чтобы никто этого не заметил. Лаврентий избегал смотреть на соперника, которым оказалась красивая девушка в длинном чёрном платье. По всей видимости, она любила мрачные оттенки, и её светлая кожа казалась от этого ещё бледнее.

Алевтина Лысенко – одна из лучших учениц школы литературного мастерства «Фатум». Сокращённо – Тина, но ни в коем случае не Аля. Так же, как и Ахматова, ненавидит, когда её называют поэтессой. Только поэт – и никак иначе; девушка не может позволить, чтобы люди искажали это потрясающее слово. Она коснулась широкого чёрного ободка, точно это был её личный магический источник сил. Тёмно-каштановые волосы с подвитыми кончиками доходили до лопаток. Шею обнимал кожаный чокер с кольцом посередине, а запястья обхватывали блестящие браслеты. В библиотеке было невыносимо душно, и девушка потянулась к ним, но передумала снимать, едва заметно вздрогнув в такт внезапной мысли.