Fm.

– Что с ним?
– удивилась я. Сашка нервно хихикнул:

– Они с мамой фанаты вашей передачи, радиостанции и вас в частности....

– Не выкай, - поморщилась я. В кухню зашли все отсутствующие и тоже на меня уставились. Я молчала, неловко улыбаясь.

– И снова здравствуйте, - просто, чтобы не молчать, сказала я.

– Ой, вы Юля Игнатова, - всплеснула руками тетя Таня. Я засмеялась.

– Ну вот, сразу Игнатова, и сразу на Вы.

– Юля, мы вас так любим!

– Я рада, - честно ответила я.
– Это всегда приятно, когда наши слушатели так говорят.

– Ой, а я вас бы так слушала и слушала бы, - тетя Таня села рядом и налила чай по третьему кругу.
– Вот, бывает, и голова болит, и настроение плохое, а как голос твой слышу - так вроде все и ничего!

Следующий час мы болтали о нашей радиостанции, передаче и обо мне в целом. Финишем стало взятие автографа. Спас меня Егор - зашел, и сказал, что он готов ехать хоть прямо сейчас. Я поднялась, и положила перед тетей Таней свою визитку.

– Мало ли, как жизнь сложится - будете в нашем городе - звоните. Хоть просто так, хоть по делу. Спасибо вашему дому.
– Процедура прощания заняла еще минут пятнадцать. Близнецы кидали мрачные взгляды на Егора, но тот был безмятежен.

– Садитесь вперед, - велел Егор.
– Там сзади плед собачий.

– Собаку возите?

– Возил. Усыпили на той неделе.

– Сочувствую, - вздохнула я.
– Собака - член семьи.

– У вас есть собака?

– Да куда мне, с моим графиком дурацким.... Сдохнет через неделю от тоски и будет права....

– Ненормированный?

– Совершенно дурацкий, ни на что времени нет, - пожаловалась я, исподтишка посматривая на Егора. Красивый, стервец. Волосы - иссиня-черные, греческий профиль, плечи широкие, сам жилистый. Ладони на руле лежат спокойно, уверенно. Наверняка руки мозолистые, раз в своем доме живут.... Блин.

– Ну, на бурную личную жизнь хватает, - хмыкнул Егор, и я тут же ощетинилась.

– Вы на что-то конкретное намекаете?

– На прогулки ваши ночные, - я с удивлением обнаружила, что он сердится, а мне от этого страшно приятно.
– И не позвонил же, что интересно, я ж специально прислушивался - у вас телефон молчит.

– Он сдох, - созналась я.

– Туда ему и дорога, - буркнул Егор, а я засмеялась.

– Телефон сдох, Егор, парень мой жив-здоров.

– Парень? Я думал, вы расстались.

– Конечно, расстались, - удивилась я.
– Вы же не думаете, что после такого я вернусь к нему?

– Мало ли, - проворчал Егор.
– Бабы дуры.

– Спасибо, - с иронией ответила я.
– Егор, а ближайшая к банкомату гостиница где?

– А вам зачем?
– удивился он.

– Пожить хочу тут дня три.

– Здесь?
– еще больше удивился Егор.

– Да. Домой не хочется - сразу найдут, бывший явится за вещами, подруги налетят - сочувствовать....

– А, вы собрались переживать свое горе в одиночестве, - съехидничал Егор. Я отвернулась в окно.

– Именно.

– Не такое уж и горе,- проворчал он.

– Горе - когда человек умер, - вздохнула я.

– Так он жеж живой, сволочь.
– Не понял Егор. Я кивнула.

– Поэтому, горя у меня нет, - мрачно ответила я.

– Понял.
– Посерьезнел Егор.
– И что вы будете делать?

– Сначала - напьюсь. В дребадан. Потом - просплюсь. Отмокну в ванне. Схожу в какой-нибудь салон, приведу в порядок волосы. Потом схожу в какой-нибудь ресторан. Или в клуб. А может, просто в парк схожу. На магазины набег сделаю.
– Посмаковала я свои планы. Егор посматривал на меня с интересом.

– Юля, возьмите меня с собой, - попросил он неожиданно.

– Куда?

– Напиться, в ванну, в салон, в парк, по магазинам.
– Перечислил он. Я откровенно растерялась.

– Вы шутите?
– осторожно спросила я.

– Конечно, - тут же согласился Егор, и я расслабилась. Слава богу, мы, наконец, приехали к банкомату. Я бодро выпрыгнула из машины и тут же сломала каблук.

– Блин!

– Что такое?
– поразительно быстро он возле меня оказался.

– Каблук сломала, - продемонстрировала я с сожалением.

– Каблук, - повторил Егор, и поднял меня на руки. Я в обалдении пискнула, очки съехали на нос, пальто задралось, сумка шмякнулась на землю.

– Юля, вы просто ходячее недоразумение, - засмеялся он. Я разозлилась.

– Поставь меня на землю!

– У тебя каблук сломан, - продолжал смеяться он.

– Поставь, я сказала!

Я сердито поправила пальто, подняла сумку и поковыляла к банкомату. Егор оперся на капот задом и смотрел на меня, не отводя взгляд - его я чувствовала всей спиной. Злобно потыкала пальцем кнопки, сняла половину имеющегося на карточке.

– В гостиницу?
– он поддерживал меня за локоть, улыбаясь.
– Или в магазин?

– В гостиницу, - отрезала я.

– А ходить ты как будешь?

– А я не буду ходить, я буду летать, - буркнула я, садясь в машину.

– На помеле?
– уточнил он, а я зашипела, как чайник. Он захохотал, закинув голову назад.

– На реактивном!
– заржала я.
– Бвввввв!

Минут пять мы хохотали, буквально до слез.

– Давай, все-таки, в магазин, - предложил он, и я кивнула.

Магазин радовал ценами и ассортиментом. Я ткнула в первые глянувшиеся сапоги, померила и расплатилась. Егор смотрел на меня с недоверием:

– Это все?

– А что еще?
– не поняла я.
– Сапоги нормальные, удобные, чего еще-то?

– А как же половину перемерить?
– не поверил он.

– Да ну тебя, - махнула я рукой.

Возле гостиницы он вышел вместе со мной. Я думала - прощаться. Оказалось - проконтролировать мое заселение. Я пожала плечами. Девушка на ресепшене предложила мне номера, и я выбрала с самой большой ванной и кроватью. Про Егора я немного забыла.

– Ужин в номер, напитки в номер, до утра не беспокоить, - попросила я.