Флибустьерский рай

Язон выпил первую порцию не разбавляя и сразу перешел в наступление.

– А ты, Морган, всегда говоришь правду?

Пират задумался на секундочку, а потом громко расхохотался.

– О Боже мой, я стараюсь никогда не говорить ее!

– Вот видишь, - подхватил Язон - А я - игрок. Хитрость - мое главное оружие. Как еще я мог выведать у коварного сэра Роджера, где искать тебя? Я просто должен был пообещать ему помощь. Только так. Кажется, я сумел убедить его. Но в действительности ведь это форменное безумие - отнимать добытые тобою деньги и возвращать этому жулику. Ты получил их в бою, а он медленно, но верно обкрадывал собственный народ и незадачливых туристов. Неужели ты думаешь, что мое представление о справедливости так примитивно, как оно прозвучало в специальном изложении для Уэйна. Я игрок, Генри, запомни это!

– А что, если Уэйн слышит сейчас твои слова?
– вкрадчиво поинтересовался Морган.

– Не представляю, как это возможно, но если б слышал - было бы прекрасно, - ответил Язон, не задумываясь, и с удовольствием отметил удивленно поднявшиеся брови бывалого пирата.
– Не понимаешь? Так ведь Уэйн в этом случае окончательно запутается в моих намерениях. А когда соперники путаются, выигрываю я.

Морган налил по второй и приготовился слушать дальше. Собеседник явно вызывал у него все больший интерес. Необходимо было развить успех.

– Много лет назад я обчистил Кассилию на три миллиарда, - напомнил Язон. Не пятнадцать, конечно, но тоже хорошо. Позднее они хотели убить меня. Нам не за что любить друг друга. Если ты наводил справки обо мне, значит, должен хорошо знать, какие у меня отношения с законом. Да, я больше не играю в казино. Теперь это представляется слишком мелким Но я, например, играю в войну, если предлагают высокие ставки. Земляне хороши платили, и я вместе с друзьями разбил тогда твою Звездную Орду.

– Это не моя Орда, - возразил Морган.
– Я просто примкнул к ним ненадолго. Я был еще молод и глуп, ну а они вообще полные идиоты. Они громили всех подряд и кидались на любую преграду, как дикие звери. Они должны были погибнуть. Черт с ними, Язон. Так чем же ты занимаешься теперь?

– О, теперь я играю по-крупному. Я не стану рассказывать тебе о своих операциях последних лет. Они были слишком масштабны. Боюсь, твоего воображения не хватит на такие цифры. И заметь, только очень узкий круг лиц посвящен в то, что именно я разрабатывал сценарии многих широко известных событий. ("Побольше туману, - твердил себе Язон.
– Побольше страшных тайн и самоуверенности, переходящей в наглость. Кажется, получается!") Я заработал очень много денег. На нескольких планетах я обладаю реальной властью. Но мне уже этого мало. Понимаешь, Генри? Жизнь вдруг показалась до оскомины скучной и однообразной. Мне не хватает размаха, не хватает дерзости, полета фантазии. Вот почему я стал искать серьезного сообщника. И мой выбор, естественно, пал на тебя. Если мы будем вместе, то рано или поздно возьмем не пятнадцать миллиардов. Мы возьмем всю Кассилию. Ты веришь мне, Генри?

С последней фразой Язон явно перестарался. Циничный Морган снова начал хохотать.

– Ах, Язон! Ах, звездный романтик!
– Он уже буквально давился от смеха. Я очень-очень давно никому не верю. И ни во что не верю. Верить нельзя. Верят только абсолютные кретины. Но!
– Он вдруг сделался серьезным.
– Ты нужен мне, Язон. И что бы ты не заливав тут - мне, или Роджеру - там, или даже самому себе перед зеркалом, работать ты будешь теперь на нашу команду. Такова данность.

– Правда?!
– выдохнул Язон, как ему показалось с совершенно неподдельной радостью.
– Я знал, что мы поймем друг друга!

– Нет, Язон, ты пока ничего не понял, - охладил Морган его неумеренную восторженность.
– Ты будешь на нас работать не так, - как сам хочешь, а, так, как я скажу. Я еще буду думать, как именно. Задача-то непростая. У меня хватает головорезов, стреляющих без промаха и грызущих зубами металл. Для этого использовать тебя нерентабельно, просто глупо. Ты мне гораздо интереснее, как мыслительный аппарат. Ты ведь правду сказал Уэйну: все наши мозги, вместе взятые, не стоят одной твоей головы. Но теперь эта голова - тоже наша. Да, я не верю словам. Никаким. И тебя мы проверим в деле. Очень скоро.

– Ограбим кого-нибудь здесь, на Дархане?
– небрежно полюбопытствовал Язон.

– Фи, игрок, - скривился Морган.
– Во-первых, мы уже давно не на Дархане. ("Интересная информация! Ну, давай, давай, колись дальше!") А во-вторых, запомни. Мы не пираты, а флибустьеры. Пираты - это в переводе с древнего языка - просто грабители? Такие были в Звездной Орде - обыкновенные бандюги и воры. А флибустьеры - означает "свободно плывущие". ("Это ж с какого языка ты переводил, голубчик?
– подумал Язон.
– Что-то мне подобная расшифровка неведома!") И мы, флибустьеры, свободны от всех законов людских и божьих, мы свободны от пустых обещаний, рабской любви и жалости, мы принадлежим только самим себе, и потому весь обитаемый мир скоро будет принадлежать нам... ("Ну, подобные песни мы уже где-то слышали, и не раз".) Язон отвлекся и начал думать о своем. Небрежно брошенное Морганом слово "любовь" напомнило о Мете. Где она теперь? Он обязан найти ее!

В одно мгновение эта задача сделалась для Язона главнейшей и неотложной. И момент для ее решения был уже как будто вполне подходящий: Морган допивал третий бокал разбавленного рома с подслащенным лаймом и веселел на глазах.

– Где Мета?
– резко спросил Язон, вклиниваясь в поток цветистых слов самовлюбленного флибустьера.

Морган замолчал, словно его выключили, дососал золотистую жидкость из бокала и пробурчал недовольно:

– Чего ты дергаешься, парень? С ней все в порядке.

– Я спрашиваю, где она?
– упрямо повторил Язон.

Флибустьеры не флибустьеры - любые бандиты во все века уважали силу и упорство.

– Здесь неподалеку. Она отдыхает. Немножко плохо вела себя. Пришлось ей сделать укол. Язон вскочил, непроизвольно сжимая правой ладонью несуществующий пистолет, но вовремя совладал с собою и проговорил как можно спокойнее:

– Зря вы так...

– Зря мы так!
– передразнил Морган.
– Я же говорю, вела себя плохо.

Тони Ховарда без глаза оставила.

– Это плохо, - посочувствовал Язон незнакомому Тони Ховарду.

– Да ничего плохого, - странно откликнулся Морган.
– Два глаза - для флибустьера роскошь. Тони сам нарвался. Просто она ведь могла и убить кого-то. А это уже лишнее.
– Морган вдруг мечтательно зажмурился и помотал головой.
– А вообще, мировая девка - эта твоя Мета! Просто замечательная девка.

– Эй ты, полегче, мухарриб!
– Язон решил подпустить на всякий случай бранное дарханское словечко. Хуже не будет, а заодно и выяснит, как оно переводится. Не может этот полиглот с большой дороги не знать дарханского в элементарных пределах, раз уж орудовал на Жаркой Планете.
– Полегче! Слышишь? Она мне все-таки жена.

– Да я на нее не претендую, дуралей, - словно бы даже обиделся флибустьер.
– Просто дерется твоя девка отлично. Трех моих бойцов стоит, ей-Богу!

А потом словно проснулся.

– Как ты меня назвал?! Мухарриб?

"О, высокие звезды!
– промелькнуло в голове у Язона.
– Неужели перестарался? Вдруг это такое слово, за которое здесь башку снесут быстрее, чем за "козла", так что о значении его и узнать не успеешь?"

– Да кто тебя научил так ругаться?
– продолжал меж тем Морган.
– Чем тебе мухаррибы не понравились. Профессия как профессия, не хуже любой другой.