Философские сказки для обдумывающих житье или веселая книга о свободе и нравственности

Кто эти тезисы воспринимает как естественные и не видит их глупость и безнравственность, мои поздравления: вы достойный продукт «высокого искусства».

А куда вы денетесь, когда обрабатывали (уродовали?) вас не безрукие мальчики, а мастера своего дела. Вот, к примеру, читаю я один из рассказов Набокова и пытаюсь понять: ради чего, во имя чего он написан – написан, как и все у Набокова, великолепно? А представлена там просто мирно гниющая, то есть живущая, семья.

Запах гнили передан так тонко и художественно, что против такого гниения уже даже и не возражаешь.

Сюжет совершенно не оригинален: в эту семейную лужу вдруг, по касательной, врывается молодая внесемейная героиня, гниющая бурно. Похоже, что именно этим она задевает лысеющего героя и в качестве самки становится его любовницей.

Два тоскующих паразита начали пить кровь друг у друга. Но передано это так же вкусно, как процесс приготовления супа.

Когда же их незаконная связь раскрывается, жена героя душой погружается в страдания, руками немедля собирает вещи мужа, чтобы он убирался, а детям сообщает, что их папа – подлец. Все разошлись, и все благополучно несчастны.

Это написано с такой завораживающей естественностью, с такой гипнотизирующей неизбежностью детали – так, как это может только Набоков! – что в читательницу без иммунитета такой способ разрушения семьи и счастья просто впитывается под кожу. Воистину: чем писатель талантливее, тем он вреднее.

Впрочем, если я когда-нибудь соберусь учить доброму, я буду делать это только средствами Искусства. А чем же еще?

Какое искусство я люблю

Искусство необходимо человеку так же, как парикмахерская и баня. Кто регулярно не моется, тот ходит грязный и плохо пахнет, но странно выглядит человек, для которого мытье в бане не естественная и просто приятная процедура, а служение Чистоте, высокое Предназначение его жизни…

Искусство не роскошь, а одно из гигиенических средств для помывки души.

Я высоко ценю любое искусство, которое помогает человеку в повседневности. Не надо быть снобом: искусство может быть и должно быть и средством, и помощником в самых разных делах. Печорин был лишь честным человеком, заявляя, что ценит музыку, особенно после обеда: она улучшает пищеварение. Музыка бывает нужна для утренней зарядки, когда бодрит и помогает поднимать ноги, которые со сна никак не поднимаются. Она прекрасна как фон, когда пара погружается в любовь.

Но когда она из гарнира превращается в блюдо, из средства превращается в цель – мир встает вверх ногами, и наверху его оказывается Искусство.

Все конкретно. Человек запел – это прекрасно, особенно если поет душа и к жизни его влечет, а не от жизни спасает. Я сколько-то порадовался хорошему пению и пошел жить дальше – нормально. Я три часа подряд сижу в опере – бессмыслица.

Впрочем, если человек настолько душевно болен, что единственное место, где он хоть как-то выживает, – это замкнутое пространство оперы, то пусть его… Чем бы душа ни тешилась, лишь бы не плакала…

Но снова: если хорошая опера идет не в душном помещении консерватории, а в городском парке, где я гуляю и занимаюсь спортом, – тогда другое дело.

Меня устроит такой фон. И пусть тогда Плачидо Доминго поет вместе с птичками.

Самому ставить дома с детьми и друзьями домашние спектакли – прекрасно, ради этого можно поводить детей и в театр профессиональный. Ходить в театр ради «эстетических впечатлений» – приятно прожигать жизнь.

Эротические фильмы как методичка для вкусного занятия сексом – оченно хорошо. Но как способ забыть про свою бесцветную жизнь – бедно.

Прекрасно любое искусство, которое объединяет людей, несет им в душу мир и добро. Оно служит высоким целям, и поэтому именно оно – высокое искусство, хотя бы это была любительская игра на полуразбитой балалайке.

Конечно, искусство может быть и психотерапией. Например, музыкальная психотерапия – вещь известная и хорошо работающая. Но использовать это как предлог для оправдания болезненной меломании – значит уподобляться ребенку, который забрался в аптечку и начал кушать все лекарства без разбору. На здоровье?

В аптечке из всех средств надо выбирать лучшее, а не то, которое под рукой.

Да, вам бывает нужно расслабиться. Да, искусство иногда этому способствует. Но не оскорбляйте ради этого искусство, идите в баню!

Баня с пивом расслабляет гораздо лучше. Заодно и помоетесь.

Наше искусственное искусство может быть психотерапией, может быть педагогом – но в реальности это громоздкая и ужасно дорогая конструкция, являющаяся плохим психотерапевтом и отвратительным педагогом.

Все просто: когда искусство дарит силы и энергию, искусству – да, когда отнимает время и силы – нет. Когда искусство будит, ему – да, а когда погружает в сон, хотя бы и прекрасный, – нет. Учит доброму – одно, играет на неврозах – другое. Каждый раз подход конкретно-личностный и ситуационный.

Прекрасно Искусство, служащее Жизни. И Божественно Искусство, которое сама Жизнь.

Если ты поешь от переполняющего тебя восторга и песня льется, радуясь сама себе, – это Праздник и это великое Искусство. Если ты танцуешь, погружаясь в стихию танца, исчезая в нем, как танцор, и оставляя только Танец, – это Божественное Искусство. Это сама играющая Жизнь, а ты – ее Творец.

И, что мне дорого, после такого Искусства не болит голова.

К сожалению, таково не всякое творимое искусство. Поэзия, к примеру, в своей массе – это оплачиваемый обществом (хотя и плохо оплачиваемый) способ душевно неустроенным одиночкам поплакаться и высоко воспеть свои страдания.

Каюсь, грешил этим и сам, хотя и с бОльшим чувством юмора.

Для тех же, кто предпочитает Прекрасное не творить, а воспринимать, есть два пути. Первый – ходить на выставки и другие склады, где собираются вещи настолько эстетически насыщенные, что даже из его высохшей души способны выдавить восхищение перед жизнью. И каждый раз – искать все более сильнодействующие эстетические допинги.

Деятели искусства знают свое проклятие: от них требуется каждый раз что-то новое, ибо к старому душа зрителя уже привыкла – и не трепещет. Поэтому, чтобы ее затронуть, нужно все более возбуждающее. А круг порочный: чем сильнее допинги, тем черствее души.