Флейта для чемпиона

Двор сверху будет выглядеть очень пёстро, как картина абстрактного художника, на которой беспорядочно смешались все краски в разноцветные полосы и пятна. А среди мальчишек и девчонок, заполнивших двор, мы обнаружим какую-то просто безумную суету, если приглядимся ко двору внимательней.

Теперь мы уже совсем низко, над самым двором, и цветочные полосы и пятна на наших глазах превратились во флаги и лозунги, на которых можно разобрать надписи: "Да здравствуют наши 1-е олимпийские игры по прыжкам тройным, в длину и в высоту!", "Уважай сильного! Дружи с равным! Помогай слабому!", "Каждый человек - физкультурник!", "Дадим родине чемпиона по всем прыжкам сразу!"

Итак, никаких следов чемпиона пока нет. И никаких следов безумной идеи. Даже наоборот. Вокруг нас всё говорит о самой разумной затее: устроить во дворе "олимпийские игры", пусть по одному виду спорта, только по прыжкам. Зато здесь всё, как у взрослых: даже есть чаша олимпийского огня, возле которой возится паренёк с закопчённым лицом - это Тарас Сидякин по прозвищу "Дымовой". А мимо него пробегают с озабоченными лицами Елена Гуляева и Надежда Фокина.

– Прошу форум на кворум!
– громко выкрикивает Елена.
– Толкалина не видел?
– спросила она Сидякина.

– Не видел.

– Кворум срывает!
– возмутилась Елена.
– Безобразие!

Вадим Масюков, развешивающий олимпийские флаги на рыболовных лесках, тоже отрицательно ответил на вопрос Елены.

Всё с тем же кличем "Форум на кворум!" Елена Гуляева промчалась по так называемой "Олимп-аллее", посыпанной жёлтым песком, по бокам которой стоят ещё недокрашенные под мрамор фанерные "греки": Дискобол, Геракл и Апоксимен, Дорифор и Зевс-громовержец, - вернулась в сектор для прыжков с недостроенной для разбега дорожкой. Обогнула пока ещё пустой щит "Вестник Олимпиады", на котором под названием "Старт" должны будут со временем поместиться материалы серьёзного характера, а под шапкой "фальстарт" - будущий олимпийский юмор.

И наконец, во всю прыть вместе с Надеждой Фокиной устремилась к беседке, украшенной фанерной колоннадой в античном стиле с надписью по широкому фронту: "Эланодиум", что в переводе на русский язык значит: "судейская".

Надежда Фокина, на бегу то и дело заглядывая в папку, спросила:

– А вдруг Гусь возьмёт да и разгонит наш форум?

– А кворум на что?
– Елену даже всю передёрнуло от одной такой мысли, что Гусь разгонит форум.

– А вдруг Гусь возьмёт да и разгонит кворум?
– не унималась Фокина.

– Не в Древней Греции живём, - успокоила её Лена.
– Пусть попробует...

– Нет, Лена. Гусь всё-таки - это главная проблема наших олимпийских игр, - продолжала сокрушаться Надежда Фокина.
– Но понимаешь, есть...

– А если я эту проблему уже решила?
– не дослушала Лена Фокину и загадочно и даже победоносно улыбнулась и почему-то похлопала себя по карману спортивной курточки и добавила ещё загадочней: - А может быть, Гусь у меня в кармане!..

– Ты меня не дослушала, - сказала, поморщившись, Надежда.
– Гусь - это, конечно, главная проблема наших олимпийских игр, но самая главная - это Вениамин Ларионов!

– При чём здесь Ларионов?
– переспросила Лена.

– Но я же тебе рассказывала про Марка Наполи!
– рассердилась Надежда.
– Я тебе даже вырезку показывала!

Елена посмотрела на Фокину как на сумасшедшую.

