Финансовый кризис 2009. Как выжить

В Америке, одном из инициаторов создания нового мирового правительства, оказалось, однако, достаточно много его противников, и США в Лигу Наций не вошли. Без участия крупнейшего мирового игрока Лига Наций оказалась обречена… Отказались США и от участия в Банке по Международным Расчетам, но Федеральный резерв проигнорировал решение американского правительства и все-таки послал своих представителей в Швейцарию.

Мы уже говорили о том, что через банки Тиссена, связанные перекрестным владением с банками Heremon в Нью-Йорке, международные банкиры помогали «восстановлению» Германии, и это привело к новой войне.

Эта стратегия себя оправдала, и еще до окончания Второй мировой международное правительство было возрождено. В 1944 году было одобрено создание МВФ и Мирового Банка с полным участием США. Лига Наций стала называться ООН, и была учреждена в 1945 году. Вскоре возник и новый международный суд.

Придумать в финансовом мире что-либо новое сложно, да в этом, как мы видим, нет и нужды. Новые организации просто стали повторять то, что было воплощено в Федеральном резерве, только уже на международном уровне: из центральных банков мира был создан международный банковский картель, постепенно присвоивший себе право диктовать кредитную политику банкам всех стран.

Закон о Федеральном резерве, например, позволял ему выпуск банкнот, а МВФ получил право на эмиссию международных денег под названием Специальные Права Заимствования (SDR). Эта валюта якобы «не является ни валютой, ни долговым обязательством» и имеет только безналичную форму в виде записей на банковских счетах. Используется она обычно для регулирования сальдо платежных балансов, пополнения резервов, расчетов по кредитам МВФ.

На участников МВФ оказывается давление с целью, чтобы они сделали свои валюты полностью конвертируемыми в SDR. В 1968 году американский конгресс ратифицировал ряд законов, позволяющих Федеральному резерву принимать SDR в качестве резервов и выпускать под их обеспечение американские банкноты. В итоге эта «не валюта» стала фактически частью американской национальной валюты. SDR частично даже обеспечена золотом, поскольку ²/₃ мировых запасов золота сейчас находится в руках центральных банков.

МВФ управляется Советом Директоров, которые выбираются из числа функционеров центральных банков, а влиятельное представительство в Совете Директоров МВФ позволяет США и Великобритании (т. е. Федеральному резерву и Банку Англии) практически полностью контролировать этот орган.

Как Федеральный резерв управляет количеством денег в США, так и эти три организации – Банк по Международным Расчетам, МВФ и Мировой Банк – контролируют денежную массу во всем мире. В 1988 году они потребовали от банкиров всего мира к 1992 году повысить свои резервы до 8 % от суммы обязательств. То есть фактически печатать деньги или сократить предложение кредитов, что могло привести к кризису в их странах.

«Но банки не могут эмитировать бесконечное количество денег, это лишь приближает следующую депрессию!» – скажете вы. Затрудняемся предположить, что ответит вам международный банк. То, что Россия ощутила в 1990-е, и было последствиями этих законов.

Но пострадали, впрочем, не только мы. Япония, например, в 1988 году имела самые низкие требования к резервам и обеспеченности собственным капиталом. Эта система, как можно увидеть в любом учебнике, работала весьма эффективно. Но в 1989 году эта страна пережила кризис, вынужденная, чтобы соответствовать требованиям международного банка, продавать акции, что привело к 50-процентному обесценению рынка и 60-процентному падению рынка недвижимости.

Чем больше МВФ создает SDR, тем больше стран вынуждены всё глубже залезать в долги для выплаты процентов по своим растущим долгам, попадая таким образом в заколдованный круг, умело созданный международными банкирами.

И чем сильнее мировая депрессия, тем больше у этой организации прав казнить или миловать страны-задолжники. Именно она решает, какой народ получит дальнейшие кредиты, а какому придется пережить голод.

Понятно, что всё это преподносится как забота о низкоразвитых странах и ликвидация бедности. Но, однако, частенько страны «третьего мира» – должники Мирового Банка – выплачивают в качестве погашения долгов в год денег значительно больше, чем получают за этот же период кредитов. Для уплаты процентов берутся новые кредиты, и это может продолжаться до бесконечности. Бедность преодолевается разве что в среде международных банкиров, в Африке же нет денег на медицинское обслуживание, и люди умирают в больницах, правительства же, понимая, что в случае объявления дефолта окажутся в международной изоляции, продолжают выплачивать проценты.

Один известный бразильский политик сказал: «Третья мировая война уже началась. Она идет без применения военной силы. Однако от этого не становится менее ужасной. Война разрывает на части Бразилию, Латинскую Америку и почти все страны „третьего мира“. Вместо солдат погибают дети. Это война за долги и выплату процентов „третьего мира“, с применением оружия более смертельного, чем атомная бомба, более разрушительного, чем лазерный луч».

Приватизация: продать дорого на Запад или отдать своим за копейки?

Для большинства россиян приватизация происходила с такой ошеломляющей скоростью, что они даже не успели ее заметить. Промелькнула – и нет её!..

Очнулись и «заметили» приватизацию слишком поздно, когда какие-то люди начали, пользуясь плодами приватизации, взвинчивать цены, банкротить еще недавно действовавшие производства и проводить массовые увольнения.

«В тяжелейших условиях Чубайс сумел разработать регулирование, которое позволило упорядочить процесс приватизации в России, – писал позже Гайдар. – Он очень четкий администратор, очень хорошо умеет ставить задачи и контролировать исполнение».

Местные князьки давно наседали на правительство: отдайте нам право распоряжаться предприятиями, и мы выведем страну из кризиса. Но Чубайс придумал систему, по которой в приватизации всенародной собственности должен был участвовать весь народ. Насколько эта система была рабочей – мы уже можем судить.

Всем российским гражданам был разослан 151 миллион ваучеров, и предполагалось, что за два года основная часть российской промышленности перейдет в частные руки.

Общий сценарий приватизации был такой: 29 процентов компании продавались за ваучеры на аукционе, 51 процент распределялся среди руководства и рабочих, остальное доставалось государству, чтобы впоследствии быть проданным за наличные или за обещания инвестиций.

Президент Ельцин летом 1992 года заявлял: «Каждый гражданин России, каждая семья получат свободу выбора. Приватизационный ваучер – это для каждого из нас билет в мир свободной экономики». Но, однако, выяснилось, что доля ваучера была ничтожна мала, а российский рынок ценных бумаг весьма жесток, и владелец ваучера, как правило, не мог на аукционе купить акции прямо за ваучер. Он был должен сначала инвестировать его в компанию, где работал, либо передать ваучер в один из чековых инвестиционных фондов.

Финансовый кризис и извечное недоверие к российскому государству подтолкнули граждан эти ваучеры не вкладывать, а продавать, пытаясь получить хоть какие-то крохи. Поэтому цена на цветные бумажки упала с 10 тысяч обещанных рублей до семи долларов, а всю российскую экономику можно было скупить на ваучеры стоимостью 5 миллиардов долларов. Примерно так и произошло.

Ошибкой ельцинского правительства стало то, что приватизацию следовало проводить до ценовой реформы Гайдара в 1992 году, и тогда кризиса во многом удалось бы избежать. Тем более, не стоило сразу переходить к приватизации всей страны, начать было необходимо с малого, чтобы люди могли ощутить, что это работает.