Фауст. Сети сатаны

– Кровь – сок совсем особенного свойства, – продолжал, словно бы невзначай, Тонио, очищая клинок. – Сколько ни оттирай, все равно хоть немного, но остается. Если среди пятерых человек с чистыми кинжалами нужно найти убийцу, просто посмотри, на чей клинок садятся мухи. Они чуют кровь, даже если человеческому глазу та не видна. Занятно, не правда ли?

С тех пор как они виделись в последний раз, Тонио ничуть не изменился. Высокий и тощий, с резко очерченным лицом и черными, как угли, глазами. Правда, он был уже не таким бледным, как прежде, – щеки его горели румянцем. Губы, когда-то бескровные и тонкие, теперь были красные и мясистые. Он заткнул кинжал за пояс, затем приподнял шляпу и оглядел Иоганна с головы до ног.

– Ну, вот и свиделись снова. Я-то думал, ты сейчас дома, с семьей…

Юноше вспомнилась тень в углу трактира. Должно быть, это Тонио сидел там и молча наблюдал за ним. Значит, он тоже двигался имперским трактом.

– У меня… больше нет семьи, – ответил Иоганн и снова уставился на безжизненное тело монаха. По полу растекалась лужа крови.

Тонио удивленно вскинул брови.

– О, если тебя мучает совесть из-за слуги Божьего, – сказал он, – позволь тебя успокоить. Он таковым не является. Вернее, таковым не был. Это бродяга и мошенник, каковых здесь большинство. – Он сурово покачал головой. – Я, помнится, подарил тебе нож. Почему ты не воспользовался им? Надо быть осмотрительнее, на имперских дорогах какого только сброда не водится… Тебе повезло, что я оказался рядом.

– Спа… спасибо, – пробормотал Иоганн.

На него вдруг навалилась страшная усталость. В глазах на миг потемнело, и он привалился к балке.

– Как видно, я снова тебя выручил, – сказал Тонио.

Он схватил за плечо ослабевшего юношу и повел в глубь конюшни. Только теперь Иоганн увидел знакомую уже повозку и мерина.

Он без возражений влез под полог. Внутри царил полумрак, и разглядеть удалось не много. По обеим сторонам, похоже, стояли несколько сундуков, сверху свисали пучки засушенных трав и всякое другое. В воздухе стоял сладковатый запах, от которого клонило в сон. Тонио щелкнул языком, и повозка выкатила через открытые ворота под проливной дождь.

– Теперь уж простым спасибо ты не отделаешься, – объявил он. – И я, кажется, уже знаю, как ты мне отплатишь.

Повозка катила сквозь сумерки, прочь от деревни, и дождь, не смолкая, барабанил по навесу.

* * *

Дальше ехали в молчании. Иоганн все ждал, что за ними ринется разъяренная толпа или настигнет на своей лошади толстый торговец. Но он напрасно опасался. Юноша так замерз, что стучал зубами; одежда на нем промокла до нитки. До сих пор у него не укладывалось в голове то, что с ним случилось. Он едва избежал смерти и потерял все свои деньги! Даже посох, который Иоганн взял в память о Мартине, остался в трактире.

Но больше всего пугала та невозмутимость, с какой Тонио перерезал горло монаху, как мясник свинье или теленку. Однако потом Иоганн с ужасом вспомнил, что бродяга в рясе францисканца сам едва не прирезал его за горстку грязных монет. И как ему только в голову пришло пуститься в путь в одиночку, без спутников, охранной грамоты и лошади! Собственная глупость едва не стоила ему жизни.

Повозка со скрипом катила дальше. Сквозь дыру в навесе Иоганн видел лишь темный силуэт Тонио. Скоро опустилась ночь, но дождь, по крайней мере, прекратился.

Когда глаза привыкли к темноте, Иоганн смог оглядеть внутреннее убранство повозки. Посередине имелось небольшое углубление, укрытое тростником, – вероятно, оно служило Тонио кроватью. То, что он приял за сундуки, оказалось лавками, под которыми помещались вещи астролога. Под потолком среди трав висела большая ржавая клетка с вороном и двумя воронами. Она покачивалась в такт движению, и ворон неотрывно смотрел на Иоганна; было что-то человеческое в его взгляде. Вороны беспокойно перебирали когтями по жердочке, словно чуяли какую-то опасность. Впервые Иоганн получил возможность получше рассмотреть птиц. Ворон пугал его больше всего. На вид он был невероятно стар, с облезлыми перьями, щербатым клювом и настороженным взглядом.

