Филиал
Шрифт:
Вот и решил я, значит, подстраховаться. Стал, так сказать, первым синтетическим верующим в нашем сибирском захолустье.
Накладочка же вышла, потому что племянничек мой перестарался. А ведь я ему одному квартиру завещал, не думал, что он в порыве благодарности так отчебучит…
Пока я был еще жив, мы с ним частенько по пятницам выпивали, он мне жаловался на творческие проблемы, а я ему свою точку зрения на смерть объяснял. Раскладывал по полочкам мою теорию, про необходимость участия во всех религиях и верованиях. При этом просил его, как помру, главное – никаких церемоний. Сожгите меня, а прах по реке пустите или по ветру развейте, там душа моя сама разберется, куда ей дальше идти, и кто ее примет.
Нет же! Он знал про завещание и решил отблагодарить меня.
Казалось бы, угадал племяш, ведь стал я замечать в небесах свет такой приятный. И так потянуло меня к нему! Думаю, вот хорошо-то как, что родная вера душу принимает. «Отче наш» вспоминаю, от чего сияние все ближе, и тянет меня к нему, и тянет. И каюсь я, каюсь, не останавливаясь, что по глупости искал спасения в других религиях.
Но тут снова вмешался племянничек, который на следующий же день, выкопал мою урну с прахом, разделил его примерно на равные кучки. Стало быть, по частям – сколько я вариантов исповедовал, по стольким он заказал ритуалы и перезахоронил. Вот лучше бы он этого не делал! Понятно, что из лучших побуждений делал, даже сидел у одной кучки моего праха, Бардо Тхедол зачитывал.
Перестарался, блин!
Свет в небесах стал тускнеть. И погас окончательно, когда последние остатки моего праха он в кульке петардами обвешал и бахнул от души. К гуриям, значит путевку пробивал! И не говорите мне, что хотел, как лучше, я все равно считаю, что он идиот!
Изначально планировал я так, что может будет у меня после смерти выбор: идти в одну сторону с одними душами, или в другую с остальными, да хоть обратно вернуться и в колесе самсары заново крутиться. Готовился к этому еще при жизни – особо не грешил, посты и праздники соблюдал. Но, видать из-за того, что оформил меня племянничек сразу по всем инстанциям, не взяли меня, ни в христианский рай, ни в какой другой, да и переродится не дали. Закрыли допуск на всех проходных. Даже в ад не пустили, хотя не очень-то и хотелось. Не совсем понятно, от чего так вышло, но думаю, что просто обиделись. Я бы точно обиду затаил, особенно за этот дурацкий подрыв.
И застрял я в этом мире, не нужный никому. Ни туда, ни сюда. Хорошо, что наткнулся на один вариант, который дал мне надежду на покой. Мир Сид, или Ши. Слыхали?
Попал я туда совершенно случайно, так сказать, по пьяной лавочке. Ведь что самое интересное я выяснил после смерти, так это то, что можно дальше употреблять. Ну, не совсем обычным способом, зато пей что угодно – и на халяву, и без последствий. Достаточно лишь держаться поближе к рюмочке или к фужерчику с винишком – испарения потихоньку пропитывают тонкую материю, и настроение сразу поднимается. Жаль только, процесс подобного употребления алкоголя не слишком-то и быстрый.
В общем, решил я, раз уж тут застрял, буду путешествовать по миру, пробовать разные интересные напитки, наслаждаться природами и красотами. Лет двадцать, наверное, странствовал, пока не попал в Ирландию – по чистой случайности узнал, что там была одна эксклюзивная вискокурня, мечта всех миллионеров-алкоголиков. Я как про нее услышал, так сразу и направился туда попробовать чудесный напиток задарма.
Отдыхая в Ирландии я и наткнулся на страну холмов и теней – Сид или Ши. Встретился с тамошним народцем, туатами. Общий язык нашли почти сразу, уж очень развеселил я их тем, что называл себя «банщиком». На их наречии «баньши» или «банси» – это дух женщины из мира Сид. Ну а я, стало быть, «банщик» – тоже дух, только мужик. Вроде как, по их понятиям, за «петуха» шутили, а меня такой юмор ох как злил. Что, к слову, веселило их еще больше. Ну да ладно, не со зла дурачились. Это у них юмор такой – английский.
