Файл №121. Умереть, чтобы выжить

– Да.
– Рыжеволосая женщина указала на своего спутника: - Агент Молдер.

– Вы не очень-то спешили.

– Обстоятельства, - туманно пояснил Молдер.
– Откуда вы о нас узнали?

– От своего брата. Он полицейский в Балтиморе и много рассказывал мне о деле Тумса. По его словам, у вас настоящий нюх на необычное...

Молдер и Скалли переглянулись, после чего Скалли пожала плечами.

– Послушайте, - заторопилась Шерон, - у Барбалы, конечно, не все были дома... ну, по женской части... Но суицидальных наклонностей за ним не водилось, это вам кто угодно подтвердит. Он ни за что не покончил бы с собой.

Агенты ФБР снова переглянулись.

– Детектив Лазард, - сказала Скалли, - по телефону вы сообщили, что у вас есть свидетель происшествия. Маленькая девочка. И эта девочка утверждает, что в комнате, кроме нее и Барбалы, был кто-то еще.

– Да. Но, понимаете, когда я выходила из комнаты, там никого больше не было - только Мишель и Барбала. И потом никто не заходил. Я бы увидела.

– Вы хотите сказать, что у девочки, возможно, галлюцинации?

– Об этом не мне судить. Пойдемте, я покажу вам... место.

Скалли осталась стоять в дверях. Молдер же прошелся по комнате, выглянул в окно, задумчиво потрогал раму.

– Значит, по-вашему, это не самоубийство?
– спросила Скалли.

– Барбала был законченным кобелем. Такие из окон не бросаются и газом не травятся.

– К тому же, - вставил Молдер, - самоубийцы обычно открывают окно, а не кидаются сквозь стекло.

Скалли раздраженно посмотрела на напарника и вновь повернулась к Шерон.

– А где девочка?

– За ней приехала мать и увезла домой. Эта Мишель...

– Неужели вы считаете, что девочка способна на такое7 - немного снисходительно осведомилась Скалли.

– Да нет... Вы бы ее видели!
– Шерон поежилась.
– Я восемь лет в полиции, навидалась всякого. Но она... Не ребенок, а самый настоящий зомби. Жуть какая-то, честное слово! Дом семьи Бишоп

Ранний вечер

У дома Бишопов Молдера и Скалли поджидал Гарри Линхарт - молодой, но уже начинающий лысеть компыотерщик, вызванный Молдером из штаб-квартиры. Он привез лаптоп с необходимыми программами.

– Пойдешь со мной, - сказал Молдер.
– А ты, Скалли, поговори с матерью девочки.

Скалли сосредоточенно кивнула.

Пока Гарри настраивал лаптоп, Молдер разглядывал Мишель, сидевшую в кресле напротив. Девочка сидела неестественно прямо, хотя огромное кресло, по мнению Молдера, так и манило вольготно развалиться, вытянуть ноги, откинуться на спинку... Какие у нее глазищи, в пол-лица! И до чего серьезная, совсем не по возрасту.

– Готово, - доложил Гарри. Молдер повернулся к нему. На экране ноутбука возникло изображение - мужское лицо, типичное по всем параметрам: средних размеров нос, уши не большие и не маленькие, губы не тонкие и не пухлые... Стандартный "исходник" фоторобота.

– Приступим. Скажи, Мишель, тот человек, которого ты видела, - какие у него были волосы? Длинные или короткие?

– Короткие, - тихо ответила девочка.

– Темные, как у меня, или светлые, как твои?

– Темные.

Лицо на экране обрело прическу.

– Такие?
– поинтересовался Молдер.

Девочка молча кивнула.

Молдер прошелся по комнате, затем оперся на спинку кресла, в котором сидела Мишель, и доверительно наклонился к девочке.

– А усов или бороды у него не было?

– Были.

– Усы?

– Да.

Гарри поколдовал над клавиатурой, и у лица на экране отросли черные усики наподобие тех, какие носили модники в начале столетия.

– Такие?

Мишель слабо усмехнулась.

– Или такие?
– Усики игриво изогнулись кверху.

Девочка засмеялась. Наконец-то в ней проявился обычный ребенок.

В этот миг по экрану ноутбука пробежала полоса, словно от электрического разряда. Фоторобот преобразился: модные завитые усики исчезли, на их месте возникли густые, коротко подстриженные усы. Да и само лицо стало немного иным - менее типичным, более, что ли, резким.

Мишель подалась вперед.

– Что такое?
– удивился Гарри.
– Странно. Я даже до клавиш не дотрагивался. Наверное, новая программа...

Молдер испытующе поглядел на него и снова повернулся к девочке.

– Смотри, Мишель. Такие были усы?

Девочка, уже успевшая вновь замкнуться в себе, медленно кивнула.

Синтия Бишоп пригласила Скалли в гостиную - просторную, с окнами до пола и множеством цветов. Она предложила Скалли кресло, а сама уселась на диван.

– Не представляю, как она добралась до Баффало. Ведь это полчаса на поезде, и до полицейского участка от вокзала неблизко... Знаете, когда я пришла домой, миссис Доггерти была заперта в погребе. Я немедленно вызвала полицию.

– Кто такая миссис Доггерти?
– уточнила Скалли.

– Няня Мишель.
– Миссис Бишоп тяжело вздохнула.
– Нынешняя няня. В этом году мы сменили уже четверых. Каждая больше месяца не задерживается.

– А с чем это связано?

– С Мишель, - ответила миссис Бишоп после недолгой паузы.

Скалли покачала головой:

– Не понимаю.

Чувствовалось, что женщине слова даются с трудом.

– Мишель - ненормальная. Порой она меня пугает. Иногда я ловлю себя на мысли: "Неужели она и вправду моя дочь?" Вы не представляете, как это ужасно!

– Можно поподробнее?
– Скалли намеренно взяла суровый тон. Посочувствуй она миссис Бишоп - и та вполне может закатить истерику.

– Она совсем не такая, как другие дети. У нее нет друзей, она никогда не улыбается, говорит, что видит то, чего не видят все остальные. Слышит какие-то голоса... И еще одно... Пойдемте на улицу, я вам кое-что покажу.

Миссис Бишоп поднялась и направилась к двери. Скалли двинулась следом, размышляя о том, что эта белокурая, красивая зрелой красотой женщина явно находится на грани нервного срыва.

Идти пришлось недалеко. Мать Мишель остановилась у бассейна - пустого, если не считать мелких лужиц дождевой воды на дне.

– Прошлым летом нам пришлось выкачать воду. Джим пытался научить Мишель плавать, но... Как только она подходила к воде, у нее начинались судороги, а кричала она так, что было слышно в соседнем квартале.

– Джим - это ваш муж?
– спросила Скалли.

Миссис Бишоп скрестила руки на груди.

– Да. Бывший. Мы развелись.

Скалли кивнула, посмотрела на бассейн.