Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ. История, мыслители, проблемы
Шрифт:
В 1927 г. вышла работа Бинсвангера «Жизненная функция и внутренняя история жизни» [810] , в которой он подчеркивал значимость выстраиваемой больным истории собственной жизни для понимания истерии и подобных заболеваний. Истерию при этом Бинсвангер связывал не с функциональными расстройствами, а с желаниями и другими фактами сознания. Это была его последняя феноменологическая работа. В том же 1927 г. появилась книга Хайдеггера «Бытие и время», которую Бинсвангер сразу же прочитал. По окончании чтения он впервые встретился с самим Хайдеггером, а в 1929 г. посетил его лекцию во Франкфурте. Впоследствии они несколько раз встречались во Фрайбурге, Констанце, Кройцлингене [811] , а также на восьмидесятилетии Бинсвангера в Амрисвиле. Между ними завязалась переписка, которая, по данным Г Шпигельберга, насчитывает около тридцати пяти писем.
810
Binswanger L. Lebensfunktion und innere Lebensgeschichte // Ausgew"ahlte Vortr"age und Aufs"atze. Bd 1. Zur ph"anomenologischen Anthropologie. Bern: A. Francke, 1947. S. 50–73.
811
В частности, 1 декабря 1934 г. в «Бельвью» Бинсвангер
«Бытие и время» Бинсвангер читал вместе со своим старшим сыном Робертом [812] , его потенциальным наследником на посту директора «Бельвью». Но 6 апреля 1929 г. в возрасте двадцати лет Роберт покончил с собой, и этот день Бинсвангер будет называть самым тяжелым днем его жизни. 27 декабря 1929 г. он пишет Фрейду: «Потеря моего старшего сына толкает меня к большей продуктивности и большему усердию. Теперь, когда он не может продолжить мою практическую и научную работу, я чувствую, что должен работать и ради него, сделать все возможное, дабы продлить и его существование» [813] .
812
Бинсвангер был женат на Герте Бухенбергер, дочери баденского министра финансов Адольфа Бухенбергера.
813
Freud S., Binswanger L. Briefwechsel, 1908–1938 / Hrsg. G. Fichtner. Frankfurt a. M.: S. Fischer, 1992. S. 225.
В 1930 г. у Бинсвангера вышла первая хайдеггерианская работа «Сон и существование», в которой он попытался обозначить ориентиры целостного толкования сновидений. Этой работой он будет гордиться на протяжении всей жизни, и неслучайно в 1953 г., когда Жаклин Вердо попросит у него работу для первого перевода на французский, с которого должно было начаться знакомство с его творчеством во Франции, он подойдет к своей книжной полке и достанет именно «Сон и существование».
С 1945 по 1953 гг. Бинсвангер работал над экзистенциальным анализом пяти случаев шизофрении, а в 1957 г. вышла статья «Введение в шизофрению». Все эти фрагменты составили его, пожалуй, самую известную монографию «Шизофрения» [814] . В этой книге он демонстрировал свое мастерство не только как теоретика и родоначальника экзистенциального анализа, но и как его практика, анализируя четыре случая шизофрении: случаи Эллен Вест, Юрга Цунда, Лолы Фосс и Сюзанн Урбан. Эту книгу можно назвать классической работой.
814
Binswanger L. Schizophrenie. Pfullingen: G. Neske, 1957.
В 1942 г. университет Базеля присвоил Бинсвагеру почетное звание доктора философии, в 1959 г. почетное звание доктора медицины он получил в университете Фрайбурга.
В поздних работах Бинсвангер вновь обратился к Гуссерлю и под его влиянием написал книги «Меланхолия и мания» [815] и «Бред» [816] , в которых на экзистенциальный анализ накладывалась гуссерлевская феноменология. Через год после выхода его последней работы, 5 февраля 1966 г., Бинсвангер скончался.
815
Binswanger L. Melancholie und Manie: ph"anomenologische Studien. Pfullingen: G. Neske, 1960.
816
Binswanger L. Wahn: Beitr"age zu seiner ph"anomenologischen und daseinsanalytischen Erforschung. Pfullingen: G. Neske, 1965.
М. Шмидт в своей замечательной монографии выделяет три сквозных мотива, связывающих воедино все фазы творчества Бинсвангера: 1) неудовлетворенность теоретическим обоснованием психологии и психиатрии; 2) перенесение философских анализов в пространство эмпирической практики и 3) обусловленное медицинско-терапевтической деятельностью стремление понять другого человека [817] . Как мы увидим, именно эти три мотива не только соединяют, но и разделяют творчество исследователя на различные периоды.
