Финно-угры и балты в эпоху средневековья

Поломская культура.

(Р.Л. Розенфельдт)

Памятники бассейна р. Чепцы, сходные по облику и относящиеся к V — первой половине IX в., В.Ф. Генингом были выделены в археологическую культуру, которую он назвал поломской по широко исследованному могильнику — Поломскому (Генинг В.Ф., 1958, с. 92–103; 1959, с. 182–184, 208–210, 212; 1961, с. 23–48).

Выявление и исследование памятников этой культуры было начато работами Н.Г. Первухина, который в 1885–1888 гг. нашел несколько поселений раннесредневекового времени в бассейне р. Чепцы (Первухин Н.Г., 1896, с. 13–121, 128–160, 161–173). Большая серия погребальных комплексов, преимущественно VII–VIII вв. и более позднего времени, изучена в 1906–1908 гг. П.Г. Тарасовым и В.Д. Емельяновым. За три года работ ими было раскопано 178 погребений на Поломском I могильнике и 21 погребение на Поломском II могильнике (Красная Горка). Производился этими исследователями и сбор материала на Поломских I и II городищах (Тарасов П.Г., 1909, с. 115, 116; 1910, с. 108, 132; Емельянов В.Д., 1912, с. 166, 167). Общая характеристика памятников этого времени была сделана А.А. Спицыным в плане разделения древностей Прикамья на хронологические группы (Спицын А.А., 1902). К сожалению, интереснейшие материалы Поломских могильников длительное время оставались неопубликованными. В бассейне р. Чепцы в разное время была обнаружена большая серия кладов, в состав которых входили серебряные блюда византийского и иранского происхождения, изготовленные в IV–VII вв. Они характеризуют торговые связи местного населения с отдаленными областями. Среди этих находок особенно интересным оказался клад, обнаруженный у с. Чур на р. Убыть в 1887 г. и включавший два серебряных блюда. Еще одно серебряное блюдо с изображением на дне охотящегося всадника найдено в д. Утемельская на р. Пызып II. Серебряный кувшин восточного происхождения известен в кладе у д. Седьяр Балезинского р-на.

В 1957–1959 гг. Удмуртской экспедицией под руководством В.Ф. Генинга проведены исследования городищ Гыркес-шур, Карвалес и Весьякар, давшие некоторое представление о поселениях поломской культуры; в бассейне р. Чепцы обследовано еще около 20 памятников, где были напластования VIII–XVIII вв., а также проведены раскопки могильника Мыдланьшай, в котором наряду с погребениями чепецкой культуры оказалось и несколько погребений, относящихся ко времени поломской культуры (Генинг В.Ф., 1962, с. 86–90).

В 1959 г. В.Е. Стоянов вел раскопки на Поломском II городище (Гыркес-шур) и небольшие доследования на Поломском II могильнике (Генинг В.Ф., Стоянов В.Е., 1961, с. 76–84). Были найдены наслоения культурного слоя и погребения позднего этапа поломской культуры. В 1960 г. раскопки того же могильника продолжила Г.Т. Кондратьева. Ею же велись разведки по р. Чепце, в результате чего выявлено еще 10 неизвестных ранее памятников, среди которых оказались и относящиеся к VII–IX вв. (Кондратьева Г.Т., Стоянов В.Е., 1962, с. 100–106; Кондратьева Г.Т., 1970, с. 78–91), раскапывались Варнинские I и II городища (Кондратьева Г.Т., 1967а, с. 147–162).

Значительные материалы были получены и В.А. Семеновым на Варнинском I, Поломских I и II городищах, селище «Аммональный склад» (Семенов В.А., 1971, с. 168; 1979, с. 119–157). В 1965–1967 гг. этим же исследователем велись раскопки на Петропавловском могильнике, близком к чепецким памятникам поломского времени, изучалось Гузебаевское городище и обследовались археологические памятники рек Иж и Вала (Семенов В.А., 1967а, с. 115, 116; 1967б, с. 164–171). Интересные материалы получены В.А. Семеновым при полевых работах 1970–1973 гг., во время которых было раскопано 312 погребений V–XI вв. на Варнинском I могильнике. Автор раскопок отмечает смешанность материальной культуры этого интереснейшего памятника на ранних этапах его существования. В его инвентаре прослеживаются элементы ломоватовской, позднебахмутинской, позднеазелинской и позднемазунинской культур (Семенов В.А., Корепанов К.И., Старцева Л.Ю., 1973, с. 187; Семенов В.А., 1980, с. 1–55; Генинг В.Ф., 1980, с. 136–151; Фаттахов Р.М., 1980, с. 152–156). В 1972 г. В.А. Семеновым вновь велись работы на городище Гыркес-шур, на городище Карвалес исследованы остатки наземных срубных жилищ, похожих на постройки как поломской, так и чепецкой культуры.

