Фрилансер. Битва за будущее

Мать их единственная вела себя достойно. Чувствовалась порода, имперская аристократка из самых-самых. Да и она жена первого лица могущественной державы на этой планете, свой статус в отличие от детей чувствовала, и на нас смотрела сверху вниз, как на досадную помеху. Даже если её убьют, она всё равно будет держать марку.

— Ты не сделаешь это, сукин сын! — утробно зарычал посол, когда я встал и вытащил из плечевой кобуры «Орла».

— Да ладно! — Оскалился в ответ, как только мог сымитировать ухмылку злого гения из дешёвого фильма. — Кто разгоняет кейс, что я — психопат?

Молчание. Сеньор насупился, а отрокам немного дали по почкам, чтобы притихли.

— Дорогой, что происходит? Когда ты решишь эту проблему? — А маладца! Уважаю сеньору! Стальные нервы.

— Этот юноша считает меня связанным с чем-то плохим. У него нет доказательств, ему что-то померещилось. Но он готов убивать. И угрожает убить наших детей, насколько я его изучил и понимаю.

— Вы хорошо меня изучили, — довольно кивнул я. — Итак, кто со стороны Империи разгоняет информацию, что я — психопат и кровавый маньяк?

Тишина.

— Ладно, это не важно. Инфополе мы и так зачистим, вместе с разгонятелями, кто бы там ни стоял. Но сейчас рекомендую тебе признаться во всех грехах. И в главном, что ты стоял во главе проекта, в результате которого находящаяся в лёжке диверсионная группа с Земли захватила детский сад имени Кандиды де Хезус.

— Не понимаю, о чём ты.

— Неверный ответ. — Я подошёл к молодняку. Наставил пистолет на обалдело смотрящего парня. По лицу его текли слёзы, но скорее от боли — с настолько сильно вывернутыми за спину руками не забалуешь. Потом на девчонку, которая отчего-то заверещала.

— Кляп! — скомандовала Сюзанна, и одна из ангелов её команды тут же засунула что-то сеньорите в рот.

— Кто из вас первый? — спросил я их.

— Ты этого не сделаешь, — спокойно констатировала сеньора, жена посла. — Ты не такой.

— Сеньора, сделаю. Знаете почему? Я отвечу, я ж подготовился. — Достал из кармана сложенный заранее распечатанный текст. — Это имена детей, исключительно детей, убитых в той школе. Озвучить вам их?

И начал перечислять. В латинской культуре имена сложные, минимум из четырёх слов. Потому говорил я долго, несколько минут, делая паузы и расставляя интонационные акценты. — Сеньора, я не зверь и не психопат. Но мне очень нужно найти козла отпущения, которого в этом нападении обвинить. И ваш муж — лучший кандидат, так как он — официальное лицо, самое главное от своей страны. Я не хочу, видит бог, но он не оставляет выбора.

— Ты этого не сделаешь! — снова произнесла она, но без былой уверенности.

Я навёл пистолет на лоб парня и нажал на спуск.

— НЕЕЕЕЕТ!!!

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, СУКИН СЫН!!!

— ЫЫЫЫЫЫ!!! — А это девочка с кляпом.

Всех троих с силой скрутили — ещё чуть-чуть, и вырвались бы. Охрана навалилась, но тут уж без вариантов.

— Сеньор, повторяю. Чистосердечка на камеру, где вы произносите покаяние, что да, виноваты. Но вас вынудили это сделать, вы не хотели крови, и не думали, что упыри будут убивать детей. И ваша единственная оставшаяся в живых дочь будет жить.

— Сделай что он говорит! Сделай, что требует этот сукин сын! — рычала сеньора.

— Я выполнял приказ… — До посла, наконец, дошло, что это не постановка. В его глазах я увидел безумие, точнее грань безумия. Ещё чуть-чуть, и он нырнёт в неё, и всё будет бесполезно. Нужно не передавить.

— Ты получил подлый приказ. Вот и расскажи о нём миру.

— Это ПРИКАЗ!!! — проревел он. — Я не могу не выполнить его, дьявольское ты отродье.

— Приказ об убийстве детей.

— Так хотела моя страна.

— Скажи об этом. Ради дочери.

— Я не могу. Это моя работа.

— Не-е-е-ет! Сделай это! Сделай, что говорит это чудовище! — рыдала жена.

— Я сделал это! — Всё, нырок в безумие. — Потому, что это моя работа! Ты ведь делаешь то же самое — убиваешь по приказу. Чем ты лучше меня?

— Я не убиваю детей ПЕРВЫЙ, — процедил я, наклонившись к его лицу. — И вообще не убиваю невинных… ПЕРВЫЙ. — Наставил пистолет на лоб девочки. — У тебя пять секунд. — Нет, никакого отклика. — Пять. Четыре.

— Да сделай же ты, что он говорит! Почему из-за них мы должны терять детей? Нас подставили, чёртов ты сукин сын! — А это мне. — Подставили! Им на Земле хорошо, а мой мальчик… Не стреляй!

— Пусть ваш муж сделает признание!

— Сделай ты чёртово признание! Почему ты, когда они!..

— Три! — Я был неумолим.

— Будь ты проклят! Будь ты трижды проклят! Спаси нашу девочку!..

— Два!

— Я! Делал! Свою! Работу! — проревел посол. — Ты не можешь карать моих детей за мою работу!

— Могу. Потому, что вооружённые тобой бандиты убивали наших детей. Это casus belli, если до тебя до сих пор не дошло. Венера в шаге от объявления войны Империи. И ты можешь сдать заказчиков, избежав оной.

— Пошёл ты!

Всё, время. Бах! И девочка вслед за братом упала с отверстием во лбу. Оба умерли быстро, я не так жесток, как может показаться.

Крики и ор сеньоры, снова чуть не вырвавшейся из рук охраны, на минуточку, в скафах с сервоприводами. Ор посла, который окончательно тронулся — уехал в пучину безумия. Ну, глаза его выражали исключительно безумие.

— Ненавижу! Ненавижу! — орала сеньора. — Будь ты проклят! Будь ты проклят, сукин сын! — А это не мне. Это мужу, которого оттаскивали двое бойцов к выходу. — Будь ты проклят! И ты будь проклят! — А теперь уже по адресу. — Будьте все вы прокляты!

Знак — увести. И что-то вроде «очистить помещение».

Сюзанна поняла и растолковала всем, что концерт окончен.

Через минуту мы с Хименесом остались одни. Совсем одни, ангелы встали на часах снаружи, персонал вытолкали. Я сел назад, за столик рядом с сеньором. Кофе остыл, кексики… Не почувствовал вкуса.

— Зачем так жестоко? — усмехнулся старик, и сейчас я видел перед собой именно старика. С поникшей головой и без куда-то подевавшегося огонька в глазах.

— Для убедительности. А то не поверите.

— Я в курсе, что ты не психопат, — покачал он головой. — И знаю, кто это разгоняет. И нет, не в моей власти прекратить. Зачем же так круто, Хуан? Не боишься, что они будут тебе сниться?

— Не боюсь. И да, сниться будут. — Поёжился. — Но если я сейчас дам слабину — вы меня поимеете. Один раз вам, я имею ввиду верхушку Империи, закрадётся мысль, что моя рука дрогнет — и могу хоронить себя, как политическую фигуру и дипломата. Тем более, я ему дал шанс. И, если между нами, считал, он его использует, что дети для него важнее. Если б знал, что он такая жопа, то…