Флагман флотилии. Выжить вопреки...

Флотское офицерское собрание царской России ушло, но оставило после себя значительный след в культуре досуга. Появилось своего рода собрание флотских военкомов. Только в во времена "Горбачевского сухого закона" эти традиции окончательно исчезли из жизни.

В первое же такое собрание я узнал, кто такая Света, и какой я ... плохой значит. На втором танце этого же собрания, я оказался в милых ручках Елены, помощницы нашего главного хирурга Загуменного.

– Милый попадись теперь только к нам в операционную, мы со Светой теперь точно знаем, что надо с тобой сделать.

Да в хирургию нашего плавучего госпиталя мне теперь точно вход закрыт. Думал тогда я, наивно ошибаясь, судьба и здесь выложила свою новую карту.

Ближе новому году получил хорошие известия, что я стану отцом от любимой жены Марины и от бывшей подруги Светланы. Что делать?

Это была главная новость соединения, распространенная женской половиной медслужбы с неимоверной скоростью. Новость обошла меня и дошла до жены, а уж от туда - я получил по полной. Хорошо, что потом было, опять боевое дежурство, и я неделю не сходил с корабля. Как известно время и расстояние лечат любовь, нравы тогда были простые, я почти не пью и жену не бью, ну слаб оказывается .... В общем, мне передали, что меня ждут домой, и я, заведя мотоцикл полетел к жене.

Мотоцикл, я в конце ноября успел купить. Сразу после первого боевого дежурства купил себе Л-300 'Красный октябрь' (будущий ИЖ-7). Хотел купить себе М-72й с коляской, но не получилось, они шли только в армию. Два дня на учебу и снаряжение, а на третий день махнул с женой на двухколесном друге в Одессу, к ее семье. Должен же я с новыми родственниками познакомиться. Отпускных у меня с оздоровительными на две недели хватало, но дали одну.

Зимой, ехать на мотоцикле пару сотен километров, это конечно еще то удовольствие, но необходимо было срочно оказаться в Николаеве. Там Дарья могла, в любой момент мою посылку на почту запустить. Приехал неизвестно кто, хоть и родственник, оставил пакет, а там мало ли что.

Затянутые в утепленную кожаную одежду - штаны, куртка, шлем утепленный летный с очками, мотоциклетные краги и унты летные. В общем экипированы мы были на высшем уровне. Это в простом городе, советской глубинки, все трудно достать. В Измаиле, на его базаре, на половину наполненном контрабандой, купить можно почти все. Летные кожаные комплекты - всегда отсутствующие на складах, мне удалось подыскать для нас обоих. И еще обещали. Там же я нашел и десяток очков с дыхательной трубкой, для подводного плавания, и ласты - пять комплектов.

Встретили нас в Одессе с распростертыми объятиями. Погуляли мы два дня, а на третий сели на Лексус 300-й, завелись и к обеду были в Николаеве.

В Николаеве нас конечно не ждали, но кроликовая шубка и пуховый платок, для ходящей в суконном пальто девушки сметут на нет, все преграды. Тем более, что конфеты в цветных картонных коробках (контрабанда из Измаила) и куча мелких сувениров на всю семью Морозовых, располагают к сближению. В то время рабочие люди не шиковали, пили в основном самогоночку, а ели каши на шкварках, кровяную колбаску, тараньку и бычки из речки.

На правах родственника представил жену. Наши коньяк 'Белый Аист', колбаса сервелат (в джутовой сеточке), засушенные кальмары и баночка оливок - выставленные на стол, были чем то волшебным из 'страны ОЗ' - об этом все знали, но мало кто видел, а тем более ел.

Дарья, как и Прохоров - были из детдома. В семью Морозовых ее привел муж Кирилл, и она у них в семье была как бесприданница. Жизнь впятером, старшие Морозовы и трое сыновей, в двух комнатах в коммунальном бараке - не радость. А тут одну комнату пришлось выделять для новой молодой семьи, с безродной невестой. Дарья была в положении, скоро, появится Леонид Кириллович. Теперь у нее есть старший брат, который нашел ее месяц назад. И не простой брат, а настоящий военный командир и капитан корабля. С мужем, конечно, помучается, трое детей воспитает, считай сама. Война.

На следующее утро мы уехали. Не хотел я засвечивать в этом времени своих родственников. Наши семьи живут в Николаевской области еще с суворовских времен. Куда пальцем не ткнешь, почти на родственника или знакомых родственников попадешь.

В Одессе провели еще два дня. В предпоследний вечер посадил я тестя за свою спину и повез на берег моря. Поговорить наедине. Все эти дни мы оба присматривались друг к другу, и до серьезного разговора дело не доходило. Теперь тянуть было некуда и я решился.

– Иван Тимофеевич. Я все не решался спросить, но время прижимает, завтра уезжаем. Как вы смотрите на то, чтобы помочь нам с Мариной, купить себе домик у моря. Хотелось бы в теплых краях, например в Поти.

Иван Тимофеевич работает инженером в Одесском паровозном депо, туда же пристроил старшего сына Олега, который работает машинистом на паровозе.

– А почему не в Измаиле, где служите или в Крыму? Там ведь тоже почти как в Поти. Я уж не говорю про Одессу.

– Понимаете, не хочу я в Измаиле оседать на всю жизнь, и граница рядом.

– А Одесса чем Вам не нравится. Не провинция, не граница, на море?

– Одесса. Одесса вы говорите. А скажите в этом году, где граница проходила?

– Как по лиману... Погодите Вы что, хотите сказать, что граница может вернуться? И Вы все равно не хотите в Одессе дом. Значит, Вы думаете, что румыны вернутся и даже не просто вернутся а могут и до Одессы дойти. Поэтому Вы здесь дом не хотите покупать. Да ведь это же война.

Да умели инженеры думать и логические цепочки составлять. В то время липовых дипломов еще не получали, а обучаемый, знал что философию он изучает для того чтобы научиться думать, а не тупо копировать чужое, выдавая за свое.

– Иван Тимофеевич, да за такие слова, в наше время, под расстрельную статью попасть можно, что же такое Вы говорите. Я Вам ничего не говорил, это Вы сами такой вывод сделали. Я всего лишь прошу Вас рассмотреть мой вопрос типа. Взять отпуск в январе к примеру. Съездить в Поти, осмотреться, купить небольшой домик, где нибуть в пригороде, чтобы летом моя жена и ее семья и еще несколько семей с моего корабля могли там отдохнуть пока, ее супруг будет в навигации.

– Иван я ничего не пойму ну зачем тебе отправлять жену в Поти, а не в Одессу, здесь и мать и мы все вместе за ней присмотрим. Или ты ее разлюбил уже и отправляешь подальше.

– Иван Тимофеевич не разлюбил я Вашу дочь, а очень даже ее люблю. И мои сослуживцы, не разлюбят своих жен с детьми. И даже лично Вы, с моей тещей сможете за ней присматривать, я на этом настаиваю, в городе Поти. В Грузии, где яркое солнце, здоровый воздух и много вкусных мандарин. Я в состоянии оплатить существование всех Вас в том доме. Там и Вам с сыном есть работа, что там паровозов нет.

– Все равно не пойму я ничего, ты что то не договариваешь.

– Тимофеевич, не могу я тебе ничего говорить. Мне нужно уйти в навигацию, в апреле следующего года с уверенностью, что мои родные отдыхают все лето в городе Поти, и не просто отдыхают, а живут там.