Флобер

И это было первым тяжелым испытанием, выпавшим на долю Гюстава в том трагическом году. Два месяца спустя, 22 марта умирает сестра Каролина, родившая дочь через неделю после кончины доктора Флобера. Вначале она долго не могла оправиться после родов, затем ее скосила послеродовая горячка. Гюстава срочно вызывают в Париж. Он застает сестру в бреду и при смерти. Рядом с ней заходится в плаче ребенок. Брат Ашиль ничем уже не может помочь. Что же касается Гюстава, то он беспристрастно анализирует свои чувства, которые испытывает в этот момент: «Мои глаза остаются сухими, как мрамор. Это очень странно, тем более что знаю, каким экспансивным и плаксивым я бываю, когда испытываю воображаемую боль, в то время как истинная боль, пронзая сердце, нарастает и остается там навсегда» [82] .

82

Письмо Максиму Дюкану. 15 марта 1846 года.

Тем не менее кончина сестры, случившаяся неделю спустя после того, как он написал это письмо Дюкану, наносит ему сокрушительный удар. Он проводит бессонную ночь около наряженного в свадебное платье тела усопшей сестры и перечитывает письма Элали Фуко. Похоже, что ему очень хочется вернуть безвозвратно ушедшие счастливые дни, когда была жива его сестра, а он испытывал муки любви, которую, возможно, упустил…

Похороны сестры состоялись на следующий день после ее кончины. Могильная яма оказалась слишком узкой для погребения, и гроб пришлось в него не опускать, а с силой проталкивать. Стоя на коленях на краю могилы, Амар предавался отчаянию и скорби. Вскоре у него появились признаки душевной болезни, что не замедлило добавить семье новых забот. Возникла необходимость принимать срочные меры, включая обращение в судебные инстанции, чтобы оградить ребенка Каролины от сумасшедшего отца и передать его на попечение бабушки, а следовательно — родного дяди, поскольку Гюстав проживал вместе с матерью. Он полюбит свою племянницу всем сердцем. Для нее он будет пребывать одновременно во всех лицах: дядя, отец, друг.

И вот теперь, можно сказать, создается новая семья: бабушка, дядя и маленькая внучка, нашедшая пристанище в Круассе. Из-за свалившихся на него бед Гюстав чувствует себя бесконечно усталым и несчастным. Его мать, взявшаяся за исполнение новой роли, изо всех сил старается заглушить свое горе. Она всячески пытается заменить малышке мать.

И вот, словно выпавших на долю Гюстава невзгод показалось кому-то мало, приходит новость, сразившая его наповал. Его закадычный друг Альфред Ле Пуатвен, по сути дела его второе «я», неожиданно женится. Гюстав воспринимает это известие как предательство со стороны лучшего друга. Ведь брак — это то, хуже чего быть не может, — невероятная буржуазная глупость. Альфред женится на девице по имени Аглая де Мопассан. Сестра Альфреда, Лаура, в свою очередь, выйдет замуж за Гюстава де Мопассана. У них родится сын, будущий знаменитый писатель, которому в будущем Флобер будет оказывать всяческое покровительство.

Гюстав посылает другу письмо, где пишет, сделав кисло-сладкую мину, о том, какие тяжелые переживания испытывает от того, что в его жизни снова что-то вдребезги разбилось. Он не скрывает, что собирался создать плодотворный творческий союз вместе с Альфредом. «Ты был со мной во всех моих творческих задумках и планах. Вот отчего мне так грустно и тяжело на душе. Увы! Слишком поздно» [83] . В довершение всего Альфред Ле Пуатвен решил переехать в Париж — эту приманку и западню для молодых провинциалов. Гюстав понял, что пришло время попрощаться с юностью навсегда. «Как быстро все уходит! Как быстро все кончается» [84] . Единственное убежище — работа и накапливание знания, чтобы снова начать творческую жизнь.

83

Письмо Альфреду Ле Пуатвену. 31 мая 1846 года.

84

Письмо Эрнесту Шевалье. 4 июня 1846 года.

ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА

Флобер впервые увидел Луизу Коле в Париже в конце июля 1846 года в мастерской своего приятеля скульптора Прадье на набережной Вольтера. Он приехал исключительно с намерением заказать бюст Каролины. Луиза — любительница посещать модные места — оказалась в тот момент в гостях у скульптора. И вот состоялась их первая встреча: с первого взгляда Гюстав был очарован — и это еще мягко сказано — сражен наповал ослепительной красотой молодой женщины, которая вскоре станет для него музой, а порой и источником душевных мук и страданий…

Луизе Коле в ту пору исполнилось 36 лет. Она называла себя поэтессой. В действительности она сочиняла посредственные стихи, но это давало ей повод общаться со многими представителями парижских литературных кругов. Уроженка Аахена, в девичестве Луиза Ревуаль, была дочерью почтового служащего. В 1835 году она вышла замуж за профессора консерватории флейтиста Ипполита Коле, которому в скором времени начала активно наставлять рога. Поселившись с мужем в Париже, Луиза предприняла немало усилий, чтобы добиться признания со стороны «сильных мира сего» в области литературы, таких как Шатобриан или Сент-Бёв [85] . Ее любовник, философ Виктор Кузен, помог ей получить премию Французской академии. Похоже, она умела извлечь выгоду из своей благородной деятельности и заручиться поддержкой самых известных членов Французской академии: Гюго, Мюссе, Виньи. Она не обладала большим поэтическим даром, зато умела ловко плести интриги и заводить нужные знакомства. Эти таланты открывали ей двери литературных салонов, позволяли получать денежную помощь, а также добиваться положительных отзывов о своих довольно бездарных поэмах. Другими словами, она с большим успехом играла в этой маленькой комедии, которая называется общественной литературной жизнью. Что же касается Флобера, то долгое время он сторонился любого участия в этой социальной комедии (за некоторым исключением, как покажет будущее). Любовницей Виктора Кузена, будущего министра народного образования, Луиза стала в 1838 году. Эта связь была весьма полезной для этой предприимчивой особы. Записная книжка с множеством нужных адресов, использование внешней привлекательности в корыстных целях — вот самый ценный багаж для бездарностей. Ко всему еще следует добавить темперамент. Луизе его было не занимать. Когда она забеременела от Виктора Кузена, — «от укола Кузена» — по саркастическому замечанию карикатуриста Альфонса Карра, которое он напечатал в своем сатирическом журнале «Геп», Луиза тут же отправилась к своему обидчику, чтобы убить его ударом кинжала. Инцидент остался без последствий, поскольку Карру удалось ее обезоружить. Тем не менее ее репутация уже прочно сложилась: это страстная натура, настоящий незатухающий вулкан.

85

Шарль Огюстен де Сент-Бёв (1804–1869) — французский литературовед и литературный критик. — Прим. пер.

Впрочем, Луиза была очень красивой женщиной в самом расцвете лет. Светлоглазая блондинка с довольно пышными, но восхитительными женскими формами. К тому же она была весьма высокого мнения о своих литературных способностях. Прадье представил Луизе Гюстава как начинающего автора, которому она могла бы дать несколько литературных советов. Гюстав был немного в душе уязвлен, хотя еще ничего существенного не опубликовал. И все же он не устоял перед обаянием Луизы. Она потрясла его воображение. Ему казалось, что никогда прежде он не встречал более желанной женщины. Можно сказать, что он влюбился с первого взгляда, поскольку уже на следующий день он поспешил без предупреждения нанести ей визит. Они потратили два вечера на прогулки по Парижу в коляске, а затем Гюстав пригласил прелестницу в гостиницу, где он остановился.

С Элали он познал чувственную сторону любви. Луиза же показала ему, что такое настоящая страсть. Он был смущен, растерян и даже шокирован, что было чревато для него самыми плачевными последствиями и могло превратить эту первую ночь любви в полное фиаско. Впрочем, дама имела богатый опыт в любовной науке. Она нашла способ развеять сомнения Гюстава относительно его мужской состоятельности.

Костер страсти не может полыхать без конца. Уже на следующий день Гюстав возвращается в Руан, где на вокзале со слезами на глазах его встречает обеспокоенная его долгим отсутствием мать. С нашим героем приключилась самая банальная история. Но нам интересна не история, как таковая, а последовавшая за ней удивительная переписка, которую можно разделить на две части. Первая часть обмена письмами продолжалась до марта 1848 года. Она напоминает дневниковые записи о непростой любовной связи. Вторая часть начинается с момента возвращения Гюстава с Востока и совпадает с началом работы над «Госпожой Бовари». Теперь письма Гюстава приобретают характер некого бортового журнала, в котором он пишет отчет по созданию литературного шедевра. Луизе в нем отведена роль музы. В то же время она становится непосредственным свидетелем творческих мук писателя.

