Фавориты правителей России
Шрифт:
Глава 12. Фавориты и фаворитка Николая II
Дмитрий Федорович Трепов (1855 – 1906)
Дмитрий Федорович Трепов – представитель известной в русском обществе конца XIX – начала XX вв. семьи. Его отец – генерал-адъютант Ф. Ф. Трепов – в 1870-х гг. занимал пост санкт-петербургского обер-полицеймейстера. На него не раз совершали покушения террористы из «Народной воли».
В 1878 г. народовольцы за жестокое обращение с политзаключенными приговорили Ф. Ф.Трепова к смерти. Теракт поручили провести В. Засулич. Ф. Ф. Трепов получил ранение.
Брат Дмитрия Федоровича Александр в 1916 г. занимал пост председателя Совета министров Российской империи. Д. Ф. Трепов окончил Пажеский корпус, затем служил в Конногвардейском полку, который находился под покровительством Николая II. В 1896 – 1905 гг. Д. Ф. Трепов был московским обер-полицеймейстером. В промежутке с января по октябрь 1905 г. Дмитрий Федорович жил в Санкт-Петербурге, являясь его генерал-губернатором. В последний
Великий князь Сергей Александрович в 1892 – 1905 гг. занимал пост московского генерал-губернатора. В конце 1905 г. он погиб в результате взрыва, который устроил террорист И. Каляев около Кремля.
Знакомство с великим князем Сергеем Александровичем стало для Трепова тем счастливым случаем, благодаря которому он попал во власть. Их связывали и долгая совместная служба в Москве, и теплые личные отношения, и близкие по своей сути убеждения. Они сходились во мнении, какими мерами нужно поддерживать порядок в России.
Следующий этап службы Трепова приходится на период после Кровавого воскресенья. В его обязанности входила борьба с революционерами, рабочими забастовками, крестьянскими волнениями и солдатскими бунтами. На Трепова полностью возлагалась ответственность за те жесткие меры, репрессии и жертвы, посредством которых усмирялись эти стихийные выступления. 14 октября 1905 г., в разгар общероссийской политической стачки, Трепов отдал приказ «холостых залпов не давать, патронов не жалеть». Эти слова представляют собой квинтэссенцию правительственной политики того времени. Однако близкие к Трепову люди считали, что подобное заявление носило в большей степени превентивный и декларативный характер. Сам же он, надо полагать, осознавал негативные последствия этих слов для себя лично. И хотя ни в январе 1905 г., ни в октябре того же года (до принятия Манифеста 17 октября) не было пролито ни капли крови, Трепов вошел в историю как «генерал-патронов-не-жалеть». Ему также приписывали организацию черносотенных погромов.
Считается, что Трепов был крайне ограниченным человеком. Однако, помимо репрессивной роли (на это указывают почти все историки), он выступал и с реформаторскими инициативами, которые говорят о его политическом реализме и беспристрастности при оценке ситуации в империи. Трепов понимал, что «на штыке» усидеть невозможно. Он считал, что для реформ нужно сначала успокоение. Трепов, как никто иной, владел информацией о положении дел в стране и лучше других понимал невозможность осуществления в тех условиях силового варианта управления. В числе ряда сановников императора он настаивал на принятии Манифеста 17 октября, на создании Совета министров и реформировании Государственного совета. И вместе с тем он подчеркивал вынужденность этих мер, их охранительный характер и потенциальную опасность для самодержавия. Трепов положительно отнесся к аграрному проекту кадетов, планам С. Ю. Витте по принудительному отчуждению части помещичьих земель.
Имеются сведения, что Д. Ф. Трепов намеревался отторгнуть 50 % собственной земли для того, чтобы предохранить оставшуюся половину от самовольного захвата ее крестьянами.
Некоторое охлаждение в его отношениях с императором началось с лета 1906 г. На это повлияло то, что он, возможно, переоценил степень своего влияния на Николая. Так, Трепов по личной инициативе в июне 1906 г. провел переговоры с лидерами либералов о создании «министерства доверия». Эти переговоры не были санкционированы царем. Трепов считал к тому же преждевременным и неконструктивным план консервативной группировки, существовавшей в верхах (к ней, в частности, принадлежал видный политик П. А. Столыпин), распустить Государственную Думу. Когда Трепов лишился политического влияния, на него не раз совершали покушения. Здоровье его уже было подорвано. 2 сентября 1906 г. Д. Трепов скоропостижно скончался от сердечного приступа. Император, несмотря на существовавшие между ними разногласия, записал в своем дневнике: «Тяжелая потеря вернейшего человека».
Жерар Венсан Анкосс Папюс (1865 – 1916)
Жерар Венсан Анкосс Папюс – личность настолько же примечательная, насколько и загадочная. Он был известен как великий маг и оккультист, обладавший безграничными способностями. Его родителями были французский химик и испанская цыганка. Уже в юности у Жерара проявился интерес к мистике, каббале
и гаданию по картам Таро (последнее он, скорее всего, унаследовал от матери, которая в совершенстве владела техникой гадания). В 17 лет Жерар был посвящен в члены ордена мартинистов.Орден мартинистов – тайная организация, которая была основана в XVIII в. Мартинесом де Паскуалле и Луи де Сен-Мартеном.
