Фрагменты

— Мы могли бы залечь в засаду, — сказал Гару. Он огляделся, оценивая ситуацию, и Маркус сделал то же: погибли три солдата-человека и один из отряда Деларосы. Позади у деревьев стояли на вахте еще как минимум двое. — Тогда мы были бы наготове и не потеряли бы стольких людей.

— Мы были наготове, — сказала Делароса, переходя к следующему телу. — Это и была засада. На нашей стороне были идеальные обстоятельства и идеальная приманка, но мы потеряли четверых, и ранены были двое гражданских. — Она указала на фермеров. — Идеальные условия, но враг все равно убил вдвое больше человек, чем сделали мы. Вы действительно хотели бы предпринять вторую попытку, только уже без отвлекающего фактора?

— Вашим отвлекающим фактором были мои люди!

— Вы в самом деле хотите со мной об этом поспорить? — спросила Делароса, вставая и поворачиваясь к собеседнику лицом. — Я спасла ваши жизни.

— И позволили убить троих из нас.

— Если бы я не сделала того, что сделала, вас бы всех убили, — выплюнула в ответ Делароса, — или еще хуже — взяли бы в плен. Мы сражаемся с превосходящим нас врагом, врагом, который лучше экипирован, лучше обучен и имеет отличные рефлексы. Если хотите рискнуть и встретиться с ним в честном сражении, то вы так же глупы, как Сенат.

— Сенат приговорил вас к заключению, — сказал Маркус, сумев наконец подняться на ноги.

— Вы были на исправительной ферме. — Он нахмурился. — На этой ферме?

Делароса отвернулась ко второму Партиалу и сложила оставшуюся часть его снаряжения в кучу со снаряжением первого.

— Когда это еще была исправительная ферма — да. Но теперь она стала... местом преступления. Все, кто остался жив, разбежались.

— Вы сбежали, когда началась атака или застрелили всех, кто пытался вам помешать? — спросил Гару.

— Я здесь не для того, чтобы убивать людей, — сказала Делароса и снова встала, глядя прямо на Гару. — Меня приговорили к исправительным работам — в этом вы правы. Но помните ли вы за что?

— За убийство человека, — ответил Маркус. — Это в некотором роде подрывает наше доверие к вам.

— За то, что я шла на любые меры, — сказала Делароса. Она махнула рукой одному из своих спутников, одетому в тот же плащ с капюшоном, и он подошел, чтобы собрать снятое с убитых снаряжение. — Перед нами стоит вопрос вымирания нашего вида, — строго продолжила она. — Это превыше всего — превыше доброты, морали, закона. То, что вы не стали бы делать двенадцать лет назад, теперь стало не просто приемлемым — это стало необходимостью. Моральным долгом.

Я убью сотню, тысячу Шейлонов Браунов, но не позволю Партиалам победить.

— Об этом я и говорю, — сказал Кантона. — Только так мы сможем пережить все это.

— Если вы убьете тысячу своих людей, то Партиалам не придется даже пальцем шевельнуть, — сказал Маркус. — Вы сделаете за них всю работу.

Из леса раздался громкий крик птицы, и Делароса подняла взгляд.

— Это сигнал к отступлению. Похоже, к этим двоим спешит подкрепление.

Она побежала к краю опушки, но Гару покачал головой.

— Мы с вами не пойдем.

— Я пойду, — сказал Кантона. Он забрал от трупа второго павшего солдата винтовку. — Пойдем, Гару. Ты же знаешь, что она права.

— Я не оставлю этих людей!

— Вообще-то, — сказал один из фермеров, — думаю, я тоже пойду с ней.

Это был пожилой человек с морщинистой кожей, сухощавый от тяжкого труда. Он взял в руки свою винтовку и забрал у павшего солдата пистолет.

Кантона поглядел на Деларосу, которая кивнула и перевела взгляд на Гару.

— Мы больше не станем использовать вас как наживку. — Она обернулась и растворилась в лесу. Ее люди последовали за ней, за ними — фермер. Последним уходил Кантона. Он помедлил, махнул рукой и скрылся за деревьями.

Маркус поглядел на Гару, на Хартли, на троих оставшихся с ними фермеров. Они вооружились винтовками и боеприпасами павших солдат.

— Двое из вас ранены?

— Мы можем идти, — сказала одна женщина, лицо которой приняло суровое выражение.

— Это замечательно, — ответил Гару, — но можете ли вы бежать?

Задыхаясь от изнеможения, они остановились на школьном дворе. Погоня Партиалов забрала еще двоих, так что остались только Маркус, Гару и двое фермеров. Одна из них, женщина с каштановыми волосами по имени Иззи, была ранена. Она тяжело прислонилась к стене, закрыв глаза и прерывисто дыша. У Гару закончились боеприпасы, и Маркус передал ему свою последнюю обойму.

— Ты с этим лучше справляешься. — Он помедлил, чтобы вдохнуть, затем кивнул на Иззи.

— Она не может идти дальше.

— Оттяни ее от стены, — сказал из укрытия кустов Гару, задыхаясь. — Нас увидят.

— Она больше не сможет подняться, — сказал Маркус.

— Тогда я понесу ее.

Маркус и фермер, мужчина по имени Брайан, аккуратно усадили раненую женщину на землю и прислонили ее к стене, так что ее голова свесилась между коленями. Маркус осмотрел повязку — женщине прострелили плечо, пуля чудодейственным образом не попала ни в кость, ни в жизненно важную артерию, но рана все равно была серьезной, и женщина потеряла много крови.

Во время коротких передышек вроде этой Маркус уже дважды менял ей повязку и дал пострадавшей столько болеутоляющего, сколько мог, не вводя ее при этом в бессознательное состояние. Сейчас повязка была пропитана кровью. Когда Маркус наклонился, чтобы сменить ее, перед его глазами помутнело от изнеможения.

— Я уже начинаю жалеть, что банда партизан не использует нас как наживку, — сказал Гару.

Маркус нахмурился.

— Это не смешно.

— Я и не шучу.

— У вас могло получиться, — сказал Брайан. — Я имею в виду засаду. Для леса было достаточно оружия, место было удобным. Вам бы не пришлось рисковать с наживкой.

— Обязательно получилось бы, — сказал Гару, который до сих пор не отдышался. — Обязательно получилось бы. — Он достал рацию и снова попытался связаться с остальными, его голос был хриплым от отчаяния. — Это Гару Сато. Со мной медик и двое гражданских, мы загнаны в угол у, — он поднял взгляд, — у начальной школы «Хантсмен». Не знаю, что это за город. Если меня кто-то слышит, хоть кто-нибудь, пожалуйста, ответьте. Мы не знаем, насколько масштабной была эта атака, не знаем, куда отступать. Мы даже не знаем, где находимся.

Иззи закашлялась. Это были резкие, мучительные звуки, от которых ее тело содрогалось до тех пор, пока женщину не вырвало. Маркус отстранился, пережидая позыв, затем закончил перевязку.

— Мне кажется, с вашей рацией что-то не так, — сказал Брайан. — Когда с вами в прошлый раз была установлена связь? С какой стороны ее установили?

— Мы ни с кем не разговаривали после встречи со снайперами, — сказал Гару, вяло уставившись на рацию. В ней не было дыр от пуль, но выглядела она весьма помятой. Маркус бы не удивился, если бы оказалось, что она вышла из строя.