Фрегат «Звенящий»
Шрифт:
Так сказал Яков Платонович. И ребята все это увидели очень ясно: и море, и круглые белые облака, и похожие на эти облака паруса, и тени чаек, проносящиеся по желтой чистой палубе. И самих крикливых чаек…
Все ощущали на плечах и затылках горячее южное солнце. И запах соленой воды и смоленых канатов.
Конечно, в этом было волшебство. Вася даже подумал: уж не Мотя ли старается, чтобы все чувствовалось и виделось так по-настоящему. Может, он пробрался в «боцманскую каюту» со своего старого корабля в волшебном городе и колдует потихоньку? Иногда казалось даже, что кто-то шебуршит
Договорились, что капитанами будут все по очереди. А Яков Платонович заявил, что берет на себя роль капитана-наставника.
— Есть такая должность на флоте. В жизни-то мне командовать на капитанском мостике не приходилось, так хоть нынче побуду главным начальником. Конечно, высшего морского училища я не кончал, но среди собравшихся здесь понимаю в корабельных делах больше всех.
Никто, разумеется, не спорил.
Решили, что в первый день плавания капитаном будет Ксеня — девочек следует пропускать вперед.
Слава сказал, что будет вести судовой журнал. Антон объявил себя впередсмотрящим и залез на марсовую площадку (на подоконник). Вася встал к штурвалу. Это было приделанное к стулу колесо от детского велосипеда с примотанными проволокой самодельными рукоятками.
Ксеня — в морской фуражке деда — взошла на полуют (на диван). Посмотрела в бинокль сквозь окно. И… растерянно оглянулась:
— А что теперь делать? Плывем и плывем… Что командовать-то?
Яков Платонович прищурился, глянул вверх (видимо, на паруса) и зычно прогудел:
— Ветер совсем зашел к корме!.. Эй, на руле! Два румба влево! Приводись, пусть будет бакштаг левого галса, чтобы работали все паруса! А на траверзе Волчьего мыса увалишься опять до фордевинда, чтобы на компасе был зюйд-тень-вест!
Рулевому полагается говорить «есть», повторять команду и выполнять ее. Но рулевой Вася Лис оглянулся и растерянно сказал:
— Чего?
— Та-ак… — грустно протянул капитан-наставник. — Значит, «чего»?.. Помню случай из своего давнего-давнего детства. У нас во дворе был предводитель, Вовка Кучин.
По прозвищу, конечно же, Куча. Этакая самоуверенная личность двенадцати лет…
Однажды во двор на своем старом грузовичке-полуторке приехал сосед дядя Вася, шофер. Заскочил домой пообедать. Куча и говорит:
«Хотите, пока Василий ест свои щи из кислой капусты, я вас покатаю? Айда в кузов!» — А сам залез в кабину. Включил зажигание, скорость…
Как включать, Куча знал, а вертеть баранку и тормозить опыта не имел. Хорошо, что полуторка через несколько метров ткнулась в забор и заглохла…
До сих пор помню, какую великолепную шишку набил я на лбу, когда сиганул вместе с другими «пассажирами» через борт кузова. И какие слова кричал дядя Вася, приплясывая на крыльце и размахивая своим солдатским ремнем…
Нынешняя ситуация на нашем фрегате кажется мне чем-то похожей…
— Только давайте без ремня, — строго предупредила капитан Ксеня Пёрышкина. — Ты, Платоныч, лучше объясни по порядку.
— «Объясни»… Хорошо, что ветер ровный и попутный, впереди — ни земли, ни встречных судов, ни рифов и мелей. Можно пока плыть без опаски. А когда придется делать поворот, менять курс,
расходиться с другими кораблями или идти в лавировку, что вы будете делать?— Куда идти? — опасливо спросил с подоконника «впередсмотрящий» Антон.
— Не «куда», а «как»… Вы торопились: давайте скорее в плавание! И оказались как Вовка Куча в кабине грузовика…
— Дед, ты не ворчи, а лучше скорее объясни, как правильно управлять фрегатом, — потребовала Ксеня.
— «Скорее объясни»! Это дело не простое. Ты, пока на велосипеде научилась ездить, сколько синяков заработала! А тут — целый корабль.
— Но ведь он воображаемый, — виновато напомнил Слава. — И мы можем представить, что впереди не будет никаких опасностей, пока вы нас не научите всему, что надо.
— Ну, вот это уже другой разговор, — ворчливо согласился старый боцман Пёрышкин. — А то надо же, сунулись в открытое море, не умея сделать простого поворота… Ладно. Плывем пока ровно и благополучно. К рулю поставим опытного матроса из нашего воображаемого экипажа, а сами сядем на баке. В кружок…
Сели на деревянные половицы (Яков Платонович не терпел всяких ковров и половиков).
— Хорошо, — сказал Слава. — Фрегат покачивается, палуба теплая от солнца, ветерок приятный… Василиса дремлет на крышке люка, а Синтаксис подпрыгивает, стараясь поймать проносящихся над палубой летучих рыб… — На самом деле это были ожившие на апрельском солнышке мухи.
— Да, прекрасная погода, — согласился капитан-наставник. — Но прошу не разнеживаться и не дремать. Речь пойдет о важных вещах. Вы же сами видите: вам необходимы кое-какие знания из обширной науки о кораблевождении.
Слушайте…
В науку о кораблевождении входят: навигация, лоция, мореходная астрономия, теория маневрирования и многое другое.
Все это изучают по нескольку лет в морских училищах и институтах. Такое учение у вас впереди, если всерьез решите стать моряками.
А пока — самые простые сведения, которые должен знать любой человек, имеющий отношение к морю и кораблям.
Прежде всего —
НАВИГАЦИЯ
Это слово латинское…
— Как латинские паруса, — ввернул замечание Антон.
— Да… Означает оно «искусство управления судами».
Чтобы хоть немного овладеть этим искусством, надо знать кое-что о нашей планете Земля, надо уметь определять на море направления и расстояния…
— Земля — шар, — опять подал голос первоклассник Штукин. — Нам про это еще в детском саду говорили.
— Вообще-то она не совсем шарообразной формы, но в навигации принято рассматривать Землю именно как гладкий ровный шар. Такой гладкой кажется наша планета, когда мы плывем по спокойному морю.
Возникает впечатление, что в этом спокойном море нас опоясывает по окружности громадная линия — граница воды и неба. Это горизонт. Причем горизонт видимый. Он очень важен для штурмана, который делает в море всякие наблюдения и расчеты, чтобы определить, где находится судно.