Фея красного карлика

– А вдруг это упало солнце зимнее...
– прошептала Ррин.

– Там кричат, - сглотнув комок, сказала Тори.

– Где?
– Ррин сложила из ладошки козырек.
– За барханом?

– Нет, - Тори держалась за сердце, - там, где упал метеор.

– Метеорит, - сказала Ррин, - метеор - это явление, а не предмет.

– Метеорит, - сказала Тори.
– Он так кричал, что у меня заболело здесь.

– Глупости явные, - сердито сказала Ррин, вставая, - никто не кричал, у меня тоже есть уши. А грудь болит - это земноводные зубы и осень...

Тори вспомнила ящериц в станиоли.

– Осень так осень... Много их, метеоритов... Поскакали? У?

3

Шквальные струи белесой, чуть радиоактивной воды бились в лобовое поле. Совсем недавно трещина была суха, и только охровые лишайники сползали по ней следом за уходящим солнцем. А сейчас в трещине кипел падающий в долину поток. Вода рвала камни и где-то внизу оползнем катила с гор. Каменная башня, о которую зацепился Ши, гудела и подрагивала.

Ши реанимировался. При падении нижняя губная плита треснула, вплавив в себя навигационный сектор. Теперь, плавно погружаясь в базальт, Ши втягивал его полу исправными порами, выцеживая редкоземельные элементы. В первый раз Ши попал на поверхность твердой планеты. Регенерация шла тяжело. Сепараторы не привыкли работать с кристаллизованной материей. Ши было привычней препарировать мелкую пыль, рождающуюся в окрестностях молодых звезд, либо... Ши улыбнулся... Совершенно необъясним восторг лихого прыжка в стремительно раздувающийся волчок взрыва старой двойной звезды. И на глазах балдеющих мальчишек снимать сливки тяжелых элементов, формирующихся в безумии слоу-процессов.

Ши с тоской повел взглядом по унылым колотым скалам. Где он найдет эти тяжелые ядра? Он устал и болен. Но главное - дед его предал. Он бросил внука в гнилом скоплении одного, хотя сам звал Ши... Зачем? Не помню... Съела убийца... или шептун придавил ячейку своей информационной спорой. Ши застонал от обиды и беспомощности.

Вода колотила по рыжим камням, размывая в грязь каменный порошок под ноющими порами нижней губы.

4

Вскарабкавшись коленями на стол, Тори вставила в лампу новый стартер. Криптоновая трубка заморгала и вспыхнула жужжащим неуверенным светом.

– У, дождь разлился, - сказала Ррин, - темно вовсе, и на улицу не выпрыгнуть...

– Не гуди, - сказала Тори.

Она повернула трак вездеходной гусеницы шипами вверх и приложила к скобе кронциркуль.

– Когда у нас будет братик, - сказала Иа, скрипнув качелями, - мы назовем его Трак или Крон-Циркуль...

– Ни за что!
– Ррин показала Иа язык.
– Только Полихлорвинилом или Бипиридилмагнийтетрабензопорфином!

Иа не обратила на нее внимания, самозабвенно стягивая с куклы колготки.

Тори нанесла последний размер на чертеж и досадливо выпятила губу: осталось самое скучное - рамка и основная надпись. Высунув кончик языка, она провела линию.

С несмазанным писком откатилась дверь, и в комнату вполз функционал маминого дедушки. В вытянутой руке он держал горшок Иа.

– Тори, - забурчал ф-дедушка, - не сиди криво и не наклоняйся так низко: испортишь глаза.

Тори послушно вытащила из-под себя ногу и вытянула шею.

– Ррин, - бубнил функционал, - встань с пола - там сквозняки - и вытащи изо рта палец...

– Ты меня как достал!
– заявила Ррин, засовывая, в рот оставшиеся четыре пальца.

– Иа, - продолжал ф-дедушка, - иди мой руки - тебе пора спать.

– Не пора!
– капризно сказала Иа.
– Я буду ждать маму-у...

Иа заныла.

– Мама придет поздно, - забубнил функционал, - а ты еще не спишь.

– Иа, иди спать, - строго сказала Тори.

– А вдру-уг мама принесет мальчика-а...
– завыла Иа.
– А Ррин назовет его Полихлорвонило-ом...

Она слезла с качелей и плюхнулась на пол. Ррин растянулась тоже и, протянув руку, отвесила Иа подзатыльник. Иа въехала носом в пол и заревела в полный голос.

– Ах ты паршивка, - сказал ф-дедушка и схватил Ррин за шиворот.

– Отпусти, стариканище!
– заорала Ррин.
– Я в ненависти!

Тори заткнула пальцами уши. "Руки заняты, чем же чертить?" - подумала она. Иа изловчилась и стукнула Ррин куклой по коленке.

– Коленка болючая!
– завопила Ррин.

Легко шлепнула входная дверь. Пришла мама. Она была усталая и раздраженная. Под глазами желтели круги, а синие волосы, немытые из-за нехватки времени, торчали в стороны, словно взорвавшийся пакет вермишели.

Отшлепанная Иа с поспешно вымытыми руками и ногами мокро хрюкала под одеялом, Ррин с красным ухом собирала разбросанные интеллектуальные карточки Суньтевморе.

– Совсем остарел!
– заявила мама ф-дедушке.

И тот потопал на свой диван. Тори притаилась, но все-таки схлопотала подтяжками по ребрам для профилактики.

Мама постояла перед зеркалом, потрогала кончик унылого носа и пошла к плите молоть порошок на завтрак.

– Как свалю в горы!
– мечтательно заявила Ррин, ползая под стулом Тори.
– Есть лишайники буду, надевать - змей диких шкуры, и никаких карточек, Иов, функционалов, и уши целее, чем у папы...

Тори вздохнула: надо было еще учить историю.

"Мы, линны, - потомки звездоправов, победивших все интервалы, как времени, так и пространства. Наш род мудр и богат событиями. Взгляните, дети, на огненный водоворот звезд, всплывающий зимой над горизонтом. Наш народ родился на Коротационном Краю Мира - удивительном поясе Галактики, избавленном мудростью вселенной от горечи катастроф, - и легко растекся по Системе, построив счастливые города на каждом теплом планетоиде.

Гордость, сила и красота - достояние линнов..."

– Носят его земноводные, - ворчала мама, возя мокрой тряпкой по полу, считает сгнившие заводы, считает, а ботинок у дочек нету...

Тори покосилась на босые мамины ступни, белеющие под закатанными штанинами.

– Выучила?
– ласково спросила мама. Тори помотала головой.

– Учи-учи, мое стеклышко, - мама погладила ее мокрой рукой.

– Она-то - стеклышко, - пробурчала Ррин, стаскивая дырявую майку, - а я как? Ночной горшок?

– В кровать!
– рыкнула мама.

– Ме-бе-ме!
– Ррин вывалила язык.

Тряпка звонко щелкнула ее между голых лопаток. Ррин нырнула под одеяло.

– Мама, ну не мешай!
– капризно сказала Тори.

– Я тебе еще и мешаю!

От лихого подзатыльника Тори чуть не грохнула носом в калькулятор. Она замерла, ссутулившись. Мама взяла ведро и потащила его к плите.

На картинке в книжке, на бескрайнем поле, выложенном бурыми квадратами, стоял сверкающий звездолет с выпуклым зеркалом отражателя и бугристым корпусом, собранном из горошин конструктива. Аппарат стоял под горящим диском зимнего солнца, а Тори восторженным прыгающим шагом семенила к нему. Ветра не было. Звенели сверчки.