И здесь придётся несколько вернуться назад. Дело в том, что Надежда действительно рассказывала Елене об итальянском профессоре Марко Наполи и показывала вырезку из одного спортивного журнала. Там говорилось следующее.

В Древней Греции был обычай. Если грек преуспевал в каком-либо деле и становился известным, его награждали... человеком с флейтой. Наверное, таким человеком был раб, ибо кому же захочется добровольно стать тенью человека. Куда бы ни направлялся знаменитый учёный муж или философ, повсюду следовал за ним человек и играл на флейте. Звуки собирали греков поглазеть на знаменитость. Флейта делала человека популярным. Всё это стало известно в связи с одним из самых сенсационных открытий археологов XX века.

Древние греки утаили свою живопись. Они подарили нам только скульптуру и здания. А итальянский профессор Марко Наполи обнаружил не так давно неподалёку от развалин античного городка Пестума усыпальницу пятого века до нашей эры. Владелец её и житель, если его можно так назвать, был знаменитым ныряльщиком. На фресках его изящное тело изящно парит в воздухе.

На одной из стен этой усыпальницы прыгун изображён с человеком-тенью позади. Шествует важно ныряльщик, за ним идёт человек-флейта... "Тру-ля-ля! Вот идёт знатный ныряльщик!
– поёт флейта.
– Непревзойдённый ныряльщик! Нет такого второго ныряльщика в Греции!"

И вот Надежда уже несколько раз предлагала Лене для начала приставить к Вениамину Ларионову ("Самому юному и талантливому спортсмену во всей Москве, по мнению Фокиной, и уж, как пить дать, будущему чемпиону мира по прыжкам в высоту"), - так вот Надежда ещё раз предложила приставить к Ларионову "человека с флейтой". А Елена сомневалась.

Они вошли в судейскую беседку. Здесь собрался весь форум судей. Все, кроме Толкалина.

– Просто безобразие!
– опять воскликнула Елена.
– Каждый раз этот Толкалин опаздывает! Ну ладно! Это ему отразится!
– С видом заговорщика она огляделась вокруг и вдруг, словно дирижёр, взмахнула руками: - Три-четыре...

Хор "эланодиков" тихо, почти шёпотом, подхватил слова Пушкина на какой-то весьма самодельный мотив:

– "...Желаю славы я, чтоб именем моим..."

Это прозвучало, как музыкальный эпиграф, потому что мановением руки Елена оборвала песню.

– Собрание кворума олимпийского комитета считаю открытым, сердито объявила Елена.
– Цветкова, веди протокол... На повестке дня две проблемы: проблема Ларионова и его звёздной болезни. Цветкова, записывай...

– А я что делаю?..
– обиделась Татьяна, включившая портативный магнитофон.

Именно в это время Гуляева заметила проходивших мимо Леонида Толкалина с Виолеттой Левской. Он нёс за ней скрипку в футляре.

От возмущения Елена даже хлопнула себя руками по бёдрам. И, перепрыгнув через балюстраду, возникла перед самым носом Леонида:

– Толкалин! Его полчаса разыскивают, а он со скрипочкой носится!

Леонид Толкалин, сделав какой-то неопределённый жест рукой, продолжал шагать за Витой.

– Толкалин, ты что, оглох, что ли?
– прикрикнула Елена.

– Сейчас, только помогу Вите донести скрипку, - жалобно откликнулся Леонид.

– Что это ещё за телячьи нежности? Сама донесёт.

– Я всегда помогаю ей нести скрипку, - не сдавался он.

– Когда у тебя не будет совещания, тогда и будешь помогать. Кворум срываешь!..
– И Елена обратилась к Виолетте: - А ты, пожалуйста, не строй из себя лауреата международных конкурсов!

– А чего мне строить, если я лауреат Брюссельского конкурса?..
– удивилась Вита.

– Это ничего не значит, - отрезала Елена, - другие тоже лауреаты, но не строят из себя, а ты строишь... Толкалин, на заседание!..