ФБР. Правдивая история

У ФБР были двести агентов, которые вели наблюдение за ООН. Прослушивать телефонные разговоры, которые велись из кабинетов этой организации, было легко; устанавливать жучки в кабинетах советских сотрудников и сотрудников из стран советского блока было трудно; незаконные обыски внутри здания ООН были рискованными и проводились редко. Но Бюро все это делало, наметанным глазом выискивая недовольных дипломатов, которые могли бы переметнуться на сторону Соединенных Штатов. ФБР опутало ООН прослушкой: когда заместитель председателя Совета министров СССР Анастас Микоян встречался с советской делегацией в ООН вслед за кубинским «ракетным» кризисом в конце того года, Гувер в режиме реального времени отправлял президенту Кеннеди отчеты о разговорах, которые велись за закрытыми дверями.

Агент ФБР Эдмунд Дж. Бирч, который арестовал шпиона КГБ, известного как полковник Абель, работал по ООН. Внимание Бирча привлек советский служащий по имени Виктор Лесиовский, который только-только занял один из высших постов в Секретариате ООН, став одним из трех главных помощников вновь избранного Генерального секретаря ООН — бирманского дипломата У Тана. Лесиовский, который жил в прекрасных апартаментах на Саттон-Плейс — самом шикарном месте в Ист-Сайде на Манхэттене и раньше был резидентом КГБ в Индии. Бирч подозревал, что тот занимается чем-то большим, нежели просто проникновением в ООН. Он полагал, что тот руководит политическими операциями с целью укрепления связей Москвы с американскими «левыми».

Эта мысль обрела силу, когда группа агентов ФБР, занимавшаяся наблюдением за ООН, донесла, что Лесиовский встречался со Стенли Левисоном[366].

Спустя несколько дней Роберт Кеннеди, возвратившийся в министерство юстиции из своей «кругосветки», лично санкционировал прослушивание телефонных разговоров, которые велись с рабочего телефона Левисона в Нью-Йорке на Тридцать девятой улице недалеко от Пятой авеню. На всякий случай люди Гувера также установили в конторе Левисона электронное прослушивающее устройство.

16 марта 1962 года бобины с пленкой, на которую записывались разговоры Левисона, начали крутиться и продолжали делать это шесть лет. Для Гувера это было практически то же самое, что прослушивание Кинга, так как Левисон был путеводной звездой движения за гражданские права и Кинг постоянно консультировался с ним по телефону.

Вооруженный сведениями, полученными в результате круглосуточного наблюдения, Гувер начал засыпать президента, вице-президента Линдона Б. Джонсона, министра юстиции Кеннеди и сенатора Истленда среди всех прочих необработанными разведывательными донесениями о Кинге, Левисоне, движении за гражданские права и подрывной деятельности коммунистов. Комитет по внутренней безопасности сенатора Истленда вызвал повесткой Левисона на свое заседание, проходившее за закрытыми дверями. Приняв присягу, Левисон отрицал, что был членом коммунистической партии. После этого он обращался к Пятой поправке по всем ключевым вопросам.

Гувер так и не объяснил до конца семье Кеннеди, почему он настаивал на том, что Левисон — коммунистический агент. Защитить Соло было важнее, и директор написал своим помощникам: «Ни при каких обстоятельствах нельзя подвергать опасности нашего осведомителя»[367].

«Грязные слухи»

Власть, которую давала секретная информация, была пистолетом, который Гувер всегда держал заряженным. Он вынимал его из кобуры, когда чувствовал, что его власти что-то угрожает, или когда это приносило ему удовольствие.

22 марта 1962 года директор присутствовал на одном из нечастых обедов в Белом доме. Беседа заставила президента испугаться, что Гувер знает его самые потаенные секреты. Не осталось никаких записей об этой встрече, но косвенные доказательства происходившего очень весомы.

