Фигляр дьявола

Дэвид пожал плечами и повернулся к присутствующим. Его личная секретарша Хетер молча наливала всем кофе.

Кейт сидела закинув ногу на ногу, прядь волос упала на нос, слегка перекосив очки. Джардин заметил, что одна пуговичка на ее розовой хлопчатобумажной блузке расстегнулась — как раз прямо над поясом твидовой юбки «Егерь». Он точно знал, что юбка имеет эмблему «Егерь», потому что, когда он любезно заметил Кейт, что ему нравится ее юбка, она сообщила, где купила ее. Должно быть, она почувствовала, что он смотрит на нее, потому что подняла взгляд, посмотрела ему прямо в глаза и вновь вернулась к досье.

Дэвид оглянулся и встретился взглядом с Ронни Шабодо, который незаметно, с довольным видом покачал головой и углубился в изучение досье операции «Коррида».

— Все прочитали?.. В «Керзоне» идет хороший фильм, и я надеялся успеть на сеанс в восемь десять.

— Что за фильм? — поинтересовался Билл.

— «Сирано де Бержерак». С Джеральдом Депардье. Слышал, фильм очень хороший.

— Ладно. — Шабодо бросил последний взгляд на досье и закрыл его. — Я готов, — сказал он и посмотрел на часы.

Джардин подумал, есть ли у Ронни маленькая тарталетка, как венгр однажды назвал любовницу известного политика. Кто-нибудь, кто скрашивал бы его скуку в неубранной холостяцкой квартире, которую Шабодо именовал домом.

— Жераром, а не Джеральдом, — поправила Кейт, сняла очки и протерла их краешком розовой хлопчатобумажной блузки.

— Что? — Джардин бросил взгляд на Шабодо, подумав, что это замечание относится к его тщательно продуманному плану.

— Жерар Депардье, — пробормотал Билл Дженкинз, делая какие-то пометки карандашом на полях своей копии совершенно секретного досье операции «Коррида».

Да, кофе, разумеется, не самая хорошая идея. Лучше было бы устроиться в комнате для совещаний с пивом и бутербродами.

— Мне кажется, план очень хорош. — Ронни запустил свою трубку в пакет с табаком «Холланд-хаус». — И, возможно, он даже сработает, — усмехнулся он, обнажив в улыбке зубы.

«Раз он уходит из офиса вставив зубной протез, значит, точно собирается провести ночь с пятницы на субботу с тарталеткой», — подумал Джардин. И вдруг поймал себя на том, что смотрит на Кейт. Она снова водрузила на нос очки, слегка подправив их средним пальцем правой руки.

— Это важно. — Дэвид перевел взгляд с Кейт сначала на Ронни, затем на Билла. — Важно, чтобы Пабло обратил внимание на нашего человека, нашего агента. Он должен думать, что сам им заинтересовался, и не иначе… Это мое личное мнение, оно не изложено на бумаге, и, когда я скажу вам почему… Спасибо, — он принял из рук Хетер чашку кофе и слегка наклонился над столом, упершись локтями в край, — …вы все поймете… Хетер, будь добра, посторожи в приемной.

Он подождал, пока Хетер вышла из кабинета и закрыла за собой дверь, и теперь был уверен, что надежно защищен от неожиданных посетителей. И тогда Дэвид объяснил свой план. Все смотрели на него и слушали с возрастающим интересом, иногда даже слегка сомневаясь в его идее, так прозаично изложенной на бумаге (потому что начальники Джардина были весьма прозаичными людьми). Но идея была где-то даже пугающе… гениальной. У Джардина репутация бездельника, полагающегося только на свою редкую интуицию и держащегося на плаву за счет прежних заслуг. И вот он снова во всем великолепии блистает незаурядностью мышления.

И всем присутствующим в этом уютном кабинете в северо-западном углу громадного здания из стекла и бетона начало казаться, что Дэвид Джардин знает абсолютно все о Пабло Энвигадо, картеле, колумбийских политиках, вообще о колумбийцах, о человеческой натуре, о всех тайных винтиках шпионажа в любой форме.

