Философия
Шрифт:
Н. Гартман — немецкий философ, основоположник критической или новой онтологии, построивший в своей теории целый мир — с уровнями, слоями, с бессчисленными, переходящими друг в друга категориями.
Неразрешимые проблемы или непознаваемые остатки проблем и составляют собственно предмет метафизики. Есть проблемы, в которых всегда присутствует неразрешимый остаток, нечто иррациональное. Это, по Гартману, метафизические проблемы. Познание окружено метафизической зоной непознаваемости, это иррациональное не исчезнет с развитием наук, в которых всегда будут ставиться вечные проблемы метафизики. Философские системы приходят и уходят, но они все время вращаются вокруг одних и тех же проблем. Содержание проблемы не изменяется с прогрессом знания. Оно обусловлено структурой Вселенной и положением человека в мире. Сознание проблем — это
96
См.: Hartmann N. Zur Grundlegung der Ontologie. Berlin, 1965. S. 42.
Николай Гартман (1882–1950) — немецкий философ, родился в Риге, учился в Петербургском и Дерптском (Тартуском) университетах. После 1905 г. жил в Германии, с 1909 г. преподавал философию в Марбурге, с 1925 г. Гартман — профессор Кельнского, а затем Берлинского университетов, в 1945 1950 гг. работал в Геттингене. Всю свою жизнь ученый посвятил философии: даже во время штурма Берлина, голодный и измученный, сидя в своем доме, писал знаменитую "Эстетику". Другие его известные произведения: "Построение реального мира", "Философия природы", "Этика".
Каково отношение между онтологией и метафизикой? Не занимается ли учение о бытии вообще чем-то непознаваемым, иррациональным, т. е. содержанием метафизических проблем, которые не поддаются дальнейшей трактовке? Конечно, отвечает Гартман, в сущности бытия вообще скрывается иррациональное, нечто такое, что мы не можем до конца осознать. Но нельзя сказать, что бытие безусловно непознаваемо. Мы не знаем, что такое бытие в общем, но в частностях оно нам хорошо известно, в определенных формах данности оно является чем-то совершенно бесспорным. Уже в наивном обыденном познании можно отличить подлинное бытие от фиктивного. Философия и наука различают познанное, еще не познанное и непознаваемое. Предметом рассмотрения онтологии в отличие от метафизики являются познаваемые, постижимые аспекты бытия.
Вопросы о способах бытия и структуре бытия, о модальном и категориальном строении — самое неметафизическое в метафизических проблемах, относительно наиболее рациональное в проблемах, содержащих иррациональные остатки. И метафизика и онтология имеют дело с "бытием в себе", бытием как таковым, метафизика — с принципиально непознаваемым, онтология — с уже познанным и принципиально познаваемым бытием. Именно онтология обратила внимание на иррациональные непознаваемые "остатки" проблем, указала и обрисовала их. Онтология описывает феномены, индифферентные к идеализму и реализму, теизму и пантеизму.
Гартман различает четыре сферы во всем, что охватывается понятием бытие: две первичные, не зависимые от сознания человека (в себе бытие), и две вторичные (бытие для нас). Первичные сферы выражаются в двух основных способах бытия: реальное и идеальное бытие. Им противостоит сознание, которое расщепляется на две сферы: логическую и сферу познания. Познание связано с реальным бытием, а логическое — с идеальным. Онтология занимается отношением реальной сферы к идеальной. Гносеология — отношением сферы познания к сфере реального бытия. Смешение сфер — самая распространенная ошибка прежней философии. Логическая структура, например, часто приравнивается к чистому мышлению, к разуму. Не сознается то, что независимо от мышления существует область идеальных структур и закономерностей.
И реальное и идеальное бытие имеют специфические модусы: возможность, действительность, необходимость, случайность.