В то лето 1846 года Гюстав остро переживал начальную стадию любовных отношений с этой чувственной и страстной женщиной. Такое происходило с ним впервые в жизни. Он робел перед ней в еще большей степени, чем вожделел ее. Гюстав опасался, что женщина вихрем ворвется в его жизнь и разрушит его покой анахорета, то есть отшельника. Еще больше он боялся того, что об этой связи узнает его мать. Для того чтобы получать письма от возлюбленной, ему пришлось призвать на выручку Дюкана, который перекладывал каждое письмо в другой конверт и затем отправлял Гюставу. 30 лет спустя к такой же уловке прибегнет Поль Сезанн. Он будет получать письма от своей любовницы Гортензии при посредничестве своего друга Эмиля Золя. Бедняги, которым «повезло» родиться в XIX веке! Застегнутые на все пуговицы молодые люди, обалдевшие от пуританства и негласных запретов, готовые из ложной скромности превратиться в кастратов.

Что же касается содержания этих писем, во всяком случае тех, которые вошли в первую часть переписки, то оно по меньшей мере удивляет. Гюстав, без всякого сомнения, любит Луизу, но на расстоянии. В своих первых посланиях в ответ на высказанные прекрасной поэтессой опасения по поводу того, что он, возможно, презирает ее за то, с какой легкостью она уступила ему (впрочем, для нее это было привычным делом), он пускается в пространные рассуждения о своем душевном состоянии. «Я не верю ничему и никому, даже самому себе, что редко встречается. Я занимаюсь творчеством, поскольку это занятие отвлекает меня от грустных мыслей. И все же я нисколько не верю в красоту, которая победит мир, как и во все остальное» [86] . Он признаётся, что испытывает к ней самые пылкие чувства. В то же время он пишет, что их любовь изначально обречена, а впереди их ждет одно лишь горькое разочарование. Счастье призрачно и невозможно. Ему было всего-навсего 25 лет от роду, но если судить по этим письмам, можно сказать, что их написал старый, закаленный в боях на любовном фронте вояка. Он делится с возлюбленной воспоминаниями о том, какое разочарование ему принесли короткие любовные истории, случившиеся с ним раньше, до встречи с ней. Что же отвечает Луиза на его пессимистические откровения? Мы ничего не знаем об этом. Ее письма большей частью либо где-то затерялись, либо были уничтожены. Согласно комментариям Флобера мы вполне можем представить, что она писала ему в ответных письмах. Луиза беспокоилась, тревожилась, восставала, одним словом, страдала. Возможно, что она и в самом деле потеряла голову от любви к этому молодому великану из Нормандии. В любом случае она была хорошей актрисой. Можно, однако, с уверенностью говорить о том, что ее могла задеть за живое вот такая его фраза: «Твоя любовь опечалила меня. Я вижу, что ты страдаешь. Я думаю, что и в дальнейшем ты будешь страдать из-за меня. Для меня, так же как и для тебя, лучше было бы никогда не встречаться. Между тем твое романтическое настроение и образ мыслей неудержимо влекут меня к тебе» [87] . Эти слова были написаны Гюставом, когда не прошло и недели после того, как они познакомились…

86

Письмо Луизе Коле. 7 августа 1846 года.

87

Там же.

Что касается Луизы, то она полагает, что их связь будет долгой и прочной, и потому проявляет повышенную требовательность к своему возлюбленному. Она забрасывает его письмами и требует, чтобы он ежедневно писал ей ответные послания. Она переживает, что они не могут часто видеться. И все это потому, что его матушка контролирует каждый шаг Флобера, словно он еще малый ребенок. По правде говоря, такое положение вещей вполне устраивает Гюстава. Он может хоть каждый день писать письма и мечтать о Луизе «перед высоким тюльпанным деревом» [88] . Тем не менее видеться с ней ежедневно и терпеть ее присутствие рядом с собой вскоре стало бы для него тяжкой обузой, сделало бы его жизнь невыносимой. Вот место, которое отвел Гюстав Луизе: несколько коротких встреч и жарких объятий, а затем любовь по переписке.

88

Письмо Луизе Коле. 4 августа 1846 года.