Внезапно повозка остановилась. Навес со стороны козел отдернулся, как занавес, и Тонио заглянул внутрь. Внимательно посмотрел на Иоганна.

– Ты замерз, – отметил он. – Если так и дальше пойдет, ты, чего доброго, простудишься и помрешь. И не видать мне твоей благодарности… – Он не потрудился объяснить, что имел в виду, а лишь бросил Иоганну толстую, пропахшую сыростью попону. – Накинь это и выходи, поможешь мне с костром. Ну, пошевеливайся!

Они остановились чуть в стороне от дороги, среди вымокших елей. Выстукивая зубами от холода, Иоганн искал в темноте дрова, чтобы были не такие сырые. Когда он вернулся, Тонио уже разжег небольшой костер из хвороста. Рядом лежала корзина с яйцами, куском сала и хлебом. Астролог повесил котелок над огнем, налил в него воды и всыпал каких-то трав из мешочка. Через некоторое время над котелком поднялся пряный, даже немного едкий запах. Тонио снял котелок с огня, перелил варево в кружку и протянул Иоганну.

– Выпей, – велел он.

Юноша подчинился. Отвар оказался горьким на вкус, но выгнал холод из тела. Тонио молча наблюдал за ним.

– Ну, теперь лучше? – спросил он, когда Иоганн допил.

Тот молча кивнул и отставил кружку.

– Тогда послушай, что я тебе скажу. – Колдун наклонился к нему, и пламя костра осветило его костлявое и румяное лицо под черными полями шляпы. – Я не желаю знать, что произошло в твоем замызганном городишке и почему ты теперь в одиночку мотаешься по имперскому тракту. Мне нет до этого дела. Черт знает, почему судьба снова свела нас… Знаю одно: я во второй раз тебя выручил, а потому ты должен мне отплатить. Quid pro quo  [9] . Я видел твои фокусы в трактире. Это было неплохо, хоть я и не заметил ничего выдающегося. Такое под силу самому завалящему артисту. Что ты еще умеешь?

9

Услуга за услугу (лат.).

– Ну, я… знаю несколько карточных фокусов, – ответил неуверенно Иоганн. – Еще умею жонглировать, играть в наперстки. Знаю трюки с монетами, исчезающими палочками, игральными костями, яйцом в платке…

– Яйцо в платке? – До сих пор Тонио слушал без всякого интереса, но теперь вдруг оживился. Он вынул из корзины яйцо и протянул Иоганну. – Покажи, в чем суть. Этого трюка я не знаю, а уж мне их известно немало!

Иоганн недоверчиво посмотрел на Тонио. Этот фокус ему показал венецианский артист в одну из ярмарок. Он был слаб по части выпивки и за кувшин вина открыл Иоганну его секрет. Даже удивительно, что астролог не знал этого трюка.

Юноша аккуратно положил яйцо на землю и накрыл платком. Потом встал и принялся расхаживать вокруг костра, совершая при этом магические пассы и произнося заклинание, которому обучил его все тот же венецианец. Это были несколько искаженных слов на латыни.

– Hocus, locus, pocus! Теперь бейте что есть сил, – попросил он Тонио.

Тот пожал плечами, замахнулся и ударил раскрытой ладонью по яйцу.

– Жаль яйца, – проворчал он. – Осталось только четыре. Твой ужин тает на глазах.

Иоганн торжественно отдернул платок. Яйцо исчезло.

– Приподнимите шляпу, – вновь попросил он.

Тонио так и сделал – яйцо лежало у него в волосах, как в гнезде. Астролог взял яйцо в руку и ухмыльнулся. Впервые за все это время он выглядел удивленным.

– Трюк и вправду неплохой, – признал Тонио. – Из этого выйдет толк… Надо только обыграть все как следует. Подача, запомни, подача всего важней! И она должна быть яркой, сочной. Пусть масса привлекает массу.

– Если б у вас была курица, я бы и с ней проделал трюк, – похвастался Иоганн, стараясь скрыть облегчение.