В итоге эти туаты мне очень сильно помогли, и даже объяснили про устройство вселенной.
Рассказали, что миров – преогромное множество, а загробные измерения, они как бы одни – общие для всех душ и ведут сразу во все доступные миры. Вдобавок, еще существуют области Хаоса, но что там происходит – неизвестно. Ведь доступ туда закрыт даже в посмертной реальности.Хотели оставить меня у себя туаты, но не могли, их призрачная страна стала невостребованной, и поэтому ее вскоре должны были соединить с другой, куда меня уже не пускали. Но народец холмов не бросил меня в беде, они объяснили, что придется моей душе еще какое-то время странствовать по мирам, пока я не принесу какой-то большой пользы, вот тогда-то меня наконец простит и примет одна из религий. А дабы мне можно было взаимодействовать с живыми, они научили меня некоторым вещам. Ну там, выть так, чтобы меня люди слышать могли, предметы двигать, делаться видимым человеческому глазу. В общем, когда я покинул их, отправился искать, кому и чем смогу помочь, то был уже вполне себе профессиональным полтергеем. Чего смеетесь? Мне это название тоже не нравится.
Только с моей полезностью оказалось все не так гладко – люди обычно в обморок падали и священников звали, когда я пытался помочь. В общем, удавалось мне лишь панику, да страх на окружающих наводить. Какая тут помощь, вред один…
Эх, лучше бы я этого не делал.
Поэтому, расстроенный неудачными попытками, через некоторое время я бросил свои старания быть добродетельным духом и снова запил. На много-много лет.
И плыл я печально по синей волне до тех пор, пока не наткнулся в Италии на одного персонажа, который и стал моим работодателем. Вернул мне цель и смысл моего посмертного существования.
Во время очередного запоя, все так же совмещаемого мной с туризмом, решил я как-то лучшее итальянское красненькое найти и заценить. Стало быть, оказался в Пьемонте и набрел на один домик в горах, где обитал одинокий монах. Он как раз достал пыльную бутылочку из своего погребка, открыл ее, наполнил бокал, оставил вино подышать, от запаха пробки избавиться.
Я и завис рядом. Ого, по аромату-то напиток просто расчудесный! Монах уже тянется его употреблять, а у меня-то еще ни в одном глазу. Думаю, дай появлюсь и шугану его, может не станет он меня изгонять и просто сбежит. До города тут далеко, пока вернется с подмогой, если вернется, я успею пропитаться испарениями до полного своего удовольствия.
Материализовался я перед ним, взвыл грозно, а монах-то ни разу не испугался, откинул капюшон и с улыбкой поприветствовал меня.
Я как увидел его зеленую змеиную морду, сразу понял, что газетенки-то не врали про заговор инопланетных ящериц. Так прямо и сказал в своем удивлении: «Рептилоид! Да ну на!..»
«Да, я рептилоид, аннунак, вы правы», – подтвердил он и пригласил меня к столу. Там и завязался у нас долгий разговор за устройство вселенной, за религии, за принуждение миров к порядку и так далее. В общем, гульнули мы на славу и с обоюдной пользой. Предложил он мне пойти к нему в помощники, поскольку есть у меня ряд преимуществ, благодаря которым его работа следователя может быть куда более эффективной. По зарплате договорились, что он будет проставляться качественным алкоголем – а мне большего и не надо. Кроме того, через помощь ему я планировал, что-то хорошее и важное начать делать. Чтобы уже двигаться дальше, а не болтаться среди живых бесплотным духом до конца времен. Вот и оформил он меня в отдел внутренних расследований своим помощником.
А тут вскоре и дело подоспело, беда произошла – потерялось одно измерение. Нас и направили выяснять, как это случилось, и что там было на самом деле. Меня он послал заранее в ту контору, которую мы должны были вместе проверять. Я сразу же выведал кой-чего, вернулся, все рассказал. Двинули на следующий день уже с официальной проверкой. Пока моего начальника морозили на всех проходных, да секретарь сдерживала, я в кабинете местного козломордого директора бесплотным духом дежурил. Поглядывал, как он с бумажками мухлевал, даже не подозревая, что рядом с ним невидимый помощник следователя все это преступление наблюдает.