Формальность

– Ты знаешь, я никогда не видела мужчину..., вот так.

– Как это, вот так?

– Ну, вот так, как ты сейчас, в городе они все в одежде, с ног до головы закрытые, только лицо и руки, а вот так я вижу мужчину впервые, - она, чуть порозовев, и глядя в глаза восьмому тихо спросила, - можно мне тебя рассмотреть?

– Да смотри конечно, что ты спрашиваешь.

Она обошла его несколько раз, осторожно едва прикасаясь к нему руками, рассматривая очень серьёзно и с некоторым удивлением.

– Вы совсем другие, - вдруг сказала она, немного отойдя в сторону, - совсем..., я даже не предполагала, что вы совсем не похожи на женщин..., мужчины другие.

– Ну да, мужчины и женщины разные, хотя мы все люди, но мы разные, - у восьмого от усталости дрожали ноги, и он был вынужден сесть на камень. Он смотрел, как она расстелила платье на камнях и уселась на него, обхватив колени руками.

– А что за дорогу ты строишь? Где это?

– А во-он там, на самом верху, - указал рукой на вершину восьмой.

– Тебя как звать?

– Восьмой, - несколько смутившись, ответил он.

– Восьмой? Это же не имя, ну не хочешь говорить не надо, а меня зовут Оля, я институт закончила и буду работать в исследовательском центре, вот так, - она, улыбаясь, смотрела на восьмого.

– Я библиотекарь, но сейчас необходимо восстановить дорогу к вершине..., наверное, сегодня закончу, - восьмой говорил, как оправдывался, он хотел сказать ей ещё что-нибудь, но не знал, что.

– Закончишь и уедешь?

– Нет, не уеду, мне ещё, там, наверху, необходимо встретиться с одним человеком..., а потом не знаю, что будет, может вернусь в свою библиотеку, не знаю.

– Ты извини, но мне пора идти, а то хватятся, я ведь никого не предупредила, куда ушла, - Оля встала и через голову быстро накинула на себя длинное платье почти до камней, - а ты сюда каждый день приходишь, завтра будешь?

– Да, обязательно буду.

Восьмой встал и смотрел, как Оля пошла вниз по совсем узкой тропинке между камней, пока не скрылась за кустами. Странно, он никогда не замечал этой тропинки, хотя по правде и не обращал внимания, раньше, на такие вещи. Восьмой оделся и пошёл к дороге.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Что значит инструмент не более

Я что по-твоему лишь пустота!?

В небытие присутствую лишь добровольно?

– Я породил в основе разум не более того

Кто отвечал бы мне?

Не только вдохновеньем но и по духу своему

Ему Я поручил творить но не тебе!

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Взвалив на спину, как он думал последние камни, восьмой попробовал сделать шаг и не смог, он выкинул все камни из мешка, оставив только один. Вечером, уже в темноте, он дошёл наконец до вершины, и положив один камень, просто сидел, глядя туда где, может быть, завтра он снова встретится с Олей. Восьмой встал во весь рост и хотел сделать шаг, но дорога и горы плыли перед глазами, его качало и ноги не слушались, он снова опустился на камень. Надо во что бы то ни стало собраться, думал он, иначе я упаду вниз, даже просто оступившись, мне не удастся себя удержать, у меня не хватит на эти силы. Оля, она будет его завтра там внизу у озера ждать, он не мог, не смел её обмануть..., он дал обещание.... Необходимо вернуться в пещеру, домой, только там можно что-то съесть и отдохнуть, а так, если он останется здесь, ему уже не выжить. Надо же, как всё в жизни устроено, думал восьмой, делая осторожные шаги и внимательно, по возможности, вглядываясь в дорогу, силы хватает ровно на столько, чтобы закончить некую работу, а потом ты больше не нужен, тебе её выделили именно для этой работы, которую ты должен обязательно сделать, но не больше. Сила тебе дана кем-то, она чужая, не твоя, ты просто используешь её для достижения чьей-то чужой цели. Не ты, а он строит дорогу для себя твоими руками, дав тебе для этого немного силы. Правильно говорил библиотекарь перед своей смертью: если ты отдашь свой кусок хлеба нищему, ты умрёшь от голода - потому что ты никому тогда уже больше станешь не нужен, но человек отнимет тот кусок хлеба от нищего потому, что нищий ничего сделать не может, и отдаст его только тому, кто выполнит работу для него за тебя, вот что значит в жизни человека кусок хлеба! Ты его получишь только для выполнения работы, и не для чего более. Неужели в жизни больше ничего нет, кроме этого? Неужели всё сходится только к одному - добыванию пропитания для продолжения бесконечной работы? Куда я сейчас иду, зачем? Домой - только для того чтобы выжить, потому что работа не закончена!? Я живу, чтобы работать..., сначала библиотекарем, теперь дорожным рабочим, а завтра..., что я буду делать завтра, ведь я не знаю этого..., но нет, это знает тот, кто даст, если это ему нужно, мне силу. Я не знаю, что мне делать, что мне надо и зачем..., а он знает! У меня нет имени, нет цели, нет даже уже сил..., но я же есть, я есть в этом мире, неужели только для того, чтобы дотащить эту бесконечную дорогу до Владимира? Похоже, что да, после этого я не буду "ценен" для кого-то, только моё тело для..., как еда для животных, здесь в горах. Восьмой усмехнулся от своих мыслей - он сегодня, сейчас, вывел, наконец, основной закон Мироздания. Встали Законы перед мудрецом, преградив ему дорогу, - не нарушай их..., кого я должен убедить в том, что они не справедливы, - восьмой засмеялся, - некого убеждать, есть только они и я, который перед ними. Только Девять бестелесных сущностей рассматривают варианты будущего, как странно, но! ведь и я есть в нём. Я!

