Феникс

Возвращаюсь в раздевалку и натягиваю штаны. С волос на плечи падают холодные капли, поэтому беру полотенце и, наклонившись, начинаю усиленно вытирать голову. Закончив, оборачиваюсь и вижу перед собой красивую обнаженную женщину. Она стоит, прислонившись к стене напротив, и призывно улыбается мне. Против воли взгляд скользит по ее изгибам, и я задерживаю дыхание. Лицо горит от смущения.

Джоанна делает это не в первый раз, словно провоцируя меня.

– Ты опять покраснел, Пит, – весело констатирует она.

Опомнившись, отворачиваюсь и ворчу, что душ уже свободен.

– Потрешь спинку? – ее голос совсем близко, чувствую, что теперь она у меня за спиной.

– Мне пора идти, – выпаливаю я и спешно покидаю раздевалку. Вслед мне летит ее заливистый смех.

До своей спальни дохожу за считанные минуты и закрываю дверь на ключ. Зачем? Мне хочется отгородиться от всех и каждого. Когда-то давно я сказал Китнисс, что она слишком чистая для мира Голодных игр. Сейчас я чувствую, я тоже не готов к подобной реальности.

Последние недели стали для меня чередой сменяющихся дней, когда я старался занять свое тело физической работой настолько, чтобы не вспоминать о черноволосой девушке, оставшейся в белой палате Тринадцатого. После того, как Прим призналась, что Китнисс по-прежнему не желает меня видеть, я понял, что больше не могу оставаться там.

Койн разрешила мне уехать для съемок в Восьмой, в отряд командующей Пэйлор. Джоанна увязалась следом. Первые дни Пэйлор не знала, что с нами делать: ролики выходили все одинаковые и не впечатляли даже нас самих. Я жаждал какой-то деятельности, а не просто разгуливать перед камерой, так что, когда появилась возможность, меня сразу вывели в ряды солдат действующего Ополчения.

Я таскал мешки с песком из одного конца лагеря в другой, помогая укреплять заслон, участвовал в перестрелке с миротворцами, переносил раненых. Мои волосы были постоянно серыми от копоти и гари, а мышцы первое время болели с непривычки, но только так мне удавалось не поддаваться воспоминаниям.

Джоанна следует за мной по пятам. В бою она незаменимый товарищ. С ней мне легко и спокойно. Вечерами, сидя после ужина в столовой, мы подолгу разговариваем о том, чем может закончиться эта война. Мейсон считает, что наша цель – свергнуть Сноу и позволить Койн управлять страной. Я не разделяю ее мнения. Могу назвать это только интуицией, но Альма Койн слишком жестока, так что нет смысла менять одного деспота на другого.

А еще Джоанна периодически вгоняет меня в краску. Сам удивляюсь, как ей это удается. В самые неожиданные моменты, как тогда, в лифте Тренировочного центра, она вдруг предстает передо мной обнаженной, демонстрируя почти идеальное женское тело. Я рефлекторно реагирую на нее, но мой разум остается нетронут. Очевидно, поэтому я каждый раз веду себя, как дурак: спасаюсь бегством. А она всегда смеется надо мной. Только временами, на следующее утро, мне кажется, что ее глаза красные от слез, но она все отрицает, а я не настаиваю. В конце концов, это не мое дело, и я могу ошибаться.

Просыпаюсь утром и направляюсь в столовую. Здесь уже сидят многие мои боевые товарищи и машут мне в знак приветствия. Джоанна тоже здесь. И снова она выглядит расстроенной.

– Все в порядке? – спрашиваю я.

Она отрицательно мотает головой и протягивает мне клочок бумаги. Это телеграмма, в которой Хеймитч сообщает, что через два дня состоится свадьба Финника, и настаивает, чтобы мы с Джоанной возвращались в Тринадцатый.

Замолкаю на некоторое время, размышляя над ситуацией.

Я знал, что это день наступит. Пропустить свадьбу друга я не могу, так что мое пребывание в Восьмом, очевидно, завершилось. Но слова Койн про «особого гостя праздника» не дают мне покоя. Мне придется встретиться с Китнисс. Смогу ли я вынести ее ненависть, когда она перейдет от слов к делу? Тактичной Огненная девушка не была никогда, так что вряд ли она будет стараться быть милой, если решила, что я – исчадие ада.

– Это больше похоже на приказ, чем на просьбу, – говорит Джоанна, прерывая мои рассуждения.

Она права. Нам приказывают вернуться. И мы подчиняемся.

Уже к утру следующего дня я вновь ступаю по земле Тринадцатого.

День проходит незаметно в череде предпраздничных приготовлений.

Финник показывает мне кольцо, которое он подарит будущей жене. Оно простое, без камней и украшений, но на его внутренней стороне я вижу надпись красивым шрифтом: «Мое сердце принадлежит только тебе».

Такому кольцу не сравниться по нарядности и блеску с тем, которое я подарил Китнисс на нашу вынужденную помолвку, но именно это кольцо станет символом их взаимной любви и крепкого союза. В моем случае, это был просто фарс.

Ночью меня опять преследуют кошмары. Переродки, вгрызающиеся в мое горло, люди, погибшие по моей вине… И она. Я вижу ее в красивом белом платье, стоящую напротив меня. Ее улыбка такая искренняя, что сердце щемит от счастья. А потом она начинает говорить. И с ее губ срываются слова ненависти и злобы!...

Просыпаюсь в холодном поту и больше не могу уснуть.

Утро начинается с очередного заседания Штаба и поздравлений в адрес Одейра.

Теперь, когда я ближе познакомился с Пэйлор, то не могу перестать сравнивать ее и Койн. С первого взгляда именно Командующая вызывает страх и трепет, но теперь я знаю ее как смелого и отважного солдата, справедливого руководителя и просто умную женщину. В то время как Президент Койн остается для меня загадкой.

Вечер подкрадывается незаметно, и вот я уже стою перед зеркалом в черном костюме, украшенном только белым платком, виднеющимся из кармана. Мое сердце стучит, будто я пробежал марафонскую дистанцию.

Я увижу Китнисс.

Сколько месяцев прошло с тех пор, как мы расстались на Арене? Сегодня ей все-таки придется быть рядом. Только смогу ли я справиться с тем, что теперь не могу взять ее руку, обнять и прижать к груди?

Дышу глубоко, стараясь подавить волнение.

«Будь, что будет», говорю я себе и захожу в праздничный зал.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 3-5 ======

POV Пит

Огромный зал щедро украшен лентами и цветами. Вдоль стен тянутся ряды столов, на которых уже расставлены угощения. У дальней стены на возвышении, имитирующем сцену, стоят несколько канделябров и небольшой круглый стол.

Здесь уже достаточно много людей, и мне приходится несколько раз останавливаться, чтобы переброситься парой слов со знакомыми, пока я, наконец, добираюсь до Финника, стоящего возле сцены. Он уже в парадном костюме, и выглядит взволнованным. Мы обнимаемся, и я ободряюще хлопаю его по плечу.