Но среди впечатляющих и оригинальных мыслей имелась одна, похожая на бомбу, так что, когда он закончил, в кабинете воцарилась мертвая тишина.

Джардин отхлебнул уже остывший кофе.

— Да, это уж слишком дерзко, — подал голос Билл Дженкинз.

— Вопросы… — предложил высказываться Джардин.

Кейт и Дженкинз взглянули на Ронни Шабодо, обладающего наибольшим опытом в вопросе неортодоксальных решений в разведывательной работе. А он смотрел на свою трубку, которую выколачивал в маленькую пепельницу. Спустя минуту, он поднял глаза и внимательно посмотрел на Джардина.

— Дэвид, безусловно ты все тщательно продумал, но нас беспокоит, почему ты считаешь, что можно доверять… «Дельфину»? — Он говорил о той, похожей на бомбу мысли, касавшейся человека по кличке «Дельфин», который должен сыграть основную роль в плане Джардина.

Джардин выдержал его взгляд и долгое время молчал, затем наконец сказал:

— Я знаю, что могу доверять «Дельфину».

Его спокойный и уверенный тон положил конец дальнейшим дискуссиям.

А так как других вопросов не было, совещание на этом закончилось. Присутствующие, какие-то задумчивые и подавленные, собрали свои вещи, кто блокнот, кто пакет с табаком, кто очки. Подавленные, потому что план Джардина буквально ошеломил их. Он основывался на доверии и помощи, рассудительности международного преступника, который провел двадцать лет в тюрьме в Майами. Шабодо очень редко вступал в споры, но по его виду было ясно, что он недоволен тем, что Джардин заранее не обсудил этот вопрос с ним с глазу на глаз. Да и вообще не посоветовался при составлении плана.

Они перекинулись несколькими словами с Хетер, зашедшей в кабинет, и собрали пронумерованные папки с досье операции «Коррида», чтобы сдать их в секретную часть.

Уже направившись к двери, Билл Дженкинз остановился и повернулся к Джардину.

— Ну, если ты считаешь разумным (сэр Стивен сказал бы «благоразумным»)… рисковать нашим агентом, класть его голову на плаху…

— Билл, мы с тобой не сестры милосердия.

— Да, это я понимаю. — У Билла была своя причина волноваться, потому что его работа заключалась в обеспечении необходимого оперативного прикрытия. Именно Билл руководил операцией «Затуманивание мозгов». — Ладно, будем считать, что это сработает. «Дельфин» прикроет… но каким образом, Дэвид, наш человек все же привлечет к себе внимание Пабло? Ведь мы должны заставить Пабло поверить, что он сам обратил внимание на нашего человека.

— Ох, да я что-нибудь придумаю, — ответил Джардин, имея в виду, что он уже придумал, но еще не готов обсуждать этот вопрос с коллегами.

Ронни Шабодо в третий раз за полчаса посмотрел на часы, сердито глянув на Джардина, как это мог сделать только человек из Восточной Европы, и, пожелав всем приятных выходных, вышел из кабинета, а за ним последовал Билл Дженкинз.

Джардин вернулся к окну и посмотрел на темнеющее лондонское небо, тут же внезапно по пуленепробиваемому стеклу застучали капельки дождя. Кейт положила очки в сумочку и сняла со спинки кресла свой вязаный джемпер. После ухода коллег они оба остро ощущали присутствие друг друга.

— Сирано… — произнесла она, глядя на Дэвида и откидывая с лица непослушную прядь волос.

— Именно так, — сказал Джардин и повернулся, чтобы добавить что-нибудь резкое, но был поражен ее взглядом.

«Ради Бога, Дэвид, — подумал он, — не допускай повторения спектакля». И он придал своему лицу безразличное выражение, будто Кейт была для него просто приятной сотрудницей. Но это выражение никого не обмануло.

Дождь тихонько стучал по пуленепробиваемым стеклам, на книжной полке, рядом с ним, тикали старинные часы.