FERA. Апокалипсис: Охотник
Шрифт:
Надо же, я все утро думал, что я — психопат-убийца. А мое, относительно спокойное отношение к Сергею, говорило совершенно о другом. Опять же, маньяка я остановил, он больше никого не убьет. Но все равно — как же хреново…
— Fera, что за кислые щи? Пошли к нам, твой же праздник! — Sombra, не слушая ни малейших возражений сразу потащила меня в хоровод руэды.
Услышав интересный разговор, я заглянул в курилку. Народ устроил ее возле одного из запасных выходов. Здесь собралась совершенно разномастная компания. Мой интерес был вызван темой, которую обсуждали собравшиеся.
— Нет,
— Ага, спокойно. На прошлой неделе, два дня электричества в половине области не было. Это спокойно?
— Упала пара опор от толчков, но восстановили же. Причем заметь — оперативно.
— Оперативно? Оперативно — это когда в течение пары часов.
— Ну так, и работа не простая — это инженерные сети, а не поддон кирпича перенести. Ты еще вспомни как у Мариинска грузовой состав сошел.
— А я про него и хотел сказать. Вот там за шесть часов управились.
— Так туда армейцев только под тысячу человек пригнали, а еще рабочие бригады и местные. В новостях говорили, что чуть ли не три тысячи человек устраняли последствия аварии.
— А что им с опорами мешало так же поступить?
— Ну ты не путай, там другая ситуация. Энергетики подсуетились и хорошо сработали: старые кабели задействовали, чтобы весь регион не обесточивать и времянку через Обь кинули, а опоры до сих пор восстанавливают. В таких случаях руки нужны, но к ним должна прилагаться хорошая голова, которая знает как и что делать. — Товарищ у меня, всю жизнь проработал энергетиком, так что ему можно доверять в таких вопросах.
— Не мужики, это все фигня. — Вмешался дядька Семен, мамин брат. — Трясет там или нет, вы на людей посмотрите. У меня в доме за месяц второй труп. Вначале бабку, соседку какой-то придурок прирезал. А вчера — учительницу с первого этажа так же убили. Да и по городу смотри, что творится: аварии, драки, стрельба среди белого дня. Народ будто озверел. Вот Витька молодец, хорошо устроился, закрыл дверь — и как в банке.
Я слушал, о чем говорят близкие. Что же, зерна, что я сегодня посеял, упали в плодородную почву. Надеюсь теперь, каждый вспомнит об этом месте в сложную минуту.
День плавно перетек в вечер, друзья и родственники веселились. Сергей после нескольких стаканов уже не смотрелся настолько чужеродным на этом празднике жизни.
Задумавшись обо всем сразу, я пошел в холл. Вера, убийство, разговоры о том, что происходит в мире. Еще и Gato что-то хотел. Ладно, все потом, надо расслабиться. Выпивка прочистит мне мозги. Свернув в коридор, я на кого-то налетел. Послышался тихий вскрик.
Вера. Характерный приятный запах и звук голоса, даже не глядя, позволяли мне понять, что это она.
Повисла секундная пауза. Неожиданно Вера открыла дверь туалета, и схватив меня за руку, потянула туда. Я поддался и недолго думая, закрыл за нами дверь, резко притянув ее к себе…
Я вышел первым, чтобы не привлекать внимание. Голова слегка кружилась.
— Где Вера? — Сергей словно в панике пытался ее найти. Ревнует?
— Кажется она шла в туалет.
Он молча бросился в коридор.
Когда я вернулся в холл, кутеж разошелся уже во всю. Игорь притащил маркеры и началась
лютая пальба по стенам. Заодно и покрасят. Твою мать, художники! Художники!Гости разбрелись по всему бомбоубежищу. Благо, хоть склад закрыт, а то было бы невесело объяснять, откуда у меня там столько оружия. Есть преимущество у такого бункера — никаких соседей, никто не будет стучаться, требуя быть тише. Сергей пытался активно участвовать во всех возникающих движухах. Ребята с капы менялись у атабаки, и каждый считал своим долгом сыграть что-нибудь заводное.
Нсамби! Как же круто, что они все здесь! Со всеми этими охотами я превратился в одиночку, который живет по ночам и не видит дневного света. Вот ради них и надо сражаться, кем я стану если я забуду о них. Я уже выполняю приказы духа. А так ли я сильно отличаюсь от того маньяка? А если ему тоже приказывали убивать?
По ушам резанул странный звук. Какого хрена? Ловцы вибрировали низким гулом, которого не слышал никто, кроме меня. Кто-то применил магию, надо срочно осмотреть бункер и при этом не перепугать народ.
Я потратил минут пятнадцать и ничего так и не смог обнаружить. Что за херня? В смешанных чувствах, я вернулся к гостям. Часть ребят продолжала танцевать под ритмы атабаки. Gato, державший бутылку вина в одной руке, а другой обнимая Иру, вещал, как ему одиноко и грустно. Мавру явно не стоило столько пить, храп у него был крайне не мелодичный. В углу в одиночестве сидел Сергей, уткнувшись в свой телефон. Но что-то на этом празднике жизни было не так.
Сергей поднял голову, и как-то спокойно, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил:
А где Вера?
Ястребиный клекот разорвал тишину в салоне машины. Сухощавый мужчина посмотрел на экран телефона. «Моя часть задачи выполнена, Наставник. Дело за вами».
Возле небольшого придорожного кафе были припаркованы два, тонированных по кругу, черных Гелендвагена. Припарковавшись рядом с ними, человек вышел и двинулся в сторону заведения. Плечистые молодые люди, в классических костюмах, окинули его взглядом, но спрашивать ничего не стали.
За небольшим столиком сидел грузный мужчина в возрасте, и крутил в руке бокал с коньяком.
— Опаздываешь, Борис.
— Не у всех есть мигалки, Денис Петрович, пробки.
— Рассказывай, зачем ты выдернул меня из кабинета сюда? Благо, я хоть коньяк догадался с собой взять, — мужчина с презрением окинул взглядом помещение.
— Звал вас сюда не я, а кое-кто повыше рангом.
— И кто же? Павел? — Борис молча покачал головой.
— Нет, но он в курсе встречи.
— Полковник, я позвал вас сюда. — Старик в старой заплатанной рясе, не смотря на преклонный возраст, уверенно шел к столу. Тяжелый металлический крест поверх робы притягивал взгляд, качаясь при каждом шаге монаха.
— И кто же вы? — В голосе полковника чувствовалась усталость, легкая скука и плохо скрываемое презрение к внешнему виду собеседника.
— Я тот, кто полковничьи звезды носил на своих плечах подольше твоего. Пока контора еще занималась серьезными вещами, а не крышеванием барыг. Мое имя — отец Никодим.
Игра началась, белые сделали первый ход. Пора и мне начать. Тонкие изящные пальцы играли с метательной звездой — сякеном, как с волчком.