– бесконечно малое что-то, даже не имеющее название, в нём кем-то предусмотрен, вот ведь как получается, и дорога эта, и Георгий..., и Оля, и иду я сейчас домой, чтобы выжить! потому что, если я не выживу сегодня, завтра будущее будет другим..., изменится оно или нет - это уже предопределено? Даже без меня? Но, так ли это, неужели это я решаю, для себя, стоит ли мне выжить или умереть, или кто за меня это решает? Что эти Законы видели во мне сейчас, о чём я с ними могу поговорить, в чём их можно убедить!? И от того, что в данный момент произойдёт, выживу я или нет, что-нибудь изменится в этом мире - для Законов и Государства? Нет, не изменится..., это как камень, сорвавшийся с утёса..., лежал там какое-то время, ничего, теперь полежит здесь, какая разница?

Добравшись, уже глубокой ночью до свой комнаты, восьмой, всё равно, как бы ему не было плохо, заставил себя сначала лечь в ванную с травами, потом выпить чаю и только после всего этого улечься в кровать даже без одеяла, выпрямиться и полностью расслабиться. Сквозь сон, восьмой услышал звук гонга - а ведь время неумолимо каждый раз ждёт меня с обречённой улыбкой констатировал восьмой. Во сне восьмой летал над горами, он произнёс какое-то число и, благодаря своим усилиям, полетел. Он поднимался ввысь за счёт своей силы, а потом падал в свободном падении с огромной высоты и снова взлетал вверх, а потом парил над Землёю.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

– Ведь я творец Твой - я!

И что по-Твоему я не могу

Коли не ведаю что сам творю?

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Проснувшись, впервые за многие годы восьмой почувствовал, что он выспался. Он быстро встал, в этот момент прозвучал гонг, вымылся, поел. Потом он стоял посередине своей комнаты и пытался почувствовать, сосредоточиться на своём внутреннем состоянии, вспоминая свои ощущения, когда он летал во сне. Он чувствовал себя отдохнувшим и, хотя сил, по-прежнему, не было, но зато появилось уже забытое ощущение некой внутренней радости, ожидания. Радости от того, что он, прежде чем начать работать, сможет встретиться с Олей и ничто этому не помешает. Он пытался вспомнить её лицо и не мог, только мокрые короткие тёмные волосы, да улыбку, но не лицо. Ощупывая своё тело, он чувствовал, что оно мертво, бесчувственно, он понимал, что сегодня будет не менее трудно, чем вчера, но, скорее всего и ненамного хуже. У него появилась, пусть маленькая, временная, но цель - просто повидаться с Олей, даже если она сегодня не придёт, это для него почему-то ничего не значило, он не ждал её.

Они пришли почти одновременно. Восьмой, не дожидаясь никого, разделся и уже собирался нырнуть, когда увидел, как снизу из-за кустов вышла Оля и стала торопливо подниматься по тропинке наверх. Увидев его, она помахала рукой, восьмой помахал в ответ тоже. Поднявшись, запыхавшаяся, она сняла платье, сложила его на камне и встала рядом с ним перед водой.

– Ты, наверное, до того берега поплывёшь и обратно, да, я так не смогу, ты плыви, а я здесь, недалеко..., вода очень холодная.

– Холодная?
– восьмой даже сначала не понял, что это такое. Он уже не ощущал отчётливо холод, жару, голод..., да и вообще, он уже даже не думал об этом, можно сказать, что забыл о них.

Приплыв, восьмой вышел на берег и сразу быстро сел на камень, почти упал на него, ноги дрожали, он еле доплыл от усталости. Оля стояла, как и вчера, сложив руки на голове и чуть улыбаясь смотрела на него.

– Устал?
– она расстелила платье и уселась на него рядом с восьмым.

– Да, устал, - тяжело дыша, сказал восьмой, улыбаясь и глядя на неё.

– А там что наверху, раз ты дорогу делаешь, значит там живут люди?

– Там только Георгий, у которого я живу в пещере, а дальше я не знаю, вот дорогу доделаю, там видно будет.

– В пещере? Ты и Георгий живете в пещере?
– не поверила Оля, - да брось ты, как можно жить в пещере, а едите вы что, где спите, и вообще, там же нет ничего?

– Почему нет ничего, всё там есть и вода, и пища, там очень даже удобно.

– Здорово..., вот бы мне посмотреть, как живут в пещере.

– Нет, туда посторонним нельзя, - восьмой почему-то испугался, что Оля попросит его показать пещеру Георгия.

– Мы завтра уходим, наверное, утром, потому я не знаю смогу ли прийти или нет, - Оля посмотрела в глаза восьмому, - а ты в городе бываешь?

– Нет, никогда не был.

– Что, правда, никогда не был в городе?

– Правда, я пока кроме как на работе нигде здесь не был, а что это за город?

– Академический, город науки - Столица науки. Во главе стоят девять академиков, это они определяют будущее науки и развитие всего человечества на Земле. Я уже получила распределение в исследовательский центр и осенью начну там работать.

– Это, наверное, интересно, - с грустью сказал восьмой.

– Ужасно жаль..., мне уже бежать пора, меня ждут, я сказала, что ненадолго, - Оля быстро накинула платье и побежала по тропинке вниз, лишь перед самыми кустами обернулась, помахав восьмому рукой скрылась.