Философия должна вернуться назад, к земле, к жизни, но для этого надо знать реальный мир, сущее. Нет различных реальностей, скажем, материи и Бога, есть лишь одна реальность. Материальные вещи — самый низший слой реального мира, но реальный мир не исчерпывается материальным, вещественным бытием. В реальное входят психические
и духовные явления в качестве его высших слоев.Не категория материи, а категории времени и индивидуальности объявляются Гартманом подлинными характеристиками реальности, являясь границей между изменчивым реальным бытием и неизменным идеальным бытием. В пространстве только часть реального мира является органической и неорганической природой. Все существующее во времени реально, и только реальное существует во времени. Реальному миру свойственна индивидуальность, неповторимость, одноразовость. Материалисты смешивают материальное с реальным, получается, что исторические судьбы, исторические события нереальны. Так же и психические акты не менее реальны, чем вещи и события. Но и язык, право, наука, нравственность не идеальное бытие, так как они подвержены изменениям, связаны с реальной жизнью народа в определенную историческую эпоху.
Падение камня может стать судьбой человека. Это не значит, что падение камня по закону Галилея тождественно преждевременной смерти человека, но значит, что закон падения принадлежит тому же общему реальному процессу, что и судьба человека. Вещи не только предметы восприятия, но также предметы действия, страдания и радости людей. Когда занимаются реальностью вещей, то тем самым занимаются и реальностью человеческих судеб, отношений, конфликтов.
Гартман выделяет четыре главных слоя реального мира: мертвое, живое, психическое и духовное; и соответственно три разреза в строении реального мира. Первый разрез между материальным (физическим) и психическим. Раньше он неточно обозначался делением на природу и дух. Великая загадка в том, что этот разрез проходит через человеческое существо, не разрезая его самого. В этой проблеме существует предел человеческого познания.
Второй разрез (ниже первого) — между живой и неживой природой. Сущность жизни, саморегулирующийся обмен веществ — также предел и загадка познания.
Третий разрез — между духовным и психическим. Духовная жизнь не совокупность психических актов, но она и не совокупность чистых идей. Духовное бытие проявляется в трех формах — личностного, объективного и объективированного духа.
Единством мира занимается преимущественно онтология, которая показывает мир как единство разнообразных слоев. Более высокий всегда обусловлен нижележащими слоями и одновременно самостоятелен, связан с особой оформленностью и особой закономерностью. Каждый из слоев является лестницей ступеней.
Между слоями — четкие границы, а между ступенями — скользящие переходы, например, роды, виды, семейства, классы в органической природе. Учение о слоях широко проникло в психологию, антропологию, философию истории и до сих пор используется как важный методологический прием.
Идеальное не тождественно мышлению, оно не реально, но его нельзя отождествлять с ирреальным, ибо ирреальное также является сферой мысли: фантазии, мечты и т. д. Это не продукт абстрагирующего и обобщающего мышления. Наоборот, мышление направлено на него как на свой предмет. Само же мышление — один из процессов реального мира. Это бытие без реальности, потому что оно вне времени. Числа, треугольники, ценности — нечто совсем другое, чем вещи, события, личности, ситуации. Основные типы идеального "в себе бытия": математические сущности и ценности, им соответствуют науки: математика, этика, эстетика.
Идеальное ошибочно представляется имманентным сознанию в силу особой непосредственной внутренней данности идеальных образований. Кажется, что субъект в самом себе находит эти образования. Часто бывает нелегко отделить друг от друга мышление и предмет мысли. Эта близость к сознанию загадочна и не поддается расшифровке. Идеальное представляет собой парадоксальный синтез: оно ирреально и в тоже время в себе сущее. Иллюзия имманентности идеальных образований неуничтожима, можно только открыть это заблуждение, но не снять его совсем. Идеальное бытие лишено временного характера, действительности, проверяемой в опыте, никогда не имеет характера единичных случаев, строго устойчиво, всегда сущее и схватываемо только априори [97] .
97
См.: Hartmann N. Zur Grundlegung der Ontologie. Berlin, 196S. S. 267.