817
Schmidt M. Ekstatische Transzendenz… S. 26–27. Т. Пасси ограничивается двумя сквозными целями творчества Бинсвангера: 1) методическое (новое) обоснование психиатрии как науки; 2) исследование структуры человеческого бытия посредством эмпирического Dasein-анализа конкретного измененного патологией жизненного мира (Passie T. Ph"anomenologisch-anthropologische Psychiatrie und Psychologie. Eine Studie "uber den «Wengener Kreis»… S. 170).
§ 2. Критика психоанализа
Встреча с Фрейдом, как мы уже отмечали, оказалась для Бинсвангера судьбоносной. Дружба с мэтром психоанализа, продолжительная переписка выделяет его из ряда других экзистенциально-феноменологических психиатров. Он был не только современником Фрейда, его учеником (хотя сам всегда так описывал отношения между ними), но и его другом. Чем как не дружбой можно объяснить такую долгую привязанность со стороны Фрейда, который за любое отступление карал отлучением от психоанализа многих любимых учеников? В письме от 11 февраля 1929 г. Фрейд писал Бинсвангеру: «В отличие от многих других, Вы не допустили, чтобы Ваше интеллектуальное развитие, которое Вы все больше высвобождали из-под моего влияния, разрушило бы также и наши личные отношения, и Вы сами не знаете, как благотворно действует на людей подобная деликатность» [818] .
818
Цит. по: Гротьян М. Переписка З. Фрейда // Энциклопедия глубинной психологии. Т. I. Зигмунд Фрейд: жизнь, работы, наследие / Общ. ред. А. М. Боковикова. М.: ЗАО МГ Менеджмент, 1998. С. 51.
Возможно также, что в Бинсвангере он увидел живой ум, любовь к науке и неиссякаемое желание служить ей. А может, ему нравилось то, что Бинсвангер, несмотря на постоянную критику, не скрывал своего восхищения и пытался «перещеголять» его – гения. Как бы то ни было, такая привязанность со стороны Фрейда навсегда останется для нас загадкой. М. Гротьян дает на этот вопрос четкий и прагматичный ответ. По его мнению,
Бинсвангер, как и Юнг, поскольку оба были неевреями, сулили Фрейду широкое распространение психоанализа в Европе [819] . Что касается Бинсвангера, то здесь можно выстроить довольно четкие гипотезы.819
Там же. С. 51.
Г. Шпигельберг пишет, что Бинсвангер признавал, что его поиск адекватного ракурса исследования человека всегда был движим постоянной борьбой с Фрейдом. «Знакомство с Фрейдом, – отмечает Шпигельберг, – на первый взгляд может показаться случайностью, произошедшей во время ученичества Бинсвангера у Блейлера и Юнга, в то время, когда они оба только начинали открывать Фрейда. Но факт, что влияние его на Бинсвангера продолжалось всю жизнь последнего, указывает на то, что это было намного больше, чем случайное увлечение. Фрейд олицетворял для Бинсвангера фундаментальный вызов не только психиатрии как науке, но и его целостному осмыслению человека» [820] .
820
Spiegelberg H. Phenomenology in Psychology and Psychiatry… P 197. Концептуальное сопоставление психоанализа Фрейда и экзистенциального анализа Бинсвангера см. в: Buhler K.– E. Existential Analysis and Psychoanalysis: Specifi c Differences and Personal Relationship between Ludwig Binswanger and Sigmund Freud // American Journal of Psychotherapy. 2004. Vol. 58. №. 1. P. 33–49.
Сам Бинсвангер выделял несколько стадий в его отношении к Фрейду [821] . Первый этап можно назвать исследовательским, его начало датируется сообщением о связи психоанализа и клинической психиатрии. Бинсвангер читает, изучает Фрейда, слушает его, пишет статьи. В этот же период он становится президентом Цюрихского Психоаналитического Общества. Второй этап был этапом полного принятия психоанализа, очарованности им. Третий этап, который невозможно очертить хронологически четко, связан с исследованием места и роли психоанализа в психиатрии, а также в философской психологии. Именно такая задача движет Бинсвангером при написании первой работы «Введение в проблемы общей психологии», в которой он говорит: «Как в научном, так и в терапевтическом отношении психоанализ всегда означал для меня, так сказать, ветвь психиатрии. Насколько мало я считаю кого-либо психиатром, если он ничего не понимает в психоанализе, настолько же мало мне представляется, что психоанализ зиждется на прочной научной основе, если он оставляет без внимания научные достижения и проблемы клинической психиатрии» [822] . Но, как мы помним, та часть «Введения», которую Бинсвангер планировал посвятить подробному разбору психоанализа, так и не была издана.
