Frozen
Шрифт:
Как же здорово, что возле меня всегда есть те, кто согреет чай или раскурят сигарету, или потом поиграют на гитаре. Думая про свою семью, я заснула.
2
Девчонкам я озвучила грандиозные планы: поехать с папой-Зилем в Альпы и полетать. Но планам о полетах в декабре не суждено сбыться. Альпы заваливает снегом, какие могут быть полеты в снегопад. После того как стали известны прогнозы на снежный декабрь, шато в горах пришлось отменять, в такую погоду не то что летать, но и кататься на лыжах неинтересно.
В итоге, в запланированный
Очередная многотонная глыба с грохотом падает в море, я плотнее придвигаюсь к Зилю и запускаю руки к нему под футболку.
– Бр-р, холодно и сыро. Понимаешь, почему Агния так кричала, когда ей стали сниться сны про ледники.
– По-моему, прикольно! Представляешь, они внизу падают, а ты над этим летишь! – Зиль раскинул руки изображая полёт. – Вот куда нужно было ехать!
– Там сейчас полярная ночь, забыл? Этот фильм снимали летом. А сейчас там еще холоднее, чем у нас, и ветер.
– А я на что? – Зиль натянул между руками плед, изображая крылья, и, обхватив, подмял меня под себя. – Я тебя бы согрел, вот так, – мы стали целоваться под всплески Атлантического океана.
– Тебе не кажется, что мы проводим время как-то по-стариковски? Сидим перед визором и ничего не делаем, – спросила я.
– Лен, вспомни, когда мне было восемнадцать, для меня было самой большой мечтой валяться с тобой на кровати и смотреть TV, – говорит Зиль, чуть отстраняя лицо. – Как по мне, так мы сейчас проводим время вполне по-молодежному. Детей нет. Нянек нет. Даже Купа нет. Как в твоей питерской квартире.
– Мы вдвоем, – я целую его в губы, передавая свою нежность. – Только ты и я. Я забыла, как это было. – Вглядываюсь в его лицо. Он остановился на возрасте 35+. Как и в восемнадцать серьги-кольца в ушах, пирсинг в уголках нижней губы. Кольцо из носа убрал, но иногда надевает, и я понимаю, что собирается встречаться с кем-то, кого нужно проверить на лояльность.
– Я помню… Было так вкусно и так сладко… – Зиль переходит к более решительным действиям. – Хотя, если ты готова снова спать под радио-няню, то я помогу.
Мы уснули на диване, занимаясь сексом, и наслаждаясь друг другом.
Утром я уточнила у Зиля готов ли он спать под радио-няню и его намерении обзавестись новой порцией дракончиков.
– Не могу сказать, что я хочу спать под радио-няню, но всё же детского крика и шлепанья маленьких ножек иногда не хватает. Потом так здорово их учить летать… Так что давай родим еще кого-нибудь. А период радио-няни быстро проходит.
В этот же день я пошла к врачу и убрала противозачаточную пленку.
3
– Просыпайся, соня! Акулы нас заждались! – падя потрепал по голове и подул в ухо.
– Встаю, встаю… – я потянулась и села в кровати. Пади уже не было в комнате.
Умылась, расчесалась, оделась,
вышла в кухню-гостиную. Пахнет блинчиками.– Пап, потом не говори, что я девушка в теле! – хватаю с общего блюда сразу несколько блинов и перекладываю к себе в тарелку.
– Я никогда и не говорил, ты меня, наверное, с Зилем путаешь, – смеётся падя, – это у них с Искрой идеал красоты – велосипед. А мы с тобой – мотобайки! – Падя поиграл прессом. – Да и потом, ты сейчас все килокалории от блинчиков сожжешь. Кстати, у тебя талия тоньше, чем у Искры.
– Успокоил, спасибо! На сантиметр! Помнишь, что я сегодня вечером выступаю?
– А как же! Обязательно буду.
– Тебе билет оставить или все же выступишь со мной?
– Оставь два билета. А выступать в шоу Оста за бесплатно я не буду.
– Так давай договоримся. Майк, я уверена, согласится и оплатит.
– С нас его папика хватило в свое время, еще не хватало, чтобы я в кабалу от его сына попал.
– Ка-ак у вас все сложно… Вы же вроде с Остом-старшим друзья и вдруг ты мне такое выдаешь.
– Мы с ним друзья пока дело не доходит до совместных проектов и контрактов на выступление. Мы в двадцать лет еле от него вырвались. Мы, конечно, и потом с ним заключали контракты, но как продюсер – я лучше! – Куп смеётся.
– А Зиль считает его лучшим продюсером.
– Он действительно лучший продюсер, но с нас содрал семь шкур и не подавился. Эксплуататор детского труда, – говорит так, что понимай как хочешь, вроде с сарказмом, а вроде прикрывает этим какую-то обиду.
– Поэтому все недосказанности с Остом-старшим ты переносишь на Оста-младшего. Пап, но не могу же я сама заниматься организацией своих концертов, приглашением всяких стилистов, визажистов. Конечно, у Зи продюсер лучше, но они бомбят Южную Америку, не ехать же мне туда…
– Да, Огонёк, ты права. Майкл хороший парень. Просто он меня напрягает.
– Кстати, почему два билета? Я чего-то не знаю?
– Ну, может кого-нибудь приглашу, – ответил падя уклончиво, пряча улыбку в бороду.
– Я сегодня, наверное, останусь в городе ночевать. Концерт закончится поздно, не хочу тебя будить.
– Как ты можешь меня разбудить, если появляешься в своей комнате? Не придумывай. Если только ты не хочешь остаться ночевать с кем-то…, – он хитро прищурился и посмотрел на меня.
Я изобразила святую невинность.
Переоделись, доски в руки – шаг и мы на берегу океана. Падя был прав, уже начало припекать. После той ночи, когда мне последний раз приснился «холодный» сон, мы с падей уже две недели, каждый день по утрам ходим ловить волну.
Обожаю сёрфить с папой-Купом. Я повторяю все его движения, все уловки. И все равно мне до него далеко. Правда, до его уровня всем на нашем пляже далеко. И не только на пляже. Мы ходим с ним ловить волны в разные части мира, я видела классных сёрферов, и все равно с падей мало кто может сравниться. Жаль, что он не участвует ни в каких соревнованиях. Говорит, что он помогает себе драконьим телом, поэтому соревнования с людьми будут не на равных.
Поймали несколько волн. Скинули лайкры, сели отдыхать и загорать. К нам подошли два наших знакомца Боб и Джон.