Флирт

Никки встал на колени с другой стороны Шилы. Три оборотня сгрудились над павшим, только мы с Беннингтоносм стояли, словно не затронутые этой трагедией. Якоб ткнул в меня пистолетом. 

— Он жив, но ненадолго. 

Никки встал и начал двигаться ко мне. 

— Не делай этого, — сказал Якоб. 

— Это не ее вина, — сказал он, — продолжая двигаться ко мне. 

— Не пытайся прикрыть ее! 

— Если вы хотите вторую половину денег, мистер Леон она нужна нам живой. Она должна поднять мою жену из мертвых, — внезапно сказал Беннингтон. 

Похоже львы забыли о Беннингтоне, или он просто потерял значение. Его деньги и его желания развязали все это, но он почему-то выпал из общей картины, пока мы решали свои вопросы. И вот он заговорил, и Якоб вспомнил, зачем они начали все это. Деньги. 

— Проститутка умерла, пока вы собачились, — продолжил Беннигтон, — и теперь у нас нет человеческой жертвы. 

— У нас есть кое-что получше, — сказала я, многозначительно глядя на Якоба. 

— Нет! — воскликнул он. 

— Ты сам сказал — он умирает. И его вина, что женщина мертва. Так что, есть красота симметрии в том, что именно Шила станет нашей жертвой 

— Симметрия? — глухо повторил Якоб, — ты так это называешь? 

— Если ты дашь ему умереть, и не поднимешь мертвеца, тогда все было напрасно. Ты даже не получишь денег. 

Якоб опустил пистолет и кивнул. 

— Тогда сделай это, пока я не передумал! 

— Нет, не позволяй ей! — Эллен схватила его за руку.

Он стряхнул ее с себя. 

— Ты можешь поднять мертвеца? 

Она подняла на него огромные темные глаза и опять разрыдалась. 

— Можешь? — закричал он ей в лицо, так что она отшатнулась от него. 

— Нет, — крикнула она в ответ. 

— Тогда заткнись нафиг. 

Я придвинулась ближе и Никки шел за мной, как большая белокурая тень. 

— Я могу помочь? 

— Будь рядом, — сказала я, становясь на колени у плиты, рядом с умирающим львом. Якоб посмотрел на меня над его телом. 

— Тебе нужно поставить круг защиты, — сказал он. 

— Эллен поставила такой широкий и сильный круг, что я не чувствую моего хозяина, или мужчин, к которым метафизически привязана. Он отпугнет все дурное. 

— Что ты имеешь в виду? 

— Это означает: дай мне нож, чтобы я смогла закончить с ним и поднять мертвеца. Я протянула руку, и он подал мне охотничий нож. Он был почти такой же огромный, как и тот который они забрали у меня. Он блестел в свете луны и я знала что он очень остр. 

Я посмотрела на плачущую женщину, которая свернулась за надгробием. 

— Ты сможешь удержать круг? 

Она поглядела на меня, и ненависть в ее глазах была разбавлена слезами. 

— За свою часть работы я отвечаю. 

— Хорошо. 

— Ты лучше попытайся оправдать свою репутацию, — сказала она. 

Я кивнула. 

— Как же иначе? 

Я наклонилась к могиле, зажав нож в руке, и взяла Шилу за волосы. Я отклонила его голову назад, но Никки предупредил, — только в кино так запрокидывают голову. Лучше, чтоб мышцы не были напряжены. 

Я не стала спорить, просто отпустила его, чтобы шея вернулась в более естественный угол и приставила нож к коже. Затем я нажала, и провела им через горло. Я забыла, сколько силы получаешь от смерти человека. Я делала это только раз. И я забыла, что сила, когда убиваешь не человека, но кого-то другого, гораздо больше. Я тоже делала это только раз. Энергия хлынула в меня, так что кожу пекло, а кости стонали и скрипели от обрушившейся на меня силы. Бог ты мой! 

Нож выпал из моей руки, и я упала на колени. Я поставила окровавленные руки на могилу и представила, как тянусь сквозь землю и вытягиваю ее, словно это была вода и я спасала тонущего. Я прокричала ее имя: "Ильза Беннингтон, поднимись, приди ко мне, приди, Ильза!". Земля задвигалась под моими коленями, под руками. Я посылала силу в могилу, в тело, и это было чертовски много силы. Я почувствовала, как она создается снова, как частички соединяются под землей. Сила превратила ее во что-то целое и идеальное. Это идеальное вцепилось в мою руку, и я вытащила ее из-под земли. 

Она поднялась, светловолосая и одетая в белое, с идеальным макияжем. Только ее голубые глаза были пусты, потому что требовалось большее, чем сила, чтобы наполнить их. Я тронула кровоточащюую рану на горле Шилы и провела ею по губам Ильзы Беннингтон. Она моргнула, затем кончик язычка высунулся и облизал губы. Она слизнула кровь, мигнула и внезапно стала самой собой. 

Она посмотрела на могилу, на меня, на окровавленное тело и начала кричать. Тони Беннигтон подбежал, отвел ее прочь, и начал успокаивать. 

— Почему мы здесь? — говорила она. — Это что, труп? Тони, что происходит? 

Они отошли от могилы, но сила смерти была все еще здесь, во мне, и поскольку зомби был уже поднят, сила снова билась во мне. Она пульсировала, стучала внутри. Я никогда такого не чувствовала. Я упала на могилу, стараясь справиться с болью. Сила хотела быть использованной. Словно моя некромантия стала ближе, нежели звери во мне, или ardeur, словно она имела волю и эта воля требовала мертвецов. 

Никки упал на колени рядом со мной 

— Анита, что с тобой? 

Слишком много силы для одного зомби. Слишком много. 

— Мы же на кладбище. Зачем поднимать только одного? 

Я взглянула на него и подумала — а почему бы и нет? Я встала на колени и приложила ладони к земле. Я знала, чего хочет сила. Я знала, что с ней делать. Я положила руки на могилу и погнала силу внутрь. Я посылала ее кругом, который все ширился и ширился, пока не коснулась всех могил и всех тел, и крикнула: "Поднимайтесь, идите ко мне!"