Фрося. Часть 3

Действительно, он собственной персоной возник на пороге и удивлённо вскинул глаза на женщину, видя, что она уже в полной готовности сидит в кресле, в ожидании отъезда:

– Похвально, похвально, пойдём сдавать ключи и получать обратно наши паспорта.

Между прочим, ты не думай, что я спал до сих пор, побывал уже у Ицека, загрузил товар и поэтому можем сразу же отправляться на завтрак к твоей дочери.

– Мне Ицек ничего не передавал?

– Нет, я, собственно говоря, его почти не видел, мне его хлопец помог упаковаться.

Фрося вздохнула, ей хотелось и нет, ещё раз повидаться с другом, и в то же время, она понимала, что лишние пять минут уже никому ничего не изменят

Как они и собирались, к семи утра были уже у Ани.

Там, они наспех позавтракали и пока Марк пил свою неизменную чашечку кофе, Фрося договорилась с дочерью о деталях её приезда в Москву, погрузили скромный багаж Риты, и отправились в дальнюю дорогу, собираясь по пути не надолго завернуть к Стасику.

Прощаясь, Аня посетовала, что не может сейчас вместе с ними поехать к брату, разделить его радость, в связи с рождением третьего ребёнка.

Не прошло и двух часов, а Волга Марка уже подкатила к воротам такого знакомого для Фроси дома, где нынче проживал с семьёй её сын Стас.

Большой надежды, что сын окажется дома, у Фроси не было, но это её не очень волновало, с ним она недавно встречалась, а хотелось повидаться с невесткой, обнять и расцеловать внуков.

Подъезжая к Поставам, Фрося неожиданно почувствовала, что ужасно соскучилась по своей подружке Оле и подумала, что хоть на четверть часика, но обязательно, заскочит к ней перетереть местные новости.

Во дворе дома их неожиданно встретил Стас с улыбающимся лицом и с красными пьяненькими глазами:

– Мам, Нинка нынче ночью родила девочку, вот, какой я богатый, две девчонки и пацан.

Фрося обняла сына и расцеловала:

– Поздравляю сынок, от всего сердца, здоровья и счастья малышке, и, конечно, родителям.

Она порывисто открыла ридикюль, отсчитала двести рубле, и вручила Стасику:

– Мне некогда за подарками бегать, купи от моего имени то, что вам необходимо.

– Мам, ты в своём репертуаре, швыряешься деньгами, как будто они на дороге валяются, как сама и за что жить собираешься...

– Сынок, за меня не волнуйся, где твои дети, и впусти, наконец, нас в дом, что на улице держишь.

Стас, наконец, увидел стоящих за спиной матери Марка и Риту.

Он сразу же узнал мужчину, с которым встречался недавно на поминках.

Узнал он и девочку, хотя её присутствие здесь было ещё больше неожиданным, чем появление в его доме Марка.

Из кузницы вышли, где они до этого играли, семилетний Вова и пятилетняя Лена.

Дети не бросились на шею к бабушке, а стояли, стеснительно опустив глаза.

Фрося сама подбежала к ним и привлекла к себе, целуя их белокурые макушки:

– Детки, держите подарки - тебе Вовочка пожарная машина, Леночка, а тебе, смотри какая кукла, она говорит Мама, и глазки закрывает и открывает...

Дети, смущаясь, взяли подарки, шёпотом поблагодарили бабушку и убежали обратно в кузницу, продолжать свои игры.

Стас, увидев расстроенное лицо матери, заметил:

– Да, не переживай, ты мать, они не привычные к тебе и не такие шустрые и наглые, как ваши столичные.

Фрося не стала реагировать на последние слова сына, а вошла в дом, встретивший её тяжёлым запахом, идущим от стола, на котором стояли тарелки с недоеденными закусками, несколько пустых бутылок из-под водки и пустые рюмки:

– О, сынок, ты, похоже, всю ночь отмечал рождение дочери.

– Да, тут дружки подскочили, мы и оторвались на славу, за здоровье новорождённой и роженицы грех не выпить.

– А у Нины ты был?

– А чего идти, всё равно не пускают к ней.

Я позвонил, сказали, что всё в порядке.

Марк, видя, что они с Ритой здесь явно лишние, спросил у Стаса, работают ли уже магазины и после утвердительного его кивка, встретился глазами с Фросей:

– Мы прогуляемся с Ритой, я может, где-нибудь кофе попью, а девочка скушает мороженное, а вы тут потолкуйте без нас, два часика тебе хватит...

Как Фрося в этот момент была благодарна мужчине, она и сама чувствовала себя не в своей тарелке.

Когда она раньше заезжала в Поставы, присутствие Нины делало обстановку более тёплой и родственной, а сейчас веяло от сына таким холодом, что впору было развернуться и сразу же уехать:

– Спасибо, Марк, мне и часа хватит, посигналь возле соседнего дома, я забегу к подружке, а оттуда прямо и поедем.

Мать с сыном остались вдвоём.

Фрося стала убирать со стола, а Стас полюбопытствовал:

– Что-то не вразумлю, чего это ты с этим мужиком раскатываешь на его Волге и с какой стати с тобой девчонка Анькиного мужа едет в Москву?

– Стасик, у Ани большие неприятности, арестовали Мишу и при этом, за очень плохие дела, там пахнет антисоветской агитацией...

Дальше Фрося не смогла ничего рассказать сыну, тот с размаху грохнул кулаком по столу, на пол полетели ещё не убранные бутылки, зазвенело разбитое стекло:

– Вот, козёл, так козёл и эта грёбанная дурища хороша, связалась с этим идиотом с перевёрнутыми мозгами!

Стас выкинул вперёд на Фросю указательный палец:

– Ты, во всём виновата ты!

Ты, с неё пушинки сдувала, в рот ей смотрела, умница-разумница, великим дохтором стала, меня ещё чему-то учить она пыталась, а сама докатилась до того, что билетики в кинотеатре продаёт.

Ты, с неё еврейку вдруг решила сделать, плохо как будто ей белорусской было, а теперь она нос от страны воротит, которая ей дала всё, и сытную жизнь, и образование, и место работы...