Фиктивная жена

— Вы взрослый состоявшийся мужчина, а Милана еще девочка. Зачем вам это нужно? Такая большая разница в возрасте, — спрашивает бабушка, а мужчина продолжает смотреть на меня. Глаза у него черные-черные, с блеском. Омут, а не глаза. Страшно в таких утонуть.

— Согласен с вами, — Мирон поворачивается к бабуле. — Милана, очень юна, и во мне живет много страхов, оттого что она оставит меня, когда поймет, что я слишком стар для нее. Но я буду рад прожить с ней отведенное нам время. Так случилось, сам не ожидал, что в свои годы смогу влюбиться в милую девочку, и она ответит мне взаимностью.

— Ох, сладко поете, господин Вертинский, — усмехается бабушка и подает Мирону тарелку с куском пирога. — Но только на романтика вы не похожи. Это вы Милане вливайте сироп в уши, а мне не нужно, я слишком много прожила. Может, все гораздо банальнее?

— И как же? — Вертинский выгибает брови и вновь сжимает мою руку, уже сильнее, словно ему надоели расспросы.

— Вам просто захотелось взять в жены молодую девушку и хвастаться ей в обществе. Сейчас это модно в кругу людей вроде вас. Ну и молодая жена в постели…

— Мне определенно льстит, что со мной рядом такая красивая молодая девушка. И да, горд, что она выбрала меня. Разве это плохо? Но дело не в моем статусе. Мне плевать на общественное мнение. Главное, что ваша внучка вручила мне самый ценный подарок в моей жизни, — твердо говорит он. Если бы я не знала, что это все циничная ложь, то сама бы ему поверила.

— И какой же?

— Себя, — звучит двусмысленно, и бабуля хмурится, переводя на меня строгий нарицательный взгляд. А я… А я просто киваю. Пусть уже думает, что хочет, только даст согласие на брак. — И я безмерно благодарен ей за этот подарок.

— Отчего такая скорая свадьба? Словно вы торопитесь… — задумчиво спрашивает бабуля.

— Я занятой человек, и у меня нет времени на долгие ухаживая. Но это не самое главное… — делает театральную паузу и вновь переводит на меня свой чёрный взгляд, словно заглядывает в душу и топит меня в черном омуте. Мурашки по коже. Этот мужчина может разговаривать взглядом. Стоит только узнать его, и можно все прочесть. — Главное, что я хочу как можно скорее сделать эту девочку своей по закону. Я жутко ревнив и, боюсь, такую красоту уведут. И потом, не нужно много времени для понимания того, что тебе нужен человек. Ты согласна со мной, котенок? — смотрит так, будто и правда что-то ко мне испытывает, и я сглатываю.

Боже, как же он красиво лжет. Зачем так?! Можно было отделаться простыми банальностями, а так нагло лгать, смотря пожилому человеку в глаза… «Ну, ты же сама этого хотела», — шепчет мне внутренней голос. Поэтому я засовываю свою совесть подальше и расплываюсь в улыбке, уверенно кивая.

— Не переживайте, я не обижу вашу внучку. Пока она со мной, Мила в надежных руках, — добавляет Вертинский. — А теперь извините, но я вынужден вас покинуть. Работа. Буду очень рад видеть вас на свадьбе. Спасибо за прием, — уже более официально и прохладно говорит он, поднимаясь с места. — Проводи меня, солнце, — так и не выпуская моей руки, тянет в сторону прихожей. Убеждается, что бабуля за нами не идет, и отпускает.

— Свадьба в субботу, переедешь к нам в четверг. Возьми только самое необходимое, все остальное тебе купят. И дай мне паспорт.

— Зачем?

— За тем, что у нас свадьба, и мне нужно оформить документы, — поясняет мне как маленькому ребенку. Он раздражен и даже зол. Тот, кто сидел за столом и лил сироп в уши моей бабушке, и тот, кто стоит сейчас со мной рядом, поправляя ворот рубашки, – совсем разные люди.

Просто киваю, вынимаю из сумочки паспорт и отдаю. Забирает, пряча его во внутренний карман пиджака. Вынимает телефон, набирает чей-то номер.

— Машину к подъезду! — небрежно распоряжается мужчина и выходит из квартиры, прикрывая за собой дверь. Закрываюсь на замок. Упираюсь руками в тумбу и смотрю на себя в зеркало. Красная вся, то ли от стыда, то ли от страха. Но так нужно. Стоит потерпеть ради Алисы.

ГЛАВА 7

Милана

Молча собираю сумку. Внимательно осматриваю вещи, выброшенные на кровать, пытаясь сообразить, что мне действительно необходимо.

Бабуля сидит в гостиной, делая вид, что читает книгу, но на самом деле в открытую дверь комнаты наблюдает за мной с хмурым видом.

— Ты уволилась с работы? — спрашивает она, всё-таки откладывая книгу.

— Да, — закидываю в сумку косметику, стараясь не смотреть на бабулю. Мне стыдно.

— Вертинский настоял?

— Да.

— Ты пожалеешь…

— Я ничего не теряю, бросив работу продавца.

— А я не про работу. Одумайся, пока не поздно!

— Бабуль, все будет хорошо. Все уже решено.

— Дурочка ты малолетняя! — с недовольством кидает она мне. — Очаровал он тебя. Наплачешься ты с ним.

— Пусть так. Каждый имеет право на ошибки, — твердо отвечаю я.

— О боже! Я думала, ты умнее. Сними розовые очки, Милана! — уже злится бабуля. — Я понимаю, что взрослый, состоятельный мужчина, да и чего там, очень харизматичный и убедительный может вскружить голову кому угодно. Только ты летишь на огонь, на котором обожжёшься. Ожоги лечатся, оставляя рубцы. Но можно и вовсе сгореть. Он же себе не жену берет, а красивую куклу для статуса! Будет вертеть тобой как хочет. Даже если ваш брак продлится долго, он вытянет из тебя всю энергию… Или ты на деньги его польстилась?! Так знай, деньги счастья не приносят, а как раз наоборот делают людей алчными, циничными и жестокими! А я чувствую, что Вертинский именно такой!

Дышу глубже. Возможно, Вертинский и правда такой. Только мне все равно. Он не герой моего романа. Но, к сожалению, бабуле я этого объяснить не смогу.

Закрываю сумку. Осматриваю комнату. Вроде все. Собираю разбросанные вещи, наводя порядок. Читаю сообщение от Платона о том, что он ждет меня внизу. Становится тоскливо. Вот так оставлять бабушку с ложью. Послезавтра я стану женой Мирона Вертинского. А через год – разведенной женщиной.

— Бабулечка, — подхожу к ней сзади, наклоняюсь, обнимаю, повисая на шее. — У меня правда все будет хорошо. Я буду тебя навещать. Если это ошибка, то я должна ее совершить. Разве не ты говорила, что лучше сожалеть о том, что было, чем о том, чего не было.

— Иногда стоит прислушаться к опыту других, — вздыхает она и поглаживает мои руки.

— Опыт – это когда все проживаешь сама.

— Не плачь потом мне! — строго сообщает бабуля, но сжимает мои руки.

— Хорошо, — целую ее в щеку и бегу за сумкой.

Платон встречает меня в подъезде, забирая сумку. Улыбается, но как-то грустно. Иногда мне кажется, что, предлагая эту авантюру, где-то в глубине души он надеялся, что я откажусь. А я не могла упустить такого шанса. Заработать столько денег просто нереально, а время идет…