Фронтир

Я мог чувствовать заклёпки в полу, я мог видеть всё вокруг с куда большей четкостью, чем невооруженным взглядом, тут же получил через внешние интерфейсы «защитника» расширенный доступ к каналам связи, радарной сетке и тактическим информационным банкам. С почти кошачьей грацией тех самых белых тигров, именем которых мы называли наш Легион, я выскользнул из помещения под скат купола — здесь, в гигантском помещении, и размещались в боевой готовности наши штурмовики.

Не дожидаясь, когда мой серо-стальной «Баньши» выдвинет трап, я одним усилием актуаторов экзоскелета запрыгнул наверх и с размаху разместил свое бронированное седалище в предназначенное для него гнездо. Любой здравомыслящий человек ни за что не стал бы этого делать — в распахнувшейся «берлоге» были прекрасно различимы хищные жвалы захватов и терминальные линзы энерговодов, однако в штатном «ар-эс» особого комфорта не требовалось, наша задача — быть надёжно замурованными в недрах собственного штурмовика, остальное брала на себя квантоптоэлектронная начинка моей бронированной оболочки и бортовой церебр «Баньши». Модифицированная следовая начинка десантника освобождала меня от необходимости совершать для управления всем массивом бортового оборудования физические действия, кроме, разве что, подтверждающих ключевые команды касаний сенспанелей, что располагались у меня под ладонями.

Пока монтажные серв-системы замуровывали меня в этом неуютном ложе, я принялся тестировать уже прогретые автоматикой системы. Кругом пилоты готовились к старту, мерцали огни, гудели силовые экраны. Вся База на ногах. Из боковых проходов к нашим машинам двинулись бронепехи Второго Сектора, временно приписанные к Капитанскому Отряду — их требовалось согласно плану транспортировать до точки сброса. Если движения человека в «защитнике», похожем на мой, были в достаточной степени точны, то бронепехи в своих насекомообразных чудовищах демонстрировали форменный балет, красота их движений завораживала.

В своё время мне тоже приходилось в таких бегать на полигонах, «скорлупа» этих парней кое в чём даст фору внешней броне наших штурмовиков и обладает впечатляющим вооружением, которого обычный «ар-эс» практически не имел. Кроме того, они были мастерами своего дела, в отличие от нас, постигавших науку управления экзосьютом лишь в качестве факультативного курса.

Универсальность подготовки — вещь замечательная, мы могли сносно управлять космоатмосферным истребителем, большинством малых типов кораблей Флота и так далее, но всё же досконально нас готовили исключительно для управления атмосферными штурмовиками — занятие, далёкое от владения тонкостями экипировки бронепехов. Каким образом эти парни настолько ювелирно управляются со своими четырехтонными монстрами, в голове не укладывалось.

Отвлёк меня требовательный сигнал развернувшейся виртпанели — «Баньши» сообщал об окончании тестирования и запуске всех систем. Перед лицевой пластиной экзосьюта послушно захлопнулась основная броневая плита, сенсоры «защитника» тут же отключились, уступая свою роль рецепторам штурмовой машины. Я пробежал глазами по отчёту, отозвавшемуся перезвоном «зелёных» показателей, а сам тем временем связался со своим манипулом.

«Бета», готовность.

«Гамма» считает Отряд, я разбираюсь с пехотой. Сообщи пока о готовности Капитанам.

Голос Элиа Лукаса звучал, как всегда в таких случаях, глухо и обеспокоенно. Последуем его совету. Бортовые системы тут же принялись загружать порядок и траекторию выхода с Базы, и мне ничего не оставалось, как просто передать это дальше по цепочке — лидерам звеньев и манипулов.

Я сразу же включился в отрядный канал, сосредоточенно листая обновлённое боевое задание.

Отряд, полётная программа всем знакома, свежие апдейты прочитаете на трассе. Следуем назначенным курсом, построение «звезда» под прикрытием ребят из Спецотряда. Движемся медленно и опрятно — не забирать в высоту и не пылить. Связь — только через НКП, сами реквесты не спамим — ждите, когда вас подцепят. Остальное позже.

Я глянул в угол своего поля зрения, где мигали цифры хронометра.

