Француженки не верят джентльменам

– Как тебе удается быть женой шеф-повара? Так полно отдавать себя ему. Ты никогда не… не устаешь?

Лицо Леи на секунду потемнело, и она отступила на полшага, пока не оперлась о перила балкона, будто Джоли только что напала на нее и причинила боль. Ничего не говоря, Лея смотрела на свое вино.

Ооо.

Джоли виновато отвела взгляд. Гитарная песня снова сменилась медленной минорной мелодией с тихим звуком, сопровождающим ее. Через секунду Джоли поняла, что этот тихий звук на самом деле был голосом гитариста. Значит, мужчина. Пел он так тихо, что она не была уверена, может ли его слышать женщина на другой стороне улицы. Возможно, он тоже не был в этом уверен.

Только на мгновение она позавидовала придуманному ею деликатному ухаживанию, при каком в их распоряжении оказывалось все время мира, чтобы пройти – словно бы на цыпочках по яичной скорлупе, не раздавив ее, – путь от одиночества до настоящих отношений, на ощупь найти собственный путь к тому, чего они хотели. Габриэль, возможно, уже давно просто перепрыгнул бы через балкон. У него не было кнопки «Стоп». На самом деле, возможно, следует подумать о том, чтобы запирать свою балконную дверь. Просто чтобы удостовериться, что у него не будет искушения сделать какую-нибудь глупость и покалечиться.

– На самом деле ты должна быть осторожна, – произнесла Лея, и Джоли с удивлением взглянула на нее. Она думала, что разговор уже закончен, поскольку оказались затронуты слишком деликатные темы. – Надо придержать что-то и для себя. На самом деле ни один мужчина не нуждается в том, чтобы отдавать ему себя целиком. Или не должен нуждаться. Я, как бы сказать, пытаюсь этому научиться.

Боже, неужели то выражение на лице Леи, когда она смотрела на Даниэля, и было ее попыткой сдержать себя? По сравнению с ней Джоли начинала чувствовать себя Злой Ведьмой Запада.

– И ты должна делать все возможное, чтобы дать и ему сохранить что-то свое для себя, – спокойно сказала Лея. – У них, у этих шеф-поваров, есть очень сильное стремление без сожаления отдать себя полностью.

Губы Джоли искривились.

– Иногда я думаю, что я и есть то, что Габриэль хочет сохранить для себя.

– Ну да, – сказала Лея так, будто это было самым естественным в мире. – В этом и весь фокус. Уравновесить себя с тем, что ему на самом деле от тебя надо.

Джоли изучающим взглядом смотрела на Лею, будто та хранила все тайны Вселенной. В конце концов, она была замужем за шеф-поваром уже одиннадцать лет, и у них не было даже намека на развод. С другой стороны, Лея всего на несколько лет старше ее. Почему же Джоли чувствует себя такой незрелой?

– Это прекрасно, – сказала Лея, и Джоли поняла, что Лея тоже смотрит на гитариста и на полупрозрачные, туманные занавески, отделяющие его от женщины в другой квартире. Занавески, которые и гитариста, и певицу удерживали на безопасном расстоянии друг от друга. – Быть любимой вот так.

Джоли услышала, как прерывисто вздохнула Лея, и взялась за перила балкона. Ей было не по себе. Она не понимала, как заданный вопрос мог так быстро привести ее прямо к сердцу почти незнакомой ей женщины.

Лея вздохнула, и голос ее окреп.

– Но ты должна быть осторожна с тем временем, которое вы отводите друг для друга. И для себя по отдельности. Ради вашей же пользы.

Джоли немного подумала, слегка покачиваясь под гитарную мелодию, и наконец покачала головой:

– Должно быть, я слишком эгоистична. Я хочу, чтобы у меня было личное пространство.

На мгновение все смолкло.

– Я даже не уверена, что правильно тебя поняла, – сказала Лея тоном, который Джоли не смогла распознать. В нем не было ни печали, ни сожаления, ни зависти, а как бы намек на что-то подобное. – Но иногда я думаю, что нам с Даниэлем совсем бы не повредило, если бы мы смогли еще немного повзрослеть перед нашей женитьбой, чтобы у каждого из нас был бы шанс развиться, лучше узнать самих себя. Своего рода эгоистичность, если ты хочешь это так называть. Начать развивать это на теперешнем этапе нашей жизни достаточно сложно, и делать это можно только с большой деликатностью и осторожностью.

Ух! Джоли немного наклонила голову, пытаясь не слишком показывать, что разглядывает Лею в мягком ночном свете так, будто видит пришельца с чужой планеты.

– Я бы не отбрасывала эгоизм, если он у тебя есть, – с некоторой иронией сказала Лея и подняла бокал вина для тоста. Но не успела Джоли поднять бокал в ответ, как поняла, что жест предназначался Даниэлю, который мог его видеть через балконную дверь. – Даже малая толика может иметь большое значение, если позаботиться о том, чтобы тебе безоговорочно поверил самый необыкновенный человек в твоей жизни.

«Но есть только один способ узнать это, – подумала Джоли. – Попробовать самой».

Может быть, когда она все обдумает, то не будет так плохо чувствовать себя из-за того, что не так щедро, как Лея, отдает себя. Довольно странно, но она даже почувствовала некоторую гордость.

Глава 23

– Знаешь, мы сегодня ничего не сделали для книги, – сказала Джоли, когда супруги Лорье уехали, а она закончила помогать Габриэлю загружать посудомоечную машину.

Когда она вернулась с балкона, у нее был очень задумчивый вид. Габриэль постарался дать ей время, чтобы она успела еще немного подумать и наконец-то поняла, что тоже любит его. Видишь, как счастлива Лея? Она любит шеф-повара.

Конечно, Даниэль – чертов принц. Может быть, его легче любить.

– Чего?

Они сегодня ничего не сделали для книги? Какое отношение это имеет к тому, есть ли в ее маленьком твердом сердечке ответная любовь? Подумать только, а ведь он сказал ей, сколь щедрой и бескорыстной она была.

Габриэль пнул ногой посудомоечную машину, чтобы закрыть ее. Черт возьми. Она может делать мужчине блинчики до тех пор, пока ему не захочется положить голову на стол и разреветься, но она не может признаться, что любит его? Что же с ней не так? Ее что, испортили сразу после рождения?

Вот дерьмо, ну конечно, она же дочь Пьера Манона, и очень даже вероятно, что ее испортили. Этот человек испортит кого угодно.

– Завтра нам придется сосредоточиться на работе, иначе мы никогда ничего не сделаем, – сказала она. – Я ведь здесь ненадолго, помнишь?

Как будто об этом можно забыть!

– Вероятно, придется в четверг вернуться в Париж немного раньше, чтобы я успела сразу же проверить, как идут дела у отца. Я же уехала рано утром в воскресенье.

От возмущения Габриэль едва не лишился речи.

– Ему не нужно столько твоего внимания, Джоли! Ему не угрожает опасность. И есть кому присмотреть за ним, когда ты уезжаешь. Он ходит к физиотерапевтам, да и ты проводишь с ним целых три дня в неделю!

«Это мне нужно больше твоего внимания!