Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Глава 9. Рационализация, защитные комплексы и личность

Процесс рационализации, происходя как познавательный процесс личности, взаимодействует с другими психическими механизмами – как защитными, так и незащитными. В числе последних – различные познавательные процессы, установки и другие. Мы уже знаем также, что рационализации начинаются под воздействием конфликтов и диссонансов, которые также в определенном аспекте являются механизмами психической жизни. Ниже мы рассматриваем некоторые из таких связей. Это необходимо для лучшего понимания защитно-адаптивных процессов личности.

§ 1. Рационализация и установки личности

Психологически ориентированные талантливые писатели в своих произведениях так или иначе касались защитных механизмов личности, в том числе рационализации, Соответствующие эпизоды их книг могут дать начало новым размышлениям психологов над этими важнейшими механизмами психической активности людей.

Л. Н. Толстой в романе «Война и мир» следующим образом описывает переживания Пьера Безухова: он хотел бы исполнить обещание, данное своему другу князю Андрею и не поехать к Курагину, с которым он проводил беспутную жизнь. Но ему хотелось туда поехать. И он переживал внутренний конфликт. Вот как описывает далее Толстой процесс самозащиты Пьера и механизм принятия решения.

«Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет, или случится с ним что-нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили Пьеру. Он поехал к Курагину» [95] .

95

Толстой Л. Н. Собр. соч. в 12 томах, Т. 3, М.: «Правда», 1984, с. 40.

Это хороший пример исследования рационализаций и иллюстрация того, как этот защитный механизм разрушает один из конфликтующих мотивов личности.

§ 2. Рационализация, диссонанс, самосознание

Исследования Лиона Фестингера и его последователей имеют существенное значение для понимания того, каким образом осуществляется выбор между конфликтующими альтернативами и каковы психологические последствия такого выбора. Фестингер показал, что выбор между привлекательными альтернативами создает у личности когнитивный диссонанс, сила которого пропорциональна привлекательности отброшенной альтернативы; последующий за выбором диссонанс пропорционален качественным различиям альтернатив выбора; этот диссонанс пропорционален важности выбора [96] .

96

См.: Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. СПб.: «Речь», 2000; Brehm J.W. and A.R.Cohen. Explorations in Cognitive Dissonance. New York: John Wiley and Sons, 1962, pp. 308–309.

Важность этих результатов для психологии личности и социальной психологии заключается в том, что они позволяют существенно углубить наше понимание реальных жизненных случаев, связанных с выбором: случай героини романа Толстого «Война и мир», не сумевшей сделать окончательный выбор между двумя примерно одинаково привлекательными мужчинами и поэтому покончившую с собой; тех многочисленных случаев, когда люди никак не могут принимать решение и долго колеблются между альтернативами; тех случаев, когда решение принимают, но после этого в их образе мышления и поведении появляются иррациональные черты и действия, обусловленные непроизвольно развертывающимися процессами психологической защиты.

В тех случаях, когда человек осуществляет не добровольный выбор, а уступает внешнему давлению, то опять у него возникает диссонанс, за которым следуют следующие процессы: 1) этот диссонанс уменьшается, когда увеличиваются (и усиливаются) вознаграждения, побуждения или оправдания этого принуждения; 2) диссонанс, возникающий в результате уступки внешнему давлению, уменьшается параллельно с усилением принудительных сил, порождающих уступчивость.

Возникает проблема: означает ли это, что слабая фрустрация вызывает более интенсивный диссонанс, чем сильная? Но мы знаем, что сам диссонанс является для личности фрустратором. Поэтому возникает еще один вопрос: уменьшает ли усиление внешнего фрустратора силу внутреннего фрустратора, в данном случае – диссонанса? Следует найти этому феномену объяснение и применить его при объяснении тех социально-психологических явлений, которые возникают в социальных группах при деспотическом управлении. Известно, что при сильной деспотической власти, подавляющей творческую активность и спонтанность личности, члены социальной группы меньше протестуют и переживают меньше внутренних конфликтов, чем при либеральной или демократической власти.