Эти доказательства наводят на мысль о том, что Гувер сообщил президенту о том, что он знает о внутренней игре в ЦРУ, министре юстиции, продолжающихся заговорах с целью убийства Кастро, участии в этом мафиози Сэма Джанканы и флирте президента с любовницей Джанканы Джудит Кэмпбелл.

Сразу же после обеда с Гувером у президента состоялась срочная встреча с министром юстиции. Немедленно после нее ДжФК в последний раз поговорил по телефону с Кэмпбелл. По некоторым слухам, после ланча президент сказал помощнику, что он должен уволить «этого ублюдка»[368] Дж. Эдгара Гувера.

9 мая Гувер сделал запись — с явным удовлетворением — о своей встрече с Робертом Кеннеди с глазу на глаз по поводу заговоров с целью убийства Кастро. Они обсудили «грязные сплетни» о ЦРУ и Джанкане. «Я выразил удивление перед тем… ужасным решением использовать человека с таким прошлым, как у Джанканы»[369], — написал Гувер. РФК нацарапал записку своему человеку по связи с ФБР: «Кортни, надеюсь, что это будет доведено до конца самым решительным образом»[370].

Гувер довел это до конца. Для него было очевидно, что подружка мафиози имела половую связь с президентом (как это делали, по отчетам ФБР, еще пять женщин, помимо его жены). Гуверу также было известно, что Роберт Кеннеди вынашивает новые планы по уничтожению Кастро.

Знание Гувера о частной жизни ДжФК и политических замыслах РФК было потенциально смертельным политическим оружием. Теперь он начал размахивать им. Он дал понять президенту и министру юстиции, что он знает о том, что они совершили смертный грех.

11 июня 1962 года электронные жучки, установленные ФБР, уловили баритон Мартина Лютера Кинга-младшего. Он пришел в офис Стенли Левисона на Тридцать девятой улице на Манхэттене. Их разговор привлек внимание министра юстиции. РФК знал гораздо больше об этом наблюдении, чем он когда-либо признавался. Он лично возобновил свою санкцию на прослушивание офиса Левисона и одобрил просьбу Гувера прослушивать и его домашний телефон, куда поздно ночью звонил Кинг несколько раз в неделю. ФБР начало строить догадки, открыто разделяемые с Белым домом и министерством юстиции, относительно надежд, страхов и мечты доктора Кинга. Бюро заподозрило, что помощник Левисона по имени Джек О’Делл — источник коммунистического влияния внутри Конференции христианских лидеров Юга. Гувер цитировал Левисона и О’Делла в оправдание не ограниченного временем расследования в отношении штаб-квартиры Кинга и его помощников в Атланте.

Роберт Кеннеди теперь согласился с предположением Гувера о том, что Левисон — Ред Свенгали, направляющий преподобного доктора Кинга. «Левисон оказывал на него влияние. Я думаю, что у них действительно были одни цели»[371], — сказал он.

Гувер отдал распоряжение отделениям ФБР в Атланте и Нью-Йорке открыть новое дело[372]. Оно было озаглавлено: «Проникновение коммунистов в Конференцию христианских лидеров Юга» — сокращенно COMINFIL/SCLC. Это было полномасштабное, всеохватывающее расследование в отношении коммунизма в центре движения за гражданские права.

«Мы должны обратить на него внимание»

Конфронтация с движением за гражданские права становилась все напряженнее. В отношениях с министром юстиции Гувер занял позицию сродни гражданскому неповиновению.

В сентябре 1962 года, когда чернокожий по имени Джеймс Мередит попытался поступить в сегрегированный Университет Миссисипи, белые подняли бунт. Администрация Кеннеди закончила отправкой в Миссисипи тысяч солдат и арестом ушедшего в отставку армейского генерала «правых» убеждений по обвинению в мятеже. Дежурным офицером в штаб-квартире ФБР в ту субботу, когда в Миссисипи закипели страсти, был агент по имени Фред Вудкок. «Вмешался Клан, и они угрожали насилием, — вспоминал он. — Сюда подключились некоторые из этих твердолобых пронацистских организаций, и они устроили мне веселую жизнь»[373].