Посвящение произошло без излишнего ажиотажа, что Жерара несколько разочаровало, поскольку он ждал пышного ритуала, о котором читал в литературе о деятельности ордена. Ему просто возложили на голову особый масонский крест, и тогда же Жерар получил имя Папюс, т. е. «врач». Будучи студентом медицинского факультета, Жерар загорелся идеей создать новый орден мартинистов, в который бы вошли нынешние разрозненные члены этого некогда многочисленного и могущественного братства. Его поддержал однокурсник Огюст Шабосо. И вот однажды (это произошло на очередном собрании «братьев») Папюс сделал заявление, что нашел рукописи де Паскуалле, в которых были описаны его знаменитые ритуалы. Рукописи де Паскуалле считались безвозвратно пропавшими. Тот же, кто знал их секреты, считался обладателем безграничной магической силы и мог наделять ею других. Возможно, Папюс и нашел истинные рукописи, а вероятно и то, что это были фальшивки. Тем не менее в 1888 г. он основал новый орден мартинистов и стал его Великим магистром. Кроме него, членами ордена были Станислав де Гюайте, Жозеф Пеладан, Поль Адам, Морис Баре – все достаточно известные личности (П. Адам, например, был крупным писателем).
Следует отметить, что Папюс не остановился лишь на ордене мартинистов. Чуть ли не каждый год он вступал в новые ордена и ложи. Так, он стал членом Теософического общества розенкрейцеров.
В этот период он пишет свои знаменитые труды – «Методологические вопросы практической магии», «Каббала», «Основы оккультного учения». Папюс закончил медицинский факультет и, защитив диссертацию по «оккультной анатомии», получил ученую степень доктора медицины. Однако в качестве практического врача он не пользовался такой же известностью, как в сфере оккультизма, где его способности проявились в полной мере. Существуют данные, что к Папюсу за помощью обратился министр колоний страны Антуан Гийен, которого собирались отправить в отставку. Папюс произвел над Гийеном обряд посвящения в рыцари ордена, после чего попросил духов помочь ему.
Обряд посвящения Папюс осуществлял в полном объеме, и длился он около 5 ч подряд. Антураж помещения, в котором происходило это действо, был тоже соответствующим – темная комната, стол, застеленный белым холстом, и на нем развернутый на восток алтарь.
Сначала Гийен был уже и не рад тому, что дал втянуть себя в подобное (как он считал) шарлатанство. Однако на последовавшем затем заседании министр произнес столь пламенную и убедительную речь, что вопрос о его отставке отпал сам собой. С той поры некоторые лица правительственной верхушки тоже вступили в орден мартинистов. Однако как врач Папюс часто терпел неудачи. Одна из первых была связана с его будущей женой – дочерью парижского фабриканта Матильдой д’Аржанс. Она пришла к Папюсу на прием в госпиталь, в котором тот работал после окончания медицинского факультета. Матильда увидела крупного, несколько грузного мужчину с пышной шевелюрой и неподвижным взглядом. Девушка пожаловалась на экзему, которая поразила ее ноги. Папюс некоторое время созерцал пациентку, а затем заявил, что болезнь наслали духи, и вручил ей амулеты. «Лечение» Папюса не помогло. Матильду тогда вылечил некий доктор Филипп – житель Лиона. Когда Матильда и Папюс совершенно случайно встретились спустя какое-то время, от экземы не осталось и следа. В 1895 г. они поженились. Спустя два года Папюс опять потерпел фиаско как врач – он не смог спасти своего собрата по ордену Станислава де Гюайта, который умер от передозировки кокаина. Не помогли ни призывания ангелов-защитников, ни магический круг с охранными символами. После этого многие стали называть Папюса шарлатаном. На собрании ложи европейских стран было решено распространить мартинизм в России. При определении кандидата для выполнения этой миссии выбор пал на Папюса, и в 1895 г. он посвятил в рыцари ордена В. В. Муравьева-Амурского, который был военным атташе России в Париже. Через пять лет В. Муравьев свел Папюса с великим князем Петром Николаевичем, его супругой Милицей и ее сестрой Анастасией. Последняя попросила Папюса приоткрыть завесу над будущим дома Романовых. Папюс стал гадать на картах Таро. Выяснилось, что над Россией нависла угроза. Правда, как показало гадание, в какой-то степени ее можно было уменьшить. С русским императором Николаем II и его супругой Папюс познакомился в Компьене (Франция). Император пригласил Папюса в Россию в качестве личного гостя. Вместе с Папюсом в Санкт-Петербург в 1901 г. прибыл и тот самый доктор Филипп, который вылечил Матильду.
Существуют сведения, что Папюс и Николай долгое время проводили в уединенных беседах. Очевидно, что в результате этого общения Николай и его мать, а также великие князья Николай Николаевич и Петр Николаевич вступили в орден мартинистов. В Санкт-Петербурге Папюс был свидетелем того, что Филипп был востребован как врач. О нем распространялись восторженные отзывы. Императрица рассказывала, что Филипп вылечил одну из ее дочерей от оспы, ее саму – от почечных колик, а племянника библиотекаря Зимнего дворца – от грозившей тому ампутации ноги. Папюс недоумевал, ведь он знал, что Филипп – по происхождению крестьянин – даже не завершил медицинского образования. Как-то раз император предложил Филиппу и Папюсу пройти испытание по постановке диагнозов больным в Петербургском военном госпитале. Комиссия петербургских медицинских светил, в которую входил знаменитый В. М. Бехтерев (тоже, кстати, мартинист), сверяла постав ленные французскими гостями диагнозы с написанным в истории болезни. Филипп не допустил ни единой ошибки, Папюс же оказался прав лишь в половине случаев.