Когда же человеку преподносится диссонантная информация, в числе других появляются следующие последствия (реальность которых подтверждена экспериментально): 1) при предъявлении противоречивой информации уровень возникающего диссонанса является прямой функцией важности темы (сообщения); 2) диссонанс у воспринимающего является прямой функцией трудности «открытости» для противоречивой информации.

Получены также экспериментальные данные, подтверждающие ту идею, что диссонанс может возникать в ситуациях «свободного» или вынужденного (принудительного) выбора и как следствие этих выборов. Но нет доказательств, что выбор должен всегда привести к возникновению диссонанса. Сам Фестингер утверждал, что простой акт принятия решения еще не может обязательно привести к диссонансу или к процессам редукции диссонанса. Нужно порождение действия, т. е. решение должно влиять на поведение для того, чтобы вызвать диссонанс. Правда, это утверждение нам представляется спорным. Мы полагаем, что и на этапе принятия решения возможен диссонанс.

Теория когнитивного диссонанса почти не решила никаких проблем, но указала на целый ряд еще не исследованных явлений, наблюдающихся в период после принятия решения. Самое главное то, что восприятие и оценка альтернатив до принятия решения и после принятия решения различны: после принятия решения наблюдается большая субъективность и пристрастность, а также предубежденность. Здесь большую роль играет рационализация принятого решения, искусственное усиление его значимости в вред отброшенным альтернативам. Но сами эти процессы рационализации все еще слабо исследованы. Самое большее – бросаются в глаза их результаты. То, что такие защитные процессы после принятия решения начинаются – в этом нет никакого сомнения. Человек оправдывает особенно те выборы, которые несовместимы с его Я-концепцией. Для возникновения диссонанса после принятия решения важнее несоответствие между когнитивными структурами Я-концепции и совершенного выбора, чем несогласованность (inconsistency) между различными альтернативами. На это важное обстоятельство обратили внимание также другие социальные психологи [97] .

97

См.: Deutch M. and R. Kraus. Theories in Social Psychology. New York, London, 1965, p. 74; Deutch M., R. M. Kraus and N. Rosenau. Dissonance or defensiveness? – «Journal of Personality», 1962, 30, pp. 16–28.

В качестве обобщения подобных наблюдений Ф. Хайдер выдвинул формулировку, согласно которой существует тенденция воспринимать любое событие (Х), считающееся функцией характеристики личности (Р) и ее среды (Е) таким образом, чтобы восприятие Х, Р и Е и их взаимосвязей были совместимы друг с другом.

Из этой формулы следует, что индивид может переживать диссонанс, когда Р – другая личность (т. е. в отношении своей концепции о другой личности). Например, когда мы видим, что наш друг мошенничает или проявляет плохой вкус, то восприятие этих фактов создает диссонанс с нашей «концепцией друга».

Еще одним следствием является следующее: индивид может переживать само – диссонанс (потребность защищать свою Я-концепцию) даже тогда, когда действие Х произведено другой личностью, если он приписывает ей некоторые свои черты. (Иначе говоря, когда существует некоторая идентификация, которая создает основу для фрустрации даже в том случае, когда фрустратор воздействует на другую личность). Например, когда отец узнает, что его сын воровал деньги, то этот факт оказывается в диссонантном отношении с его представлением о себе как об отце. Диссонантным с Я-концепцией является также следующее: человек узнает, что высокопочитаемое им лицо (учитель, специалист и т. п.) делает неправильный выбор.

Согласно вышеприведенной общей идее Хайдера, диссонанс и защитная тенденция могут возникать как до, так и после принятия решения. Поэтому диссонанс не является специфичным только для процессов, следующих за выбором и решением, и не является неизбежным.

Психологические события, последующие за принятием решения, очень интересны. Возникает желание оправдать свои действия перед собой и другими (рационализация), которое приводит к не сразу бросающимися в глаза изменениям. Действия. следующие за принятием решения, меняют восприятие реальности и делают трудным для человека пересмотр или изменение своего решения.