Философия как духовное делание (сборник)

Итак, истинный тезис имеет свой объективный смысл; неистинный, сомнительный, недоказанный – свой объективный смысл.

Тезис есть только кандидат в истинные тезисы; это есть возможность истины и ложности.

Только смысл: понятие и тезис могут быть истинными и неистинными. Вещь не может быть ложной. Нелепо: этот карандаш неистинен, эта книга истинна. Душевное состояние тоже не может быть истинным: «истинное удовольствие» есть злоупотребление термином «истинность». «Ложное убеждение» – не убежденность ложна, а смысл, в коем я убежден.

Не всюду истина, где смысл; но – где смысл, там может быть истина. Также точно: не всюду красота, где созерцаемый образ; но где его нет, там невозможна красота. Истинный тезис подобен избраннику, пророку среди тезисов; они же, как люди, суть возможные избранники.

Как Дух не почиет на камне и на звере, так истина не почиет на вещи и на переживании.

5) Мы стоим теперь перед вторым, и последним, основанием объективности научного знания.

Научное знание объективно, во-первых, потому, что оно есть смысл; во-вторых, потому, что оно есть истинный смысл. Истинное понятие; истинный тезис.

Мы видели, что есть понятие и что есть тезис. Что есть истина?

Тяжкий вопрос, перед которым распинается веками человеческая мысль. Не мне и не в этих лекциях притязать на его решение. Но кое-что существенное и важное мы можем установить и здесь, отодвинув остальное предварительно-допускаемым определением.

Прежде всего: говоря об истине, мы имеем в виду чисто теоретическую, чисто познавательную истину. Это ясно уже из того, что истина есть смысл. Следовательно, истина не есть ни религиозная, ни метафизическая, ни какая иная. Ни в эстетике, ни в этике нельзя говорить об истине, не расширяя смысл последней неправильным образом.

Истина есть истинный смысл. Следовательно, ей с самого начала принадлежат все свойства смысла.

Истина сверхвременна и сверхпсихична – смысловою сверхвременностью и сверхпсихичностью; она также идеальна, объективна, сама себе тождественна, всеобща, абстрактна, безобразна – смысловою идеальностью, объективностью, тождественностью и т. д.

Истина есть истинное понятие или истинный тезис.

Далее: научная истина не есть элементарное однотонное единство, но систематически-многообразное единство.

Прочтено 30 окт. 1912 г.

[Лекция 7], часы 13, 14 Научная истина

Научная истина есть систематически связная совокупность истинных смыслов: истинных понятий и истинных тезисов.

Эта связь систематическая, т. е. такая, в которую могут войти только смысловые величины. Таковы классификации понятий и классификации тезисов.

6) Наконец: истина есть не просто смысл, а теоретически-познавательно-ценный смысл, т. е. истинный.

Истина есть ценность.

Не всякая ценность есть истина.

Ценностью в обиходе, да и в вульгарной философии, именуют всякий гедонистический или утилитарный плюс: количественную, или качественную, или интенсивную прибыль в удовольствии или в пользе.

Ценностью в культурном творчестве и в науках о культуре именуется как общая и основная сущность хозяйственных благ, так и всякий практически-целесообразный элемент жизни.

Наконец, философия как наука о Духе разумеет под ценностью или истину, или добро, или красоту, или Божество.

Ото всех этих видов ценности мы отграничиваем идею научной истины тем, что разумеем под истиной специфически познавательное достоинство смыслов. Научная истинность есть познавательная ценность смысла. Однако это не подвигает нас в вопросе о том, что есть познавательная ценность.

[Развитое определение ценности вообще отлагается до следующего раза. На сегодня нам достаточно сказать: ]⁶³ философская ценность не есть нечто субъективное, относительное, временное; значение философской ценности объективно, безусловно, сверхвременно. Не потому истина есть истина, что мы признаем ее таковою, а наоборот. Не только смысл ее таков; ее ценностное значение, ее истинность такова.

Смыслы по содержанию своему все различны; но в своем чистом виде, вне рассмотрения их познавательного достоинства они все одинаково ни истинны, ни неистинны, ни хороши, ни дурны. Понятие «равностороннего треугольника» или «электрона» не имеет никаких чисто смысловых преимуществ перед понятиями из Андерсеновой сказки: «кошка с глазами, величиною в мельничное колесо». Точно так же нет никаких чисто смысловых преимуществ у тезиса «угол падения равен углу отражения» или «право в субъективном смысле есть совокупность полномочий, выведенных из правовых норм» перед тезисом: «все извозчики имеют длинные носы» (безвкусие нарочито).

Только тогда, когда смысл начинает рассматриваться с этой точки зрения его познавательного достоинства, он становится истинным или неистинным. Этот подход к новой точке зрения есть переход из одного методологического ряда⁶⁴ в другой: из логическо-смыслового к ценностному, трансцендентальному. Из общей логики к трансцендентальной.

Здесь возникает между смыслами, именно между тезисами возможность новой, трансцендентальной связи. Трансцендентальная связь между тезисами состоит в том, что истинность одного тезиса основывается и гарантируется истинностью другого тезиса. Здесь каждый тезис получает свою познавательную ценность; над ним произносится бесповоротный приговор⁶⁵.

(Первый вариант продолжения лекции. – Ю. Л.)

Или он истинен, или неистинен как единое, неотъемлемое, ин-дивидуальное смысловое единство.

Конечно, в процессе познания мы можем рассматривать признаки понятия отдельно; найти в них, что они истинны, а другие неистинны и соответственно даже говорить о большей или меньшей близости к истине. Но это будет уже не смысловое рассмотрение, а нормативное. (Это утверждение, как и многое другое, я не могу развить здесь; см. работу Н. Н. Вокач⁶⁶.)

7) Я не могу рассмотреть здесь и вопрос о гарантиях истинности, о критерии ее, всего учения о доказательстве и очевидности. Но одно, и очень существенное, я могу здесь добавить.

Под истиной разумеется всегда известное соответствие чего-то чему-то. И не просто соответствие, а адекватное, т. е. безусловно точное, совершенное соответствие. Это соответствие, как нетрудно уже понять после всего изложенного, есть соответствие разумного смысла тому, что дано в качестве познаваемого содержания. Или: соответствие между смыслом построяемого понятия и суждения с одной стороны – и смыслом данного для познания объекта. Этот объект может быть: вещью в пространстве и во времени, душевным временным переживанием, тезисом, понятием – безразлично.