Фото на память

Коля опустил глаза, не выдержав ее взгляда.

– Когда делали обыск у Рыбаковой, я нашел ее в куче тряпок, покрутил в руках, чиркнул несколько раз, закрыл крышку и по инерции сунул себе в карман. Потом, когда уже ушли из ее квартиры, я обнаружил зажигалку в кармане, хотел сказать об этом вам, но после опять позабыл…

Вершинина крутила плоскую серебряную коробочку с выгравированной сбоку заглавной буквой «М». На крышке тоненькой вязью было выведено латинскими буквами «Ронсон».

– Как сказал Ларошфуко: «Все жалуются на недостаток памяти, но никто – на недостаток ума». Ладно, – она опустила зажигалку в карман, – с этим потом разберемся, а сейчас – готовимся к встрече гостя.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

* * *

Вернувшись в кабинет, я некоторое время сидела без движения, напряженно размышляя о том, какое бы приняли направление мои ночные раздумья в свете новой находки. Найденная в квартире у Рыбаковой зажигалка бросала дополнительную мрачную тень на Рыбакову, как бы говоря о том, что именно она убила свою подругу. Но, но… опять уж больно все гладко…

Во мне зашевелилось сомнение.

Что меня смущало? То, что трошинцы, раньше Ганке и Антонова побывавшие у Рыбаковой, зажигалки не обнаружили. Чем это можно было объяснить?

Их невнимательностью, случайностью, небрежностью? Странно. Или зажигалка появилась в квартире Рыбаковой уже после обыска, учиненного сподручными Троши? Может, ей кто-то ее подбросил?

И кто же это мог быть? Если все так и было, то не исключено, что тому, кто подбросил «ронсон» Рыбаковой, известно ее местонахождение. А возможно, что и нет.

Так отправила Рыбакова негативы по почте или нет?

Этот вопрос упорно возникал в моем мозгу. И вдруг догадка осенила меня! Я в один миг связала все виденное, слышанное, найденное и проведенное мной в один крепкий узел…

* * *

Валентина Андреевна бросила взгляд на часы: ровно десять. Еще минуту она сидела, молча глядя на абстрактный портрет Ларошфуко, ни о чем не думая и, как ни странно, совершенно не волнуясь.

В десять ноль одну дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился среднего роста мужчина в серо-зеленом костюме с искрой и светло-орехового цвета сорочке без галстука. Он обернулся и, что-то сказав худощавому жилистому парню с короткими темными волосами, шагнул в кабинет.

Никакой суетливости в движеньях и, в то же время, никакого снобизма. Он двигался так, как будто тысячу раз уже был в этом помещении, и вся его обстановка была ему давно знакома.

– Доброе утро, – он улыбнулся уголками губ, оценивающе глядя на Вершинину.

– Здравствуйте, Сергей Васильевич, – она посмотрела на его лицо, за внешней простотой которого скрывался, судя по высокому лбу и пытливому взгляду зеленовато-карих глаз, недюжинный ум, – присаживайтесь.

Гость и без ее приглашения уже опускался в приготовленное для него кресло.

– Вы мне казались немного другой, – Троша закинул ногу на ногу и обхватил колено кистями рук, сплетенными в замок, – все-таки фотография не дает точного представления о человеке.

– По телефону вы разговаривали со мной на «ты», – Вершинина достала из пачки сигарету и чиркнула «дракошей».

– Ах, это, – Сергей Васильевич усмехнулся, – это «Пи Ар» со мной проводят работу. Вы ведь знаете, что это такое?

– Паблик рилэйшнз, имиджмейкеры, – ответила Вершинина, – а вы, значит, решили послужить народу? Для этого вам и нужны фотографии?

– Вы очень проницательны, – Троша вперил в Вершинину долгий взгляд исподлобья, – я бы даже сказал, чересчур…

– Я занимаюсь своим делом, – отрезала Вершинина, – вы что-то имеете против?

– Имею, но сейчас речь не об этом. У меня к вам деловое предложение.

– Вот как? – Вершинина искренне удивилась.

Она могла ожидать от Троши чего угодно: угрозы, запугивания, оскорбления, презрительных фраз, но деловое предложение…

– Сейчас я вам коротенько обрисую сложившуюся ситуацию, – Троша сменил ногу, сложил руки на животе и еще больше откинулся в кресле, – у меня кое-что пропало. Впрочем, не будем ходить вокруг да около. У меня украли негативы, очень ценные негативы, – подчеркнул он. – Знаете, сколько они могут стоить?

Вершинина пожала плечами и продолжала невозмутимо курить.

– Я вам объясню. Знаете, сколько сейчас стоит предвыборная компания?

– Примерно.

– От трехсот тысяч до миллиона… долларов, разумеется.

– Неужели?

– Вы когда-нибудь держали в руках хотя бы сто тысяч? Нет? Так вот, поверьте мне, это очень большие деньги! В конечном итоге негативы могут стоить именно столько. Я хочу, чтобы Дыкин снял свою кандидатуру на выборах. Вы меня понимаете?

– Другими словами, вы собирались его шантажировать?

– Называйте это как хотите, – поморщился Сергей Васильевич, – но суть вы уловили верно.

– Так в чем же состоит ваше предложение?

– Вы занимаетесь поиском моих негативов… – Троша сделал ударение на притяжательном местоимении.

– Допустим, и что же? – Вершинина спокойно смотрела на Трошу.

– Сначала я решил, что вы должны прекратить поиски негативов, и вам было сделано первое предупреждение, – Троша не смотрел теперь на Вершинину и рассуждал как бы сам с собой, уставившись на носок своей туфли, – но потом, взвесив все «за» и «против», я подумал, что раз профессионал занимается поиском того, что тебе нужно, то пусть он этим и занимается. Вы понимаете меня? – Троша поднял глаза на Вершинину.

– Мне кажется, что не совсем, – она потянулась за новой сигаретой.

– Не прикидывайтесь, пожалуйста, наивной девушкой, – Троша недовольно покачал головой, – все вы прекрасно понимаете. Но я все же объясню. Вы находите пленку и передаете ее мне, а я вам за это заплачу, скажем, сто тысяч, идет?

– Это и есть ваше деловое предложение? – Вершинина сделала глубокую затяжку и стряхнула пепел с сигареты.

– Да, – Троша скрестил руки на груди, – принимаете?

– Вынуждена вас огорчить, Сергей Васильевич, у меня уже есть клиент.

– Хорошо, сто пятьдесят тысяч, – Троша выжидательно глядел на Вершинину.

– Дело не в деньгах, – Валандра выпустила струю дыма к потолку, – я дала слово.

– Бросьте, – в голосе Троши появился металл, – вы, кажется, не понимаете, что я не шучу! Меня выгоднее иметь в качестве друга, чем врага!

– Кое-что я все-таки понимаю, – твердо сказала Вершинина, – именно поэтому не могу принять вашего предложения.

Правая рука Троши скользнула во внутренний карман пиджака. Заметив его движение, Вершинина, опустила свою к выдвинутому ящику стола, где наготове лежал снятый с предохранителя «макаров». Своим взглядом Троша, казалось, хотел продырявить Вершинину, пришпилить ее к креслу, испепелить как назойливое насекомое в пламени плазменной горелки. Наконец, он медленно вытащил руку из-под лацкана пиджака, поднялся и быстро перегнулся через стол. Вершинина, не ожидавшая от него такой прыти, едва успела задвинуть ящик, но Троша все же успел заметить пистолет.