Мин-ноль-пятнадцать-мин. Стартуем по сигналу Капитанов. Бронепехи, держитесь, взлетаем.

Мой сигнал готовности, переданный «наверх», был тут же обработан — замерцал запрос передачи управления на бортовой церебр одного из капитанских штурмовиков, который я и подтвердил касанием сенспанели, предварительно убедившись, что бронепехота за бортом готова к старту. К мягкой мелодии настроек, звучащей у меня в ушах, добавилась басовитая нота главного силового привода. «Баньши» не спеша приподнялся над стартовой площадкой. В поле зрения моментально возникла радарная сетка, все наши штурмовики работали в маршевом режиме, переливаясь строчкой значков трассировки. Парой секунд спустя главный церебр Базы уже аккуратно выводил нас из-под купола через главные ворота.

Оглянувшись, я тщательно проверил правильность идентификации ведомых машин — над каждой зазеленели соответственные маркеры над «паучком» вектора ходовой тяги. Меж тем Отряд уже развернулся на просторе, выстраиваясь, как и было приказано, в свою часть конструкции «звезда» по вектору курса. Мы тихонько выходили на оперативный простор.

Подобные затяжные перелёты через весь материк утомляют хуже любого патрулирования, пока вот так висишь меж небом и землёй, поневоле начинаешь излишне расслабляться. Некоторое время я рассматривал ландшафт, проплывающий за бортом, благо низкая скорость и маленькая высота этому способствовали, нечасто десанту удается бросить взгляд по сторонам не через интерфейсы систем наведения. Однако тишина и однообразие заснеженных просторов, лишь изредка сменявшиеся черными полями на местах недавних боестолкновений, еще не затянутых снегом, вскоре мне наскучили.

Я включился, было, в капитанский канал, но тот был занят — Капитаны что-то обсуждали с командующими Крыльев, так что я благоразумно не стал встревать, лишь послав персональный текстовый запрос в инфоузел, на что получил незамедлительный ответ: «На ваше усмотрение, проконсультируйтесь со Спецотрядом».

Мысленно кивнув и пробормотав «апро, сорр», я связался с тем манипулом Спецотряда, машины которого, похожие на перевернутые блюдца, окружали сейчас КО вместе с капитанскими штурмовиками огромным тетраэдром.

Манипул «Кираса» Спецотряда, говорит КО. Насколько мы свободны в своих перемещениях?

Парни оказались на высоте — живо перестали трепаться о своём и отправили по каналу пакет предписаний, по которым мой бортовой церебр изобразил причудливо изгибающийся трёхмерный объект. Это сложного вида кроваво-красное марево было полем клоакинг-защиты, что создавалось машинами поддержки.

Свободно маневририруйте внутри этого объёма, но если кто-нибудь случайно высунется наружу — Капитаны вас живьём съедят.

В конце фразы отчетливо скользнул сарказм, на который я ловиться не стал.

Принял. Есть свободно маневрировать внутри объёма.

Пользуясь новыми данными, мы с Элиа немного подкорректировали построение Отряда, переместив четвёртое Звено, несущее меньше других пехоты, под самую «крышу» разрешенного объема, то есть прямо над Капитанским Манипулом, всё-таки, несмотря на всю прогулочную схему перемещения конвоя, никто нашу обязанность защищать Капитанов не отменял. Ещё спустя некоторое время, после долгих препирательств с церебром, ведущим нас по курсу, нам разрешили перевести системы в боевое положение, после чего парни с азартом принялись за любимое дело — смену конфигурации вооружения.

«Баньши» — чрезвычайно гибкая машина, блоки её сконструированы способными в полёте менять геометрическую конфигурацию в довольно широком диапазоне, позволяя проделывать с ними самые невероятные штуки. Я некоторое время спокойно размышлял над тем, что мне выбрать — излюбленную «ласточку», размещение с весьма широким углом поражения целей, или придумать на скорую руку что-нибудь более подходящее к данному моменту, но тут на связь вышел один из моих «пассажиров» и, злостно нарушая субординацию, принялся высказывать мне всё, что он обо мне думает. Я коротко извинился и передал остальным, чтобы не забывали про пехоту на броне.