Фрирен – И даже умереть не успеть. Том 1

Вот только и плата за этот шаг, если смотреть на едва способного к жизни вне алхимической сферы Эмиля, велика.

Не мой путь. Но крайне, крайне интересный.

Работать с ними было как ходить по канату: балансировать между шквалом идей и ледяной точностью. Но я понимал почему кроме этих двоих Генерал-маг никого и не приглашал. Это я, что называется, «напросился». И то, что за меня с чего-то просил командир тыловой базы ничего особо не меняло.

Почему всё так вышло Зигвольт так и не ответил.

В общем, повторюсь. Поразительная работоспособность. И полная — подчёркиваю, полная — самоотдача.

Мастер Эмиль и Мастер Лиора — буквально жили своей работой. Формального графика у нас не существовало: лаборатория не пустовала ни днём, ни ночью. Мы спали прямо на рабочем месте, иногда уходя в личные помещения.

Я сам, погрузившись в атмосферу, осознал, что выхожу лишь затем, чтобы умыться и поесть в столовой. Но иногда и этого не делали.

Мастер Эмиль и Мастер Лиора работали — и втянули меня — в то, что в будущем могут назвать «условно-боевой школой полевой алхимии». Они не просто подбирали местные реагенты или изобретали новые смеси — они переписывали базу, перестраивали саму логику применения алхимии в условиях фронта, под задачу облегчить, ускорить, усилить. Не заменить магов, нет. А дать не-магу шанс выжить, магам — сэкономить силы, инженерам — инструмент, разведчикам — преимущество.

Ведь почему не было полноценно боевой алхимии? Потому что есть маги — они банально эффективнее, посему это направление оттеняло все остальные. По той же причине тут не развились технологии, не появились в массовом обращении арбалеты (хотя, как оказалось, они всё же были изобретены) или тем более огнестрел, который по расчётам покажет себя едва удовлетворительно.

Первый опытный образец «гладкоствольной винтовки» у меня всё ещё пылиться в сундуке.

И вот, война начала двигать прогресс — прямо при моей жизни, перед моими глазами.

Работали мы, в сущности, над тремя направлениями. Точнее, даже двумя с половиной:

Первая — полезные фронтовые смеси.

Здесь шли параллельно два вектора:

Модифицированные яды — не столько для убийства, сколько для выведения из строя. Дымящиеся, парализующие, вызывающие временное ослепление, нарушающие равновесие. Эмиль увлекался этим особенно — он хотел «придумать смерть, которую не остановит никакой священник».

Алхимические инструменты для сапёров — самовозгораемые вещества, клеи, направленные взрывы, что-то, что можно встроить в снаряжение.

Второе — поддержка военных частей.

Ускорители регенерации, не столь эффективные, как магия, но массовые, дешёвые, работающие. Чтобы раненые могли дойти до пункта магической помощи.

То есть смеси для стимуляции: бодрящие, усиливающие фокус, снижающие дрожь. Или обезболивающее — без потери в координации. Удивительно сложное дело, если погружаться дальше народных средств, но мы кое-что нашли. Лиора здесь вела однозначно.

И третье — прототипы «оружейной алхимии».

Это было в основном хобби Эмиля. Лиора это дело не одобряла, находя бесперспективным направлением, но и не мешала.

Он делал пусковые конструкции для распыления летучих смесей. Пробовал интеграцию древних магических печатей с алхимическим носителем — например, дым, наделённый оглушающим эффектом. Не выходило абсолютно ничего, на что можно было бы опереться для следующего шага, но Эмиль не собирался останавливаться.

Один из его недавних экспериментов (я помогал сенсорикой) — смесь, впитывающая ману из окружающей среды и срывающая заклинания в небольшой зоне. Мгновенный распад, нестабильность — но страшно интересно.

Тут я вывел на свет один из своих кристаллов, что помогали делать «статические» тренировки в комнате сложнее. Причём настраиваемо сложнее.

В этом тоже пока ничего не выходило.

Нам никто не приказывал делать именно это… официально, разумеется. Никаких формальных записей не было — всё, что мы делали по взгляду бюрократов, так это производили необходимые для армии средства да разрабатывали замены их под местные ингредиенты.

Три месяца. Я так работал три месяца, уже начав вникать в то, что эти работы, похоже, финансируются Генералом-Магом Фенриком напрямую.

Лиора просто работала по собственной логике: «Что бы я хотела видеть у боевой группы?». Эмиль — по вдохновению. А я… я просто впитывал. Строил свою систему. Придумывал то, что мог бы потом использовать сам. Или научить других.

И старался сдерживать себя, чтобы не давать волю… слишком опасным идеям. Опять же, я мог вкинуть идею работы над проверенными БОВ*, о которых мог достать обрывки знаний в трансе.

Вот только помня слова и предостережения Героя Юга решил, что оно того не стоит.

Если я это не делаю сейчас, значит и в будущем не опасен, да?

Неприятно ощущать несуществующий ошейник на шее, когда его хозяева уже почти полгода как мертвы.

Уже даже позабыл об этом чувстве.

В общем, всё это было неофициально, не стандартизировано. Скорее, научная анархия, собранная в сжатую, сверхконцентрированную среду. Но именно в таких условиях и рождается настоящая алхимия.

И что примечательно, я учил и простую магию. Встречи с Лирой и Грейвудом стали намного, намного реже — у меня были намного более опытные наставники, не особо зажимающие знания.

Причём учил не только условно-алхимические заклинания на стыке между стандартной магией и классической, например полуконцептуальную «воздушную маску», чтобы не вдыхать ядовитые испарения, но мог получить советы по вполне себе боевой.

Под середину третьего месяца я вообще не стеснялся спрашивать помощи по своим расчётам заклинаний. Даже удалось модифицировать заклинание из моего первого Гримуара!

Почувствовав свободу даже начал в личной мастерской работать над рецептурами Лирхера — нас вообще никогда не проверяли! Вновь достал тщательно запрятанный порошок из тел тех насекомых, что получил от «Рыцаря Справедливого Ручья». Работа по исследованию того была… перспективной.

На четвёртый месяц меня уже вытаскивала наружу Лира. Разок, оказывается, мы вообще полностью пропустили чёртовую атаку на лагерь! С тех пор я старался держать образец Кристалла Нейтрализации подальше от себя при работе.