В результате детальной археологической разведки на Чепце, проведенной за последние годы, удалось представить всю область распространения (карта 26) поломских памятников (Семенов В.А., 1976, с. 115–140). На основании совокупности собранных материалов были проанализированы как общие вопросы этногенеза удмуртских племен, так и отдельные детали сложения и развития их культуры (Генинг В.Ф., 1967в, с. 175; Семенов В.А., 1967а, с. 287–291).

Основным видом поселений поломской культуры были городища и в меньшей степени селища. Площадь некоторых городищ достигала значительных размеров. Так, площадка Варнинского I городища занимала 10 тыс. кв. м, а площадка Поломского II городища (Гыркес-шур) — около 20 тыс. кв. м. Есть, правда, и городища меньших размеров с площадками в 5–7 тыс. кв. м, более характерные для этой культуры. Городища обычно расположены на высоких мысах по берегам рек и имеют площадки овальной или подтреугольной формы. Высота городищ над рекой от 15–17 до 30 м. С напольной стороны их видны остатки оборонительных систем в виде валов и рвов, которые ранее кольцом окружали жилые площадки поселений. Для поломского времени наиболее типичны городища с одним валом с напольной стороны. По гребню этого вала и по окружности площадки поселения в древности устраивался частокол. Небольшие исследования валов городищ поломской культуры не привели к открытию остатков деревянных конструкций внутри них. Конструкция укреплений поломских городищ говорит о том, что вход на площадки их осуществлялся не с напольной стороны, где в валах никогда не бывает прорывов, а со стороны поймы реки, по склону мыса, на котором находилось поселение. Наряду с укрепленными поселениями в поломское время были и неукрепленные — селища, располагавшиеся иногда в значительном удалении от городищ. Наиболее известные среди них Дубровинское, Варнинские I и II, Солдыревское, Турайские I и II. Площадь их составляет 8-15 тыс. кв. м. Как и на городищах, культурный слой имеет толщину в среднем 0,4–0,6 м. Есть городища и с менее мощными напластованиями, но пока не встречено ни одного, которое при отсутствии культурного слоя можно было бы рассматривать как убежище или укрепленное святилище. Кроме того, обычно городища, как и селища этой культуры, многослойные; культурный слон поломского времени залегает в нижних горизонтах, а выше идут напластования чепецкой культуры.

Карта 26. Распространение основных памятников поломской культуры.

а — городище; б — могильник; в — селище; г — местонахождение.

1 — Зуйкарское; 2 — Поркарское I; 3 — Поркарское II; 4 — Уканское; 5 — Ежовское; 6 — Кувяновское; 7 — Хомяковское; 8 — Извильское; 9 — Адамовское II (Мыдланьшай); 10 — Заболотновское; 11 — Сепычское; 12 — Буринское; 13 — Карильское; 14 — Новогыинское; 15 — Староунтемское; 16 — Поломский I; 17 — Поломский II (Красная Горка); 18 — Поломское I (Карвалес); 19 — Поломское II (Гыркес-шур); 20 — Варнинское I (Кар-ил); 21 — Варнинское II (Гоп-ул-гурезь); 22 — Варнинское I; 23 — Варнинское II; 24 — Варнинский; 25 — Загибовское II; 26 — Загибовское I; 27 — Дубровинское; 28 — Малокиварское; 29 — Шаловинское; 30 — Среднекиварское (Таракановское); 31 — Большекиварское (Лазарево поле); 32 — Большекиварское I; 33 — Гординский; 34 — Тольсенский; 35 — Гординское; 36 — Ежевское I; 37 — Портнягинское; 38 — Солдыревское; 39 — Турайское I; 40 — Турайское II; 41 — Макарьевские; 42 — Заболотиевское (Гог-ул-гурезь); 43 — Бейгурезьское.

На площадках городищ и селищ при раскопках обнаружены остатки построек. Это прямоугольные рубленные из дерева дома, среди которых есть постройки размерами 12x7 м и менее, с открытыми очагами в узкой торцевой стороне здания. В противоположной стороне постройки устраивался вход. Полы жилищ были земляными; иногда постройки ставились на песчаную подсыпку. Очаги в поломских домах, как и в более позднее время, размещались на глиняных подушках и иногда по периметру обкладывались камнями. Размеры некоторых очагов достигали в длину 1,5 м. В силу ограниченности объема работ на памятниках пока нет возможности установить высоту срубов этих домов и характер их кровли. Предполагается, что срубы были относительно невысокими, а крыша двухскатной, опиравшейся наверху на перекладину, покоившуюся на врытых в землю столбах; нижние концы слег крыши упирались в землю. Сруб не был здесь несущим сооружением, а выполнял, скорее, роль ограды помещения. Крыша такой постройки покрывалась корой. Отмечается определенное сходство этих домов с жилищами чепецкой культуры как по размерам, так и по планировке. Хорошо сохранившиеся остатки наземных срубных жилищ позднего этапа поломской культуры были раскопаны В.А. Семеновым на городище Карвалес. Размеры одного из них были 11,2x6,5 м, а толщина бревен, срубленных «в обло», 25–30 см. Вдоль длинной стены жилища прослежены столбовые ямки от нар шириной около 2 м, у входа находился очаг на глинобитной подушке, по периметру обложенный камнями. Небольшой объем проведенных на памятниках поломской культуры раскопок не дает возможности судить о принципах размещения жилищ на площадках поселений, о планировке последних. На территории жилищ исследованы и хозяйственные ямы. За пределами жилищ на городищах выявляются многочисленные остатки открытых очагов, не связанных с постройками. Предполагается, что это летние очаги. Встречены как остатки обычных костров, так и очаги на глиняных подушках, тоже обложенные по периметру камнями.

Что касается производственных сооружений и хозяйственных построек, то остатки их прослежены совсем плохо. Исследователями отмечается только, что часть их имела столбовую конструкцию. Из производственных сооружений на городищах имелись кузницы, свидетельствами которых являются многочисленные куски железного шлака. В кузницах изготовлялись основные кузнечные изделия того времени: топоры, ножи, предметы вооружения и конского снаряжения. О широком развитии кузнечного ремесла говорит и то, что его выделение среди других ремесел произошло гораздо раньше. Среди захоронений Варнинского могильника в двух (258 и 280) были погребены кузнецы. В погребении 280 при умершем найдены кузнечные клещи с оттянутыми губками (табл. LIX, 1).

Могильники поломской культуры находятся поблизости от городищ, обычно на возвышенном берегу реки, на том его участке, с которого хорошо просматриваются окрестные места. Среди них наиболее значимыми являются три: Поломские и Варнинский. Погребальный обряд в этих могильниках в достаточной степени сложен и несколько различается. Наиболее полное представление о погребальном обряде дает Варнинский могильник, самый долговременный и лучше других раскопанный. Все умершие погребались по обряду трупоположения в могильных ямах самых разных размеров. Последние зависели, видимо, от пола, возраста и имущественного положения погребенных, глубина их тоже варьировала от 0,5 до 1,5 м. Конструкция ям простая: дно плоское, а стенки почти отвесные. Лишь часть могил в западной части памятника имела подбои преимущественно в длинных стенках, куда помещались жертвенные комплексы обычно в берестяных коробках. В могильнике выделяются две большие локальные группы захоронений: в восточной его части умершие были ориентированы головой преимущественно в северном направлении, в западной — на восток или на запад. Исследователем памятника это объясняется захоронением на территории могильника разных по этнической принадлежности групп населения. Умершие хоронились в деревянных гробах, реже — завертывались в луб, бересту; под погребенными обнаруживается подстилка из луба и бересты.

Мужчины погребены обычно с поясами; нередко положены также предметы вооружения и конского снаряжения, топоры; у головы умерших часто встречаются медные котелки с железными ручками и глиняные сосуды. Женщин хоронили в парадных костюмах с многочисленными металлическими украшениями. Довольно часто в женских погребениях, отнесенных к раннему этапу существования могильника, встречаются шейные гривны, а в более поздних погребениях — гривны глазовского типа (табл. LX, 30, 31). На груди много арочных украшений, есть и умбоновидные, тоже с шумящими подвесками (табл. LX, 17, 27). В том же могильнике встречены и ранние разновидности двуконьковых подвесок с короткими цепочками. Женский костюм на груди и головной убор украшались ременными шнурами с надетыми на них металлическими фигурными пронизками; шнуры эти внизу заканчивались подвесками в виде колокольчиков, флакончиков, фигурок животных, металлических рожков (табл. LX, 5–8, 11, 12, 14, 19, 21–29, 35). Шнуры, как правило, собирались в пучки. В женских погребениях имелись жертвенные комплексы, которые обычно состояли из женских украшений костюма, положенных в берестяной туес. Были в них и пояса, в том числе украшенные металлическими бляшками (табл. LX, 20, 32, 38–41). К некоторым поясам крепились ножны с ножом, а также кошелек (табл. LX, 33).