821
Эти этапы реконструируются в работах многих исследователей. См.: Bally G. Ludwig Binswangers Weg zu Freud // Schweizer Zeitschrift f"ur Psychologie und ihre Anwendungen. 1966. № 25. S. 293–308; Cargnello D. From Psychoanalytic Naturalism to Phenomenological Anthropology (Daseinsanalyse) // The Human Context. 1968 / 69. № 1. P. 421–435; Kuhn R. Daseinsanalyse und Psychiatrie // Psychiatrie der Gegenwart. Bd. I / 2. Berlin, G"uttingen, Heidelberg, 1963. S. 853–902; Spiegelberg H. Phenomenology in Psychology and Psychiatry… P. 197–200; Buhler K.– E. Existential Analysis and Psychoanalysis: Specifi c Differences and Personal Relationship between Ludwig Binswanger and Sigmund Freud.
822
Binswanger L. Erinnerungen an Sigmund Freud. Bern: A. Francke, 1956. S. 32 (Цит. по: Бланкенбург В. Экзистенциальный анализ // Энциклопедия глубинной психологии… Т. I. С. 431).
Четвертый этап приблизительно датируется тем периодом, когда по случаю восьмидесятилетия Фрейда Бинсвангер выступает с речью «Фрейдовская концепция человека в свете антропологии» (1936 г.). Как мы увидим далее, эту речь трудно было назвать хорошим и желанным подарком. Копию этой лекции Бинсвангер посылает Фрейду и получает весьма добродушный ответ: «Дорогой друг! Приятный сюрприз – Ваша лекция! Те, кто слушал Вас и рассказывал мне, были явно не тронуты ею; должно быть, она была слишком сложна для них. Читая ее, я наслаждался Вашей великолепной прозой, Вашей эрудицией, широтой Вашего кругозора, Вашим тактом в полемике. По правде говоря, человек может терпеливо сносить бесконечное количество похвал. Но, конечно, я не верю ни единому Вашему слову» [823] . К тому же периоду относится и работа «Фрейд и конституция клинической психиатрии». В этот период Бинсвангер уже отходит от Гуссерля к Хайдеггеру и считает, что экзистенциальный анализ благодаря своей целостности и широкому охвату сможет вместить в себя и психоанализ. Как пишет Г Шпигельберг, «Бинсвангер все еще наделся, что можно включить человека Фрейда в пределы более широкой структуры его собственной всеохватывающей антропологии» [824] . Пятый этап позволил Бинсвангеру как бы открыть Фрейда заново. Он обнаружил, что концепция Фрейда была более, чем просто естественнонаучной теорией.
823
Ibid. S. 115 (Цит. по: Нидлман Дж. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ Л. Бинсвангера… С. 12). В этом ответе Фрейда становится явной та двойственность, которая существовала в отношениях между ним и Бинсвангером. Он не скупится на похвалы научным и литературным дарованиям Бинсвангера, но совершенно не согласен с его позицией.
824
Spiegelberg H. Phenomenology in Psychology and Psychiatry… P. 199.
В настоящей работе мы остановимся на работах, которые относятся к четвертому периоду, поскольку они наиболее четко показывают всю двойственность отношения исследователя к Фрейду и его теории.
С одной стороны, Бинсвангер преклоняется перед ним, признает его величие и гениальность. «В своем собственном человеческом существовании, – пишет он, – он осветил путь человечеству, учил нас уважать скрытые силы в жизни, доверять мощи научного разума, смело смотреть в лицо правде в самих себе и в неумолимости смерти» [825] . Он признает за Фрейдом множество открытий, которые продвинули вперед науки о человеке. С другой стороны, фрейдовскую концепцию человека Бинсвангер считает тупиковой (хотя и осознает, что все открытия Фрейда были сделаны именно на ее основании), неприемлемой для психиатрии как науки о человеке.
825
Бинсвангер Л. Фрейдовская концепция человека в свете антропологии // Бинсвангер Л. Бытие в мире… С. 160.