Физрук и вот это вот все

И мир в окне выглядел абсолютно так же. Если что в моей жизни и изменилось, так это чеки с заправок выросли.

С Венцом Демиурга у меня получилась примерно так же фигня. Я водрузил его себе на голову… и ничего.

Я чувствовал только, что он холодный и тяжелый.

Мир не изменился.

Интерфейс не изменился.

Никаких дополнительных меню не появилось.

Обстановка не окрасилась в зеленые цвета и не стала состоять из текущего сверху вниз двоичного кода.

Я посмотрел на Виталика. Он сидел, как сидел, и выглядел так же, как и минуту назад, когда я еще не нацепил на себя эту хрень. Точно так он выглядел и в ту минуту, когда я его здесь оставил.

Я посмотрел на свою руку. Это была по-прежнему моя рука. Она выглядела, как моя рука, текстуры ее не изменились, контекстные подсказки так и не всплыли.

Тут у меня появились-таки некоторые сомнения.

Но нет, если бы Магистр хотел меня наколоть, зачем ему надо было устраивать весь этот спектакль с халкоподобными демонами и богоподобными императорами?

Значит, я просто что-то не так делаю.

Я покрутил головой. Покрутил Венец на голове. Я крутил его так долго, что под волосами должен был остаться красный след, но артефакт все равно отказывался интегрироваться ко мне в череп.

Я снял его, надел, еще раз снял.

Тщательно рассмотрел со всех сторон, на нем по-прежнему не было ни надписей, ни украшений. Не было даже обычного системного описания предмета, в котором могла бы найтись инструкция по активации.

Ладно, буду размышлять логически. Эта штука — древний могущественный артефакт, созданный теми же людьми, которые придумали всю эту чудесную игру, захватившую уже не одну галактику. Вряд ли они были абсолютными профанами и их устройство выдало какую-то критическую ошибку перед тем, как попасть мне в руки.

Значит, надо исходить из того, что с артефактом все в порядке, и я просто что-то делаю не так. Что мне чего-то не хватает.

А чего может не хватать игроку, занимающему вторую строчку общего топа? Явно не уровней.

Ответ нашелся на самой поверхности.

Очков характеристик.

Венец Демиурга был вписанным в Систему игровым предметом, и у него наверняка могли быть требования к своему владельцу.

Я вспомнил, как совсем недавно Магистр поинтересовался, есть ли у меня тысяча очков в интеллекте, и посетовал, когда узнал, что ее нет.

Вот же скотина тысячелетняя…

У меня не было тысячи очков в интеллекте, и не было столько нераспределенных очков характеристик, а поднять уровни, чтобы получить недостающие, на моем уровне раскачки было задачей практически невыполнимой и потребовала бы посвятить ее решению пару-тройку веков.

Но некоторое количество нераспределенных очков, которые я берег на черный день, у меня все-таки в наличии имелось, и я, посчитав, что более черного дня у меня уже не будет, влил их все в интеллект недрогнувшей рукой.

Бросив на Венец еще один долгий внимательный взгляд, я с удовлетворением отметил, что системное описание предмета все-таки появилось.

Я прочитал это описание и требования к владельцу три раза, и у меня появилось желание найти Магистра прямо сейчас и засунуть этот Венец ему… ну, скажем, в ухо.

Конечно, лучше бы засунуть его в ухо не Магистру, а тому, кто этот артефакт напрограммировал, но он, наверное уже давно умер естественной, долгой и мучительной смертью.

Потому что любая другая смерть не смогла бы стать естественной для этого извращенца.

Я в очередной раз нацепил на себя Венец и посмотрел на Виталика в стремлении отыскать… ну, хоть что-нибудь, на что я мог бы повлиять.

И это обнаружилось практически сразу.

На стене над Виталиком красовался рубильник, застывший в положении «выкл». Под рубильником была нарисована зеленая стрелка, указывающая вниз, прямо на голову сидящего там элитного зомби.

Вряд ли у создателей Системы было настолько звращенное чувство юмора, скорее, тут уж я сам это все навизуализировал.

Поскольку мне еще в детстве говорили, что не стоит нажимать неизвестные красные кнопки и двигать непонятные рычаги, не имея представления, к чему это все может привести, я потыкал в рубильник указательным пальцем. Рубильник казался вполне материальным и осязаемым.

Я снял Венец.

Рубильник исчез.

Растворился прямо у меня под пальцами.

Ну, если это не оно, тогда я уж и не знаю, чего дальше…

Я решительно надел артефакт, положил руку на послушно появившийся рубильник и одним резким, отточенным движением перевел его в положение «вкл».

Говоря по правде, я ожидал чего угодно. Любой подставы. Что сейчас прямо здесь треснет ткань мироздания и в образовавшуюся дыру полезут четырехмерные сиреневые монстры, питающиеся душами девственниц и кровью единорогов. Или, наоборот, меня самого засосет внутрь и выбросит в новую вселенную, где все то же самое, но вид сбоку, и мне придется заниматься прежними вещами, начал все с самого начала. Или что оттуда просто вылезет какая-нибудь хрень и откусит мне голову.

Но пространство и время не свернулись в одну точки и не исчезли за горизонтом, радостно хихикая, и никакие хтонические твари из параллельного мира не бросились на меня из разрыва, но хоть какие-то изменения в наш мир мои действия все-таки принесли.

Виталик открыл глаза.

К сожалению, вместе с ними он открыл и рот.

— Ну, сука, к хренам, в бога душу мать, — сказал Виталик, потянулся и уронил дробовик с коленей. — Чапай, я спал и видел прекрасный сон. На кой хрен ты меня вообще разбудил?

Глава 22

— Вставай, упырь, нас ждут великие дела, — сказал я.

Виталик поднял с пола дробовик, покрутил головой, в его шее что-то довольно ощутимо хрустнуло.

— Сколько я был в отключке? — поинтересовался он.

— Чуть меньше года, — сказал я.

— И мы все еще не победили?

— Не совсем.

— Хреново, — сказал Виталик. — Но вы хотя бы прошли этот чертов, сука, данж?

— Прошли, — сказал я. — И я нашел планету Архитекторов, и высадился на нее, и даже провел с ними переговоры.

— Это, сука, звучит многообещающе, — сказал Виталик. — Много народу полегло к хренам?

— Все, — сказал я.

— Но мы, тем не менее, ни хрена не победили?