Флирт

— Не знаю, почему я так сделал… 

— Она совсем окрутила тебя, — сказал Якоб, снова укладывая меня на пол, головой на импровизированную подушку из пиджака. Когда он убрал руки, я перехватила его за запястье. В тот момент как я его коснулась, его пульс застучал в запястье, и голод снова вспыхнул во мне волной жажды и жара, который поднял меня и заставил прильнуть к нему всем телом. 

Он наклонился, словно для поцелуя, но внезапно между нашими лицами возникла пентаграмма на цепочке. Я почти ожидала, что она засветиться, но она не светилась. Наверно я все еще не была в достаточной степени вампиром. Но это заставило Якоба отскочить от меня и отбежать к самой двери. 

Я посмотрела на Эллен и на ее несияющую пентаграмму. 

— Не причиняй вреда. Эллен, знаешь такое правило? Плохая ведьма, но-но-но… 

Она сглотнула так, что я ее услышала и попятилась от меня, выставляя пентаграмму. По-моему она тоже думала, что она будеть сиять. Интересно, тот факт, что знак оставался тусклым, заставил ее засомневаться, не потеряла ли она веру? 

Я начала снова падать на пол, но Никки подхватил меня, плавно опуская на землю. Я видела расширенные глаза ведьмы и чувствовала запах ее страха. 

— Закон трехкратного возмещения, Эллен. То, что мы делаем, возвращается к нам в троекратном размере. 

Она уже была около двери. Якоб вышел, пока я пугала его ручную ведьму. 

— Откуда ты знаешь? Ты же христианка? 

— У меня есть друзья твоей веры. Они хорошие люди. 

— Намекаешь, что я — нет? — выпалила она со злостью. 

Я свернулась калачиком в объятиях Никки и сказала: 

— Не намекаю, констатирую факт. Ты плохая ведьма. 

— Тогда ты плохая христианка, — парировала она 

Я засмеялась, заставив ее содрогнуться 

— Господь простит меня. А вот насколько всепрощающими являются силы, которым ты молилась в последнее время? Ты недостаточно сильна, чтобы отрезать меня от моих людей без посторонней помощи. 

— Я достаточно сильна, — сказала она, но ее голос был слишком напряжен. Она сама не верила в это. 

— Чувствуешь запах лжи, Никки? 

— Да, — сказал он глухо. Словно когда Рекса не было поблизости, моя власть над ним росла. Или это из-за того, что он прикасался ко мне? 

Якоб снова появился в дверях. Он сказал: 

— Ты покормилась моей энергией, просто касаясь моей руки, да? 

— Наверное, — сказала я. 

— Никки, — сказал он, — хочешь покормить ее? 

— Ты имеешь в виду секс? — спросил тот. Якоб кивнул. Эллен отошла и стала рядом с ним в двери. Никки взглянул на меня в лунном свете. 

— О, да! — сказал он. 

— Ты же знаешь, что это плохая идея? — добавил Якоб. 

— Ага, — подтвердил Никки. 

Якоб кивнул. 

— Давайте побыстрее. У нас не вся ночь впереди. 

И они с Эллен вышли, закрыв за собой дверь. 

Никки смотрел на меня, и в его лице было что-то хрупкое, почти страх, словно у ребенка, когда ты закрываешь дверь в спальню, а он думает, что монстры все еще под кроватью. Никки смотрел на меня с мыслью, что держит одного из этих монстров в руках. Я бы успокоила его, но это была ложь. 

Голод поднимался во мне как приливная волна, которая становилась все выше, чем больше я отрицала ее. Возможно, если я не покормлю его, он выберет способ кормежки, который один из нас не переживет. 

— Мне нужно покормиться, — сказала я. 

— Ты имеешь в виду — тебе нужно трахнуться, — поправил он. 

— Это одно и то же. 

Он ухмыльнулся, и сразу стал младше, больше похожим на того шута, которого я видела в ресторане. Это что, было всего несколько часов назад? 

— Я мужчина, так что хочу быть на высоте. И мне нравиться к тебе прикасаться, так что, думаю тебе должно понравиться настолько, чтобы повторить это еще раз. 

Я улыбнулась ему, но не очень искренне. 

— Это будет здорово в любом случае. 

— Как ты можешь быть уверена? 

Я могла бы сказать многое по этому поводу. Я могла бы объяснить, что намерения заняли место долгих предварительных ласк. Вместо этого я наклонилась, и поцеловала его грудь там, где она выглядывала из-под майки. Волоски на его коже были мягкими и темнее, чем его шевелюра. Это не означало, что он не настоящий блондин, но снижало шансы. Его грудь была мускулистой, так что мне пришлось потрудиться, чтобы укусить его. 

— Ауч! — сказал он. 

— Если тебе не нравятся ногти и зубы, то придется защищаться, а то мы дойдем до точки, когда я перестану вести себя пристойно. 

— Ты причинишь мне боль? 

Я изучила его лицо в свете луны, пытаясь увидеть, действительно ли он не знал ответа на свой вопрос. 

— Ты что ни разу не был с другим оборотнем? 

Он покачал головой.

— После того, что стало с его предыдущим прайдом, Якоб запрещает это. 

Я провела рукой по шелковистым волосам. 

— О, Никки, ты многое потерял. 

— Ну, после того что, ты утворила днем, я понял правила Якоба. 

— И что же я утворила? 

— Разделила нас. Если бы Шила не пришел, мы бы передрались за тебя. 

Я погладила его лицо под водопадом волос. 

— Если бы Якоб поделился, драки можно было избежать. 

— Он наш рекс. Короли не любят делиться. 

— Мой король леопардов прекрасно умеет это делать. 

— Леопарды — не львы, — заметил он. 

Я толкнула его на землю, и он позволил мне это. Один тест пройден. Я должна была знать, что он не настолько доминантен, чтобы крушить все подряд. Приподняв юбку, я оседлала его, и возбуждение от того, как он, твердый и горячий, прижался ко мне, заставило меня судорожно выгнуться от удовольствия. О боги, он был такой твердый!