Феникс. Путь Легенды
Шрифт:
Редакция проведена!
Глава Шестнадцатая. Конфронтация. Завершение?
— Сэр! — в полупустую рубку новейшего линкора Содружества влетел молоденький капрал-связист. По его учащенному дыханию и вспотевшему лицу было ясно, что бежал он долго и быстро. — Срочный приказ из секторального Штаба! В системе SE-9839-01 зафиксировано мощное пространственное возмущение, предположительно активация Ноль-перехода. Эскадре надлежит проверить систему!
— СМИРНО-О! — не выдержал лепета капрала дежурный офицер. Капрал, не задумываясь, принял строевую стойку и замер, лишь капелька пота стекла с виска на подбородок. — Вольно! Доложить как полагается!
—
Кап-лей звучно хлопнул себя ладонью по лицу и тихо, чтобы подчиненные не слышали, простонал: «Как меня заебали эти желторотые птенцы». Капрал, конечно же, все услышал, но виду не подал — он чувствовал, что где-то накосячил, но никак не мог понять, где конкретно, усугублять же возможные проблемы своим возмущением совсем не хотелось. За свою короткую, но насыщенную жизнь Гао Чен отлично усвоил одно — плохие предчувствия, в отличие от хороших, никогда не наебывают.
— Ты, капралишка, скажи мне, какого, мать твою, хера, твоя жопа до сих пор находится на одном из новейших линкоров Содружества? — вкрадчиво, почти на ухо сержанту поинтересовался кап-лей.
— Сэр, не могу знать, сэр! — браво гаркнул Чен, внутренне сжимаясь от ощущения грядущих неприятностей.
— Да ты нихрена не знаешь, сволочь, кроме слова «Сэр»!!! — проорал кап-лей, уже не сдерживая клокотавшую в нем ярость на одного конкретного долбачеса. — Какого хера ты творишь, мудило?! Для тебя Устав не писан? Когда приходят приказы с пометкой «срочно», ты, недоумок недоношенный, должен известить весь командный состав эскадры посредством шифрованной связи! Связи, конченый ты полудурок! А не бежать через хуеву тучу километров со всех ног и словно надроченный долбоящер блеять передо мною «сэр-сэр». Ты же, херло желторотое, даже пары слов внятно связать не можешь, связист хуев. А сейчас засунь свой язык себе же в очко и шлепай своими ластами на «губу»! Дисциплинарное взыскание в твой профиль я уже, считай, влепил… Мичман!
— Да, сэр! — не отрывая своего седалища от ложемента, козырнул навигатор. — Приказ доведен до всего старшего командного состава. Адмирал будет через пять минут. И он очень просил не отпускать Гао Чена до его прибытия.
Патрульная эскадра Содружества, насчитывающая три линкора, двенадцать тяжелых крейсеров и сорок фрегатов всех конфигураций и мастей, прибывшая в этот прифронтирный сектор пустоты из-за непонятной аномалии, выкосившей девяносто девять процентов местного населения, стремительно сгруппировалась и всего через полчаса на всех парах рванула в гипер в означенную приказом из штаба КосмоФлота звездную систему…
* * *
Чиан Кол наблюдал… Город еретиков чадил густым едким чернильным дымом, из которого изредка проявлялись темно-оранжевые языки жирного огня. Повсюду валялись останки защитников — Стражи Веры с еретиками не церемонились. Не имело значения, кто перед ними — дети, взрослые, женщины или мужчины, им не важно, что говорят еретики перед мучительной смертью — Стражам Веры была важна только вера. Все, кто ее не имел, подлежали жестокому показательному умерщвлению — полному расчленению и потрошению. По тесным улочкам, обочины которых жители засадили плодовыми деревьями, текли реки из крови и дерьма, с редким вкраплением сизых лент — кишок. Смрад был под стать окружению — едкий дым, от которого легкие невыносимо горели, «чудесно» дополнял вонь дерьма и густой тяжелый дух парного мяса и крови. «Это аромат победы» — проскочила мысль в голове жреца. Его ноздри жадно трепетали, улавливая окружающие запахи, он наслаждался каждым мигом своего триумфа, каждой деталью и мелочью. Верховному жрецу хотелось броситься в круговерть боя, он жаждал вцепиться зубами в горло врага, рвать его на куски руками,
чувствовать вкус чужой крови на губах… Но нельзя. Он уже поучаствовал, показательно покарав старейшину этого города, оставшиеся же враги не имеют подходящего статуса. Драться с обычными обывателями значит уронить уже свой статус в глазах последователей и подчиненных. Ему остается только одно — наблюдать.Левая рука жреца, отягощенная головой мертвого старейшины, без участия сознания поднялась на уровень лица. Чиан всмотрелся в выцветшие и подернутые молочной пеленой безжизненные глаза своего трофея. Вкупе с искаженным в предсмертных судорогах лицом они создавали презабавнейшее зрелище для жреца — казалось, что старейшина скорчил гневную гримасу и внезапно ослеп от натуги. Как Чиан мечтал о таком исходе при первой встрече с этим напыщенным и ослепленным собственной властью тупицей…
— Предка нет, вера нужна лишь дикарям вроде тебя и неполноценным детям… — передразнил уже мертвого старейшину жрец. — Надеюсь, личная встреча с Праотцом убедила тебя в обратном.
Неожиданно лицо старейшины разгладилось, а веки закрылись, чтобы спустя миг снова открыться, явив заполненные тьмой глазницы. Для Чиана все резко отступило на второй план — горящий город, звук взрывов, вонь от мертвых тел — в тварный мир явился его покровитель.
— Отец. — жрец встал на одно колено, воздев мертвую голову выше своей.
— Встань, Верховный. — на грани слышимости прошелестела просьба. — У меня для тебя плохие новости. — жрец молча склонил голову, ожидая продолжения. — Кланы Разящих и Цветущих объединились и единым фронтом выступили против тебя. Они отринули веру в меня…
В ушах жреца аж зазвенело от того напора ярости, боли и сожаления, что Отец вложил в последнюю фразу. В груди самого жреца родился небольшой, но жгучий ком удушающей ярости. «Как они посмели?!» — одна лишь мысль билась в голове бешеным набатом. Эти заносчивые, ублюдочно отстраненные аристократы вчера буквально вылизывали его следы, уверяя Чиана в полной своей лояльности, а сегодня вонзили нож в спину.
— Мало того, — продолжал Отец, — Себе в помощь они привлекли подконтрольные силы младших… — тихий, еле уловимый, но вкрадчивый шепот прервал наполненный дикой яростью крик жреца.
— Они падут, Отец!!! — проревел Чиан. — За нарушение табу я выверну их наизнанку! Всех!!! Без жалости и пощады!
— Благословляю… — прошелестел ветер, после чего лицо мертвеца вновь исказилось в уже привычной гримасе. Вот только глазницы как были наполнены тьмой, так и остались. Кинув оземь не подающую признаков жизни голову, Чиан принялся в бессильном бешенстве метаться по вершине холма, с которого было прекрасно видно горящий город и его окрестности. Над головой беснующегося жреца пронеслись два десятка десантных глайдеров, везущих подкрепление Стражам Веры. Ярость отступила. Прибывшее подкрепление означало, что войска несут большие потери — без нужды его верный друг и командующий Стражами Веры Кирай Диг вводить избыточный контингент не стал бы, дабы в полной мере обстрелять и проверить делом именно те части, которые он хочет. Кругом одни неприятности и проблемы. Подобрав свой трофей, жрец уселся на теплую землю и уже привычно принялся молитвами вгонять свое сознание в транс.
Сконцентрировавшись на ментальной ауре города, жрец быстро вычленил «проблему». Еретики, видя свою неспособность сражаться в честной схватке со Стражами Веры, наделенными Отцом малой долей своей силы, перешли к «грязной» войне. Удары исподтишка, минирование, засады и прочие уловки бесчестных мразей собрали хороший урожай смертей среди Стражи, на время приостановив наступление. Чиан сконцентрировался на чувствах и эмоциях своих последователей, пытаясь вычленить момент следующей подлой атаки. Ждать пришлось недолго — от одного из отрядов чистильщиков потянуло растерянностью и злобой. Перенеся фокус своего внимания туда, жрец «посмотрел» на мир глазами подчиненных